Лягушонок для Миллионера

Конечно же Надежда Ивановна не оставит меня без своей поддержки, но у нее тоже есть семья, которой она нужна.

Мне становится обидно за то, что когда Аня жила у меня, я почему-то совсем не вникал в ее взаимоотношения с сыном. Мне тогда казалось, что я был между ними лишний. Если бы Аня была рядом, обязательно бы подсказала, как правильно вести себя с Гришкой? Как его расположить к себе? А если она не вернётся?

Эта мысль будто острый нож вошела под ребра. Провернулась, делая боль невыносимой. Дошела до самого сердца.

Нет, — мотнул головой. — Нет. Она вернётся. И тогда, я уж точно больше никуда ее не отпущу. Будет жить в нашей берлоге и воспитывать Гришку и других наших детей.

Нужно отвлечься. Мне нужно отвлечься.

Беру телефон, набираю в интернете «как воспитывать двухлетнего ребёнка», и поисковик выдаст множество форумов.

Тыкаю вкладки, пролистывая километровые чаты в попытке выцепить хоть какую то полезную информацию, потому что статьи там вообще ни о чем.

Одно я понимаю: ребенок должен чувствовать любовь и заботу. Возможно, утром поговорю с Гришкой, спрошу, что он любит и не любит.

Гроза за окном разыгрывается сильнее, капли отбивают бешеную чечетку по подоконнику. Приходится встать, чтобы закрыть окно, заботливо приоткрытое Надеждой Ивановной на проветривание. Бросаю короткий взгляд на ночную Москву. В окнах соседних домой все так же горит свет, люди живут своей жизнью, и у них все прекрасно. Не их любовь балансирует на грани жизни и смерти.

В комнате становится тише, когда закрываю створку, ожидая погрузиться в давящую тишину и невеселые мысли, как вдруг слышу тихие всхлипывания.

Оборачиваюсь к двери. Прислушиваюсь. Звук повторяется и я быстро покидаю комнату. Выхожу в коридор и понимаю, что звук идет из приоткрытой двери в комнату Гришки. Подхожу, толкаю дверь и … Точно. Источник звука именно он.

— Эй, ты чего? — слабо различаю мальчика в свете уличных фонарей. Его фигурка кажется такой хрупкой на фоне огромной кровати. — Гриш, тебе страшно? Боишься грозы?

— Да, — тихо шепчет малыш, и тут же ползет в мою сторону по краваи. Я мгновенно оказываюсь у края.

Сажусь на кровать, облокачиваюсь на локоть, чтобы видеть мальчика и не дасть ему кувыркнуться вниз. А когда Гришка обнимает меня за шею прижимается всем тельцем, в моей душе екает.

— Хочешь я останусь с тобой? Я, конечно, не такой удобный, как твоя мама, да и сопеть могу. Но ты не бойся. Хорошо?

Малыш ничего не отвечает. Да и куда ему. Он вообще мне кажется не должен соображать что я говорю. Он ведь еще совсем кроха, чтобы понимать.

Откидываю одеяло, залезаю под него, укладываю Гришу и сам ложусь рядом с ним. Он такой маленький в моих руках, что страшно становится от того, что закрадываются в голову сомнения, а не раздавлю ли его?! Но когда кроха затихает, сомнения исчезают практически в тот же миг. Страх отступает.

Я осторожно, чтобы его не разбудить, поглаживаю кудрявую макушку.

— Мама вернётся и тоже будет с нами спать, — обещаю ребенку, который доверчиво прижимается ко мне. — Я в это верю.

Гришка ничего не отвечает, только прижимается еще крепче ко мне.

Крепко держит меня за шею, не отпуская. Я чувствую, что он засыпает, и это вызывает у меня улыбку. Я тоже обнимаю его, прижимая к себе. Так и засыпаю, не выпуская мальца из объятий.

Глава 20

Месяц спустя

— Мне страшно, — смотрю поочередно то на Володю, то на врача.

— В чем заключается страх? — врач выпячивает губы вперед, окидывает меня насмешливым взглядом.

— Что я не справлюсь. Вдруг дома что-то пойдет не так? Вдруг …

— Аня, вы молоды, полны энергии. У вас прекрасный муж. С его уходом, у меня даже не может быть сомнений в том, что вам дома будет намного лучше, — уверяет, а я заливаюсь краской, когда он называет Володю моим мужем.

— Согласен док. Аня просто сильно волнуется, — поддакивает парень врачу и делает шаг ко мне: — Ань, мы с Гришкой, уже соскучились по тебе. Хватит тут валяться, — присаживаясь передо мной на корточки уговаривает меня Володя.

Да я все и сама понимаю. Но стоит только подумать о том, что может все повториться, меня охватывает животный ужас.

— Я не могу ничего с собой поделать, — виновато улыбаюсь.

— Если вы будите соблюдать все мои предписания, ничего плохого не случится, — обещает доктор.

Мне хочется ему верить, но подсознание постоянно вытаскивает из памяти те моменты, которые мне бы хотелось забыть. Не вспоминать.

Сколько я пролила слез лежа в реанимации. Ни капельницы, ни успокоительные уколы ничего не помогала. Ужас не отпускал ни на минуту. Мне все время казалось, что вот-вот в палату ворвется Женя и покончит со мной. Не оставит мне шанса на жизнь.

И даже новость о том, что мужа забрали в следственный изолятор ни на капельку не ослабила мой страх. Я ведь так и не узнала, как так оказалось, что Женя вышел на свободу раньше срока. И эта тайна будет только подогревать мой страх.

Единственное что радовало во всей этой истории, это то, что Володя забрал Гришу себе. Не оставил его с свекровью. Мне безумно было радостно узнать об этом, как только пришла в сознание. А после того, как меня перевели в обычную палату и разрешили посещение, первого кого хотела увидеть так это сына и Володю.

Помню тот день, когда они пришли так четко, как будто произошло только вчера. Дверь открылась в палату и на пороге появился мой маленький рыцарь с букетом в руках и яркой улыбкой на губах. Помню как шел ко мне медленно. По-деловому, как только могут делать это мальчишки в два годика. За ним шел Володя. Черты лица заострившиеся, щеки впалые, на них же короткая щетина по его виду казалось, что он не спал как минимум несколько дней подряд. У меня сердце сжалось в комок. Но когда наши взгляды встретились… До сих пор дух захватывает от того, сколько эмоций я в них увидела. Если бы можно было утонуть в океане любви, то я бы в тот день точно захлебнувшись пошла ко дну.

— Мама! — и чистый, звонкий голос сына меня в тот миг подбросил к небесам.

Меня затопила любовь и жажда жизни. Я будто наполнилась вся до краев любовью. Любовью к моим мужчинам. И это чувство на протяжении целого месяца питало меня, заставляло бороться за свое здоровье и что же сейчас не так?! Когда наступил день выписки, мне вдруг отчего-то стало непосебе?! Стало страшно. Я не могла понять, чего мне хочется на самом деле.

Вот уж не думала, что осознание о том, что Володя мужчина моей мечты придет в больнице!