Любимая мафиози

– Помочь со сбором урожая?

– Да. — Я поднялся и протянул руку. – Давай. Пойдем, я покажу тебе.

Она проигнорировала мою руку, но села и начала надевать обувь. —Только не говори мне, что великий Фаусто Раваццани на самом деле ходит в виноградник и собирает виноград.

– Я делаю это почти каждый год.

Ее рот раскрылся, но быстро закрыла его. Когда она поднялась на ноги, мы начали двигаться в сторону виноградников. При неторопливом темпе это займет около двадцати минут. Неужели она собиралась идти всю дорогу в тишине?

Сцепив руки за спиной, я поравнялся с ней. Спешить было некуда, и я не хотел ее утомлять. Каждый должен хотя бы раз в жизни увидеть итальянский сбор винограда, и я хотел, чтобы эта прогулка стала ее первой из многих.

Обычно на территории поместья повсюду находились рабочие, которые суетились и громко болтали. Однако во время la vendemmia для помощи в сборе винограда требовался каждый трудоспособный человек. Приезжали рабочие из города и соседних поместий. Для итальянцев не было ничего важнее вина.

– Как это я не знала, что так происходит? — спросила она. – Поместье похоже на город-призрак.

– Сегодня первый день. Винченцо объявил, что виноград готов только сегодня утром.

– И он сказал тебе?

– В имении не происходит ничего без моего ведома. Или ты забыла?

– Я не забыла, что ты контролирующий засранец, нет.

Я усмехнулся. Она не ошиблась. — Да, но в душе я просто фермер, как и мои предки до меня.

– Прошу. Тебе нравится быть боссом мафии. Я видела тебя с Энцо, угрожая выпотрошить его как рыбу и скормить свиньям.

– Я получаю удовольствие от многих вещей, — сказал я низким голосом.

– Прекрати. Ты стараешься затащить меня обратно в постель, и это не сработает.

– Но я вернул тебя в свою постель. Каждую ночь, прижимая тебя к себе, чтобы уснуть, и каждое утро, просыпаясь, когда ты обхватываешь меня, как вторая кожа. — Я наклонился ближе, мой рот оказался над ее ухом. – Я пытаюсь сделать так, чтобы ты снова села на мой член, так как мне этого не хватает, любимая. Я скучаю по тебе.

Она сглотнула, ее горло сжалось, но она отстранилась. — Нельзя отказаться от меня, а потом решить, что я тебе снова нужна. Так не бывает.

Ты наговорил мне ужасных вещей. И все из-за того, что я защитила твоего сына! — Она шумно выдохнула через нос, слегка раздражаясь. — Ты разбил мне сердце, Фаусто. Знаю, что тебе жаль, и если бы ты мог, ты бы все изменил, но ты не можешь. Ты относился ко мне как к дерьму, хотя я беременна твоим ребенком, черт возьми. Около трех недель я провела в том доме на пляже, в одиночестве, несчастной, с больным желудком, и от тебя не было ни слова.

Она замерла и положила руки на бедра. — Тебе было безразлично, буду я жить или умру, только бы я исчезла с твоих глаз.

С меня было достаточно. Я должен был объяснить ей все начистоту.

Я придвинулся и взял ее лицо в свои руки. — Ошибаешься. Я не мог спокойно спать, пока тебя не было. Я не мог есть и сильно запил. Спроси Марко или Зию. Я был несчастен, стал оболочкой человека. Я просматривал ежедневные отчеты о тебе, потом прятался в дверях, пока Джулио сообщал Зии о тебе. — Я провел большими пальцами по ее челюсти, нежная кожа напоминала бархат. Сердце колотилось так сильно, что я задался вопросом, слышит ли она его. – Нужно ли, чтобы я сказал тебе, что я чувствую? Тебе это нужно, чтобы простить меня и поверить, заслуживаю ли я твоего доверия? Потому что ti amo, cuore mio (перев. с итал. я люблю тебя, мое сердце).

Ее глаза двигались туда-сюда, словно ища в моем взгляде ложь. Но она не нашла.

Я признался: — Я никогда в жизни не говорил этого женщине, даже Люсии. Я просто не хотел лгать и давать повод ей надеяться на возможность такого брака между нами. Но то, что я чувствую к тебе, Франческа? Это болезнь, рак. То, что нельзя уничтожить или удалить. Ты - неотъемлемая часть меня, с этого момента и до тех пор, пока они не зароют меня в землю.

– До тех пор, пока я снова не выведу тебя из себя, — прошептала она. – Пока ты не научишься контролировать свой характер, из-за чего буду страдать я. Или наш ребенок.

– Я никогда не причиню вреда нашему ребенку.

– Если только он или она не окажется геем. Или транссексуалом. Или би. Что ты будешь делать тогда, Фаусто? — Она сделала шаг назад, и мои руки опустились на бока. – Что, если твой следующий сын не захочет вступать в мафию? Что если твоя дочь захочет сама выбрать себе мужа или жену? Будешь ли ты тогда таким понимающим?

Я сжал челюсти. — Я не хочу обсуждать ситуацию с Джулио. Речь идет о нас с тобой.

– Нет, сейчас речь идет не только о нас с тобой. Это стало большим в тот момент, когда я забеременела от тебя. Я была совершенно счастлива в роли твоей временной mantenuta (перев. с итал. люовница), а ты разрушил все, обвинив меня в том, что я золотоискательница и шлюха! Только потому, что я была готова хранить тайну Джулио!

Я очень хотел сказать ей, что она никогда не была временной, но почему она должна мне поверить? Я был обязан доказать ей это. Моих слов было недостаточно, даже если я говорил серьезно.

Я жестом указал на тропинку. — Идем. Винченцо нужна наша помощь.

Она не сдвинулась с места. — Я передумала. Мне не хочется проводить с тобой в этот день. Я возвращаюсь в замок.

Я сжал руки в кулаки и потряс ими. — Пожалуйста, Франческа. Ты должна увидеть la vendemmia. Это волшебно. Позволь мне показать тебе. Или пусть Винченцо покажет тебе. Я буду держаться на расстоянии, если ты так предпочитаешь.

– Да, черт возьми, я предпочитаю, — огрызнулась она и направилась в сторону виноградников.

Я выдохнул с облегчением и последовал за ней. По крайней мере, она все еще собиралась собирать виноград со мной. Это была маленькая победа.

Глава одиннадцать

Франческа

Сморщенное загорелое лицо Винченцо просветлело, когда он увидел меня. — Синьорина! Я подумал, не собираетесь ли вы присоединиться к нам. — Виноградарь посмотрел на меня через плечо и почтительно опустил подбородок. – Синьор Раваццани. Вы почтили нас своим присутствием.

Фаусто вышел вперед, поцеловал виноградарю руку и тихо заговорил. Люди, стоявшие вокруг нас, все смеялись, ухмыляясь ему, а я пыталась не выглядеть такой раздраженной, как ощущала. Они что, будут целовать его кольцо?

Сбоку от меня появилась женщина. Она была немного моложе Фаусто, с длинной косой темных волос, убранных под шляпу от солнца. Ее карие глаза были добрыми, а улыбка терпеливой. — Это твой первый раз?

Я кивнула. — Я девственница-вендеммия (прим. от редакт. новичок в сборе винограда).