Любимая мафиози

Женщина хихикнула. — Это звучит как футболка. — Ее лицо стало серьезным. – Я давно хотела с тобой познакомиться. Я Эмилия, дочь Винченцо.

– О, привет! Он все мне о тебе рассказал. — Винченцо частенько хвастался своей дочерью, бухгалтером, которая поступила в университет в Лондоне. – Я Фрэнки.

– Я в точности знаю, кто ты. — Эмилия пожала плечами, затем сказала: – Эти старые итальянцы - ужасные сплетники. Никогда не доверяйте им свои секреты.

– Принято к сведению. — Конечно, все они говорят обо мне, о женщине, которая настолько глупа, что позволила Фаусто Раваццани обрюхатить ее.

– Эй, я не то имела в виду, — сказала Эмилия, внимательно наблюдая за моим лицом. – Они думают, что ты богиня, женщина, которая приручила великого Раваццани.

Приручила, точно. Отвлекая внимание от меня, я спросила: — В городе ты работаешь бухгалтером. — Кроме того, она была разведена, о чем Винченцо упомянул сквозь скрежет зубов.

– Да. Мой отец надеялся, что я возьму на себя управление винодельней, но у меня черный палец (прим. от редакт. Так называют людей, которые не способны выращивать растения. Под их присмотром растения умирают). Цифры – это моя сильная сторона.

– Я всегда ненавидела уроки математики.

Она приподняла руки. — Многие говорят то же самое, но цифры полезны, особенно для нашего мира. — Она наклонила голову в сторону Фаусто, и мне стало интересно, что это значит. Я посмотрела на Фаусто и ощутила противоречивые чувства.

Ты - неотъемлемая часть меня, с этого момента и до тех пор, пока они не зароют меня в землю.

Эти слова нравились мне гораздо больше, чем следовало бы, и я хотела слышать, как он снова и снова говорит, что любит меня. За последние несколько дней кое-что изменилось. Он стал мягче со мной, более откровенным. Ночью, когда я притворилась, что сплю, он прижимал меня к себе и шептал итальянские ласки, от которых мое сердце таяло. Он опускал руку на мой живот, поглаживая и успокаивая, словно утешая нашего ребенка.

Это была совсем другая его сторона, к которой меня тянуло - и это было опасно. Со всеми его разговорами и шепотом, это по-прежнему был тот самый мужчина, который сказал, что я для него мертва, который намеревался забрать у меня нашего ребенка после родов. Убийца и наркобарон. Это было безумием - испытывать к нему хоть какую-то нежность.

И все-таки я чувствовала, с каждым днем все больше и больше.

– Вот.

Я подняла глаза. Эмилия протягивала корзину и секатор. Точно, сбор винограда. Все остальные уже вышли на виноградник, солнце окрасило виноград в золотистый цвет. Фаусто, теперь уже в бейсболке, смеялся с одним из рабочих, и уже знакомое возбуждение в моем животе усилилось, когда я наблюдала за ним. Он был до нелепого красив.

– Ох, плохо у тебя с этим, — сказала Эмилия, толкнув меня в руку.

– Хм? Что?

– Пойдем. Я отведу тебя на другой конец. Если будешь пялиться на него весь день, то никогда не соберешь виноград.

После того, как мы нашли свободный ряд, Эмилия показала мне, как правильно держать виноградную гроздь и срезать ножницами. Затем виноград нужно было аккуратно положить в корзину. — Вот так, — сказала она. – Очень важно не раздавить и не повредить их. Иначе начнется брожение.

– Вот так? — Я держала и обрезала гроздья, затем аккуратно положила их в корзину.

– Очень хорошо. Но теперь повтори это еще десять тысяч раз. — Она усмехнулась и вытянула руку в сторону шеренги виноградных лоз.

– Это тяжелая работа.

– Да, поэтому почти вся деревня приходит помочь. — Затем она взяла противоположную сторону нашего ряда и начала обрезать. – Я взяла отпуск до конца недели.

– Это отвратительный способ провести отпуск.

– Я не имею ничего против. Я не так часто вижусь с отцом, и мне приятно побыть на улице. — Она положила в корзину еще винограда. – Я недавно развелась. Я не сомневаюсь, что мой отец упоминал об этом.

– Да, он говорил мне. Я чувствую, что он этого не одобряет.

– Это мягко сказано. Развод здесь не распространен. Когда ты выходишь замуж, они рассчитывают, что это на всю жизнь, независимо от того, насколько ужасно он с тобой обращается.

В ее голосе что-то заставило меня вскинуть голову. — Он причинял тебе боль?

– Не то чтобы. Он оказался лжецом и обманщиком.

– Мне жаль.

– Спасибо. Многие из старой гвардии, да и новая тоже, они считают, что тебе нужно выстоять. Таков католический менталитет.

Мы с сестрами выросли католиками, но в действительности никогда не придерживались этой религии. Как только умерла моя мама, мы совсем перестали ходить в церковь. — Ты долго была замужем?

– Восемь лет. На момент свадьбы мне было двадцать три года. В то время мой отец думал, что мне суждено умереть старой девой. — Она вздохнула. – Я должна была повременить. Я была еще слишком молода, чтобы выйти замуж, но я влюбилась.

Понимаешь? Именно поэтому нельзя доверять чувствам. Они направляют тебя не туда каждый раз.

– Вот именно по этой причине я никогда не хочу выходить замуж, — сказала я, наклоняясь, чтобы положить еще одну гроздь в корзину. – Это того не стоит.

– Но ты и ... — Ее голос прервался. – Я думала, что ты и синьор Раваццани вместе. Что ты ждешь от него ребёнка.

– Мы не вместе, уже нет. И да, я беременна, но свадьба не состоится.

– Хм.

Я покачала головой, стирая пот со лба. Разве она не поверила мне? — Я знаю, что звучит безумно, что я не выйду замуж за отца моего ребенка. Так как я не хочу быть прикованной к нему до конца жизни.

– Но ведь ты привязана к нему на всю жизнь. — Ее оливковая кожа побледнела под ярким солнцем.

– Я извиняюсь. Я не должна говорить об этом. Это не мое дело.

– Я не возражаю. У меня дома остались две сестры, которые всегда суют нос в мои дела.

– Ты говоришь так, будто скучаешь по ним.

– Скучаю. Очень сильно. Я бы хотела, чтобы они приехали в гости, но...

– Я уверена, что синьор Раваццани привезет их сюда, если ты попросишь.

– Кого я сюда привезу?

Повернувшись, я увидела, что Фаусто идет ко мне, его длинные ноги съедают грязь между нами. Я спрятала глаза от солнца и нахмурилась на него. Он подслушивал? — Никто.

Он подошел к Эмилии и поцеловал ее в щеки. — Ты хорошо выглядишь, — сказал он ей. – Он по-прежнему говорит о твоем разводе?

– Конечно. Он разочарован отсутствием внуков.

– Скажи ему, что именно для этого и нужны твои братья. Давай поговорим в моем кабинете, прежде чем ты сегодня уедешь. Мне нужно, чтобы ты кое-что для меня проверила.

Эмилия кивнула. — Хорошо.

Работала ли бухгалтерская фирма Эмилии с деньгами мафии?

Зная, что это не мое дело, я вернулась к своему винограду. Неожиданно что-то упало мне на голову, испугав меня. — Эй!