Лунный свет

Он стал тихим и отстраненным, а Люциан никогда не был тихим, вообще никогда, особенно прошлой ночью… или этим утром, когда он разбудил ее снова, на этот раз положив руку между ног и лаская губами грудь.

Он получил второй раз.

А потом третий.

Так что она удивилась его странному настроению. Она старалась не думать о том, что случилось между ними. Но Джулия не сожалела о прошлой ночи, совсем нет. Он довольно ясно дал понять, кто он такой. Люциан не сказал ей, что это будут отношения на одну ночь. Она сумела прочесть между строк, что он говорил. У них не будет отношений.

У них не будет ничего.

Но это не значило, что он был ей безразличен. Она не могла спокойно относиться к тому, что он заставлял себя сделать.

Сначала она подумала, что это как-то связано с Дэниелом, но после его ухода и весь следующий день Люциан был тих.

Она думала о том, как пережить это день, но именно Люциан предложил наконец разобраться со всем этим, и вот, оставив Мадлен с Ливи, они стояли в крыле дома, где Джулия никогда не бывала раньше. Левое крыло выглядело точно так же: длинные коридоры с многочисленными закрытыми дверями и мерцающие настенные светильники, только тут было темнее. Казалось, что яркий свет солнца не может проникнуть ни в одно из окон. Воздух тут был прохладнее, чем в другой половине дома. Поскольку тут располагались Девлин и Гейб, она подумала, что они предпочитают свежесть, и в этом заключается причина разницы температур. Когда она смотрела в темные, узкие коридоры, по которым они шли, воображение рисовало ей истории о призраках, рассказанные Люцианом.

Он выругался, уставившись на ключи.

Она переживала за него: перебирать вещи матери должно быть болезненно, не важно, сколько лет прошло с ее смерти.

Закусив губу и переминаясь с ноги на ногу, она бросила взгляд через плечо. Люциан не обязан был делать это. Но Джулия понимала, что он чувствует себя обязанным. Он помогал своей сестре, и это была комната его матери… Комната, в которую, очевидно, входили не часто, потому что Люциану понадобилось много времени, чтобы подобрать ключ и справиться с замком.

— Есть. — Люциан вставил ключ в замок. Щелчок замочной скважины эхом прокатился по коридору, и, провернув ручку, он приоткрыл дверь. Из комнаты повеяло ароматом ванили.

Люциан не шевельнулся, когда она заглянула в образовавшуюся щель. В комнате было темно, так что Джулия ничего не увидела. Облизнув губы, она положила ладонь ему на руку. Он резко развернулся к ней, его взгляд казался отсутствующим.

Она коротко вздохнула, отчаянно пытаясь придумать, как убедить его не делать этого.

— Я проголодалась, — пробормотала она.

Он нахмурился.

Окей. Ей стоит развить это.

— У меня не было возможности позавтракать. Кое-кто заставил меня опоздать этим утром. Не будем показывать пальцем.

Выражение его лица чуть-чуть смягчилось.

— Так что я голодная. Ты можешь сделать мне сэндвич?

Теперь он уставился на нее так, словно у нее на лбу выросла третья грудь.

— Ты просишь меня сделать тебе сэндвич?

Закрепив на лице улыбку, она кивнула.

— С поджаренным сыром. Очень люблю их, сто лет не ела.

Он склонил голову набок.

— Сэндвич с поджаренным сыром?

— Да. Мне не важно, какой хлеб. Я люблю старую добрую нездоровую пищу, белый хлеб, но если есть ржаной или какой угодно другой, тоже нормально. — Она чувствовала, что щеки ее заливает румянец, но теперь и вправду хотела сырный сэндвич. — Можешь принести мне один?

Люциан просто смотрел на нее.

— Я бы и сама сделала, но я не хочу ничего трогать на той кухне. Все там выглядит так, будто стоит дороже, чем моя жизнь. — Она улыбалась так широко, что боялась, как бы ее лицо не лопнуло. — Но я правда голодная, а со мной голодной лучше не связываться.

— Это еще почему?

— Я становлюсь очень капризной. Вредность повышается на уровень, — сказала она ему, что было правдой. — Если ты погуглишь «голодный», увидишь мое фото, пялящееся на тебя. Плюс начинает кружиться голова и тошнит.

— Правда?

— Да. — Это было правдой лишь отчасти. Как и следующее ее утверждение. — Думаю, это из-за низкого уровня сахара в крови.

— Ты думаешь? — Он вскинул бровь. — Может, тебе тогда поесть конфет?

Проклятье.

— А у тебя есть конфеты? Это было бы здорово. Конфеты и сырный сэндвич.

Люциан опустил подбородок и посмотрел в сторону, подняв руку и потерев затылок. Молчание повисло между ними, и она уже думала, что он скажет ей «нет», но потом он выдохнул:

— Закрой дверь, когда закончишь.

Джулия моргнула.

— Встретимся на кухне, там для тебя будет готов сырный сэндвич. — Он протянул ключи. — И конфеты… для твоих проблем с уровнем сахара в крови.

Она закусила щеку, когда он уронил ключи в ее ладонь.

— Я все сделаю.

Люциан начал было разворачиваться, но остановился. Прошла секунда, а потом он шагнул к ней. Не сказав ни слова, взял ее лицо в ладони и склонил голову.

У нее перехватило дыхание.

Мягко целуя ее, он проводил большими пальцами по ее щекам. Это был другой поцелуй. Не безумный, как все остальные. Этот ощущался так, словно он говорил «спасибо».

Затем Люциан ушел.

Джулия закрыла глаза, прерывисто вздохнув и прижав пальцы к губам.

— Боже, — прошептала она, опуская руку. Пора было сосредоточиться. Мысленно дав себе пинок под зад, она распахнула дверь настежь и вошла внутрь, ступая на ощупь вдоль стены, пока не нашла выключатель. Она щелкнула клавишей, и свет наполнил комнату.

— Ого.

Комната выглядела живой, будто ею все еще пользовались. Красивое лавандовое покрывало было откинуто, открывая гору подушек на кровати. По комнате была расставлена кремового цвета мебель: шезлонг и стул, стоячее овальное зеркало и два комода. Тут была пара стаканов на прикроватном столике. Флаконы духов и украшения вразброс лежали на трюмо под зеркалом. Дверь налево была открыта, там виднелась глубокая гардеробная.

Пока Джулия ходила по комнате, она заметила, что на мебели не было ни следа пыли. Если бы она не знала наверняка, то подумала бы, что тут кто-то живет.

Но спальня была застывшим слепком времени.

Не удивительно, что Люциану сложно войти сюда. Здесь казалось, что его мать все еще жива. Тут был даже шелковый голубой халат на постели, как будто оставленный ею, чтобы накинуть, когда она выйдет из душа…

Джулия нахмурилась, увидев халат.

Зачем кому-то раскладывать на постели халат, если ты не намерен вернуться и надеть его? Это казалось действительно странным.

Хотя опять же, она не знала, их ли это мать разложила его. Может быть, это сделала Ливи. Не понятно, но что-то в этом халате зацепило ее, когда она бросила ключи на кровать и приступила к делу.