Лужёная глотка

И опрокинула в себя второй мартини.

Я дала новому заряду алкоголя минутку для усвоения, после чего сразу перешла к делу, поскольку боялась, что при той скорости, с которой Сюзанна Уэво заглатывала мартини, она скоро не сможет связать и двух слов.

— Ты случайно не знала мужчину, которого убили? Кажется, его фамилия была Уэво.

— Оскар Уэво. Мой придурочный муженек.

— Обожежмой, мне так жаль.

— Мне тоже. Кто-то убил ублюдка раньше, чем я смогла до него добраться. У меня уже все было спланировано. Я собиралась его отравить. Все должно было получиться красиво и мучительно.

— Ты шутишь.

— По мне видно, что я шучу? Я была замужем за этим ничтожеством двадцать два жалких года. Подарила ему двух сыновей. Пожертвовала всем ради него, вынесла столько страданий. Я провела на степперах [17] столько времени, что можно было бы дважды сходить пешком на Луну. Из моих бедер высасывали жир, а мои губы накачивали силиконом. Я получила столько инъекций ботокса в лицо, что им можно убить лошадь. У меня в груди имплантаты пятого размера и полный рот фарфоровых коронок. И как он отблагодарил меня за все эти усилия? Променял меня на новую модельку.

17

Тренажер, на котором имитируется ходьба вверх — Прим. пер.

— Какой ужас!

Вдова съела пару оливок.

— Он собирался. Прислал мне бумаги на развод. А потом умер прежде, чем я их подписала. Ну, разве это не справедливо?

— Ты знаешь, кто его убил?

— Нет. К сожалению. Я бы послала этому человеку корзину с фруктами. А потом выбила бы из него все дерьмо за то, что лишил меня удовольствия лицезреть Оскара, умирающим прямо передо мной.

Она огляделась в поисках меню.

— Я умираю от голода. Надо заказать что-нибудь из еды. Картошку фри. Я не ела картошку фри с восемьдесят шестого.

— Разве Оскар Уэво не был мексиканцем? Ты не похожа на мексиканку.

— Я из Детройта. Встретила Оскара в Вегасе, когда Вегас был Вегасом. Работала там танцовщицей.

Я потянулась за своей маргаритой и поразилась, обнаружив, что бокал пуст.

— Эй! — крикнула Сюзанна проходящему мимо официанту. — Еще одну маргариту, и принесите мне еще мартини, да, и мы хотим картошку фри, луковые кольца и макароны с сыром.

— Я вообще-то не из тех, кто пьет больше одного стакана, — предупредила я Сюзанну.

Она только отмахнулась.

— Это просто фруктовый сок.

Я слизнула несколько крупинок соли, оставшихся на ободке стакана.

— Ты приехала сюда на похороны?

— Нет. Похороны будут в Мексике на следующей неделе. Нам еще не выдали тело. Я приехала, чтобы поизводить Рея. Он сидит там, на этой яхте, как будто она ему принадлежит.

— А разве нет?

— Ею владеет «Уэво Энтерпрайзиз». Оскар и был «Уэво Энтерпрайзиз», так что когда урегулируется вопрос с имуществом, эта лодка будет принадлежать двум моим сыновьям.

— А сколько им? Они, должно быть, потрясены всем этим.

— Они оба в колледже и нормально справляются.

— Дай угадаю. Ты здесь, чтобы гарантировать, что никто не обманет твоих мальчиков с наследством.

— Рэй — слизняк. Я хотела удостовериться, что яхта не исчезнет таинственным образом. Хочу убедиться, что ничегоне исчезнет.

Нам подали еду и напитки. Сюзанна опорожнила третий бокал мартини и набросилась на луковые кольца. Ее правый глаз наполовину закрылся обвисшим веком. Я пыталась не пялиться, но это было очень похоже на автомобильную аварию — не хочешь, а глазеешь.

— Что? — спросила она.

— Э-э-э, ничего.

— Это мой глаз, да? Он обвис, точно? Черт бы побрал этот долбанный ботокс. Не могу даже напиться без того, чтобы что-нибудь не испоганилось.

— Может, тебе нужна повязка на глаз? Как у пирата.

Сюзанна перестала есть и пить и изумленно воззрилась на меня. Потом расхохоталась, и ее смех разнесся по террасе. Он шел прямо из глубины души, позволив разглядеть внутри этой стервы более счастливую, менее злую, менее ботоксированную Сюзанну.

— О, черт, — простонала она, промокая глаза салфеткой. — У меня тушь не потекла?

Я затруднялась сказать, потекла ли у нее тушь, поскольку обнаружила, что каким-то образом умудрилась выдуть вторую маргариту и Сюзанну видела весьма расплывчато.

— Мне вроде как стыдно, — сказала я, — но я, кажется, напилась, и ты теперь большое размытое пятно. Ничего личного.

— Все в п’рядке, — успокоила меня Сюзанна. — Ты тоже распл’лась. Зд’рово, правда?

Она съела немного картошки. Потом еще парочку луковых колец. А потом тяжело опустилась на сиденье и вырубилась.

Я позвонила Хукеру.

— У меня проблема, — сообщила я ему. — Я в ресторане на террасе в «Лауэс» и слишком пьяная, чтобы двигаться. Хуже того, я с Сюзанной Уэво, и она в отключке. Надеюсь, что ты сможешь приехать сюда на своем белом коне и спасти меня.

Я доела макароны с сыром, прикончила картошку фри и выпила целый кофейник кофе. Люди в ресторане и возле бассейна приходили и уходили, а Сюзанна с Итси Пу мирно дремали.

Я уже собиралась заказать еще кофе, когда показался Хукер. Он неторопливо пересек помещение и опустился на соседнее сиденье.

— Что с ней? — поинтересовался он.

— Четыре мартини. Может, пять. Я сбилась со счета. Как ты сюда добрался? Я же поставила машину на парковку.

— Взял такси. — Хукер переключил свое внимание на меня, широко улыбнувшись. — Милочка, да ты в стельку пьяна.

— Что меня выдало?

— Для начала: твоя рука на моей ноге.

Я взглянула вниз. Ясное дело, моя рука лежала на его ноге.

— Понять не могу, как это произошло. Ни одной мысли по этому поводу, — удивилась я.

— Слишком поздно. У меня появилось множествомыслей.

— Надеюсь, одна из них касается того, как доставить Сюзанну в ее комнату.

Хукер съел остывшее луковое кольцо.

— Почему бы нам просто не оставить ее здесь?

— Мы не можем так с ней поступить. На нее все будут пялиться.