Любимая мафиози

Он не ответил.

Я побарабанил пальцами по столу и отпил еще коктейля. Франческа пробовала «Campari»? Мне казалось, я никогда не видел, чтобы она пила его раньше.

Потом я вспомнил, что мне было все равно. Она сделала из меня дурака. Я ухаживал за ней, как влюбленный подросток, впервые попробовавший киску. Все это время она хранила от меня секрет, который мог разрушить все, что я построил. Я бы никогда не простил ее.

Я пристально посмотрел на своего кузена. — Почему бы тебе не взять выходной до конца дня?

– Мне хорошо там, где я есть.

Он нянчился со мной, как будто я был маленьким ребенком. Мне это не нравилось. — Марко... Мой телефон загорелся, и на экране появилось имя Джулио. Я не видел его после нашего вчерашнего спора.

Нажав на кнопку ответа, я поднесла телефон к уху. —Pronto (перев. с итал. привет).

– Ее дома нет.

Я услышал панику раньше, чем понял слова. Выпрямившись в кресле, я тут же переключился на громкую связь, чтобы Марко мог слышать. — Что ты имеешь в виду? Где она?

– Дом, он пуст. Ни Фрэнки, ни охраны.

Мы с Марко обменялись взглядами. Что за хрень? Она сбежала?

Или вместо этого произошло что-то ужасное?

У меня защемило в груди, сердце внезапно забыло, как функционировать, и я поднялся на ноги. Марко начал набирать номер на своем телефоне, вероятно, пытаясь связаться с людьми, которых я разместил в домике на пляже, но я не спускал внимания с сына. — Покажи мне, — рявкнул я.

Джулио включил видео, и я увидел, что он находится на кухне, в другой руке у него пистолет. — Когда я пришел сюда, - объяснил он, - задняя дверь была открыта. Я нашел Сайла холодным в кладовке.

Он показал мне Сайла, бледного и безжизненного на земле. — Он ранен? — спросил я.

Камера крутилась. Я уставился на ящики с рисом, пока Джулио проверял Сала. — Он жив, — сказал мой сын. – Рядом с ним на полу лежит шприц.

– Где она? — сказал я, дергая одной рукой за узел галстука, чтобы ослабить его. Неужели Франческа каким-то образом накачала Сайла наркотиками, а потом сбежала?

Неважно, что произойдет, я уеду отсюда. Каким-нибудь, образом, я уйду от тебя.

– Обыщите каждый дюйм этого дома. Я уже в пути. — Я бросил телефон и начал перемещаться по комнате.

Марко поднял руку, быстро разговаривая по телефону. Он схватил меня за руку, чтобы остановить, когда я проходил мимо. — Она ушла прогуляться по пляжу. Ничего необычного. Сал сначала держался позади, потом пошел за ней. Вик сейчас просматривает запись с камеры.

Я выскочил за дверь и помчался по коридору. Комната охраны находилась в восточной части замка, и я бежал туда как сумасшедший.

Вик пересел за ноутбук и начал печатать. — Это может занять некоторое время.

Я стукнул кулаком по столу. — Нет никакого времени. Найди эти гребаные камеры. Я должен знать, что с ней случилось...

– Рав. — Марко протянул свой телефон перед моим лицом. – Ты должен ответить.

– Не сейчас.

– Рав, — умолял он, выражение его лица было таким серьезным, чем когда-либо видел. –Это Д’агостино. Он говорит, что у него есть что-то, что принадлежит тебе.

Глава три

Франческа

Эти итальянские ублюдки, они всегда похищают меня.

Багажник внезапно открылся, и яркий свет залил мои глаза. Неужели мы остановились? Я была слишком поглощена своими мыслями, слишком напугана, чтобы заметить это. Моя грудь вздымалась, когда я отчаянно пыталась вдохнуть воздух через ноздри, которые забились от плача и страха. В глубине души я знала, что у меня будет повышенная температура, если моя паника не утихнет, но я не могла контролировать свое тело.

– Calmati (перев. с итал. успокойся), — услышала я слова Энцо, когда он наклонился ко мне, держа в руке телефон, направленный на меня. Господи. Теперь он фотографировал меня? Что, есть какая-то мафиозная социальная сеть, где они хвастаются своими убийствами и похищениями?

Он встал под другим углом и сделал еще несколько снимков. — Я прошу прощения, Франческа. Это было необходимо, но все кончено.

Одним быстрым движением он сорвал тяжелую ленту с моего рта. От жгучей боли у меня заболела кожа и заслезились глаза. Черт, как больно. Он открыл нож, и я напряглась. Он собирался зарезать меня? Изнасиловать меня? Отрезать мне язык?

Взмахом лезвия он перерезал молнию на моих запястьях. Я тут же прижала их к груди, потирая углубления на коже. Когда кровообращение восстановилось, в плечах появились булавки и иголки, и они стали спускаться вниз по рукам. Я поморщилась, ожидая, когда боль утихнет.

Энцо вытащил меня, поскольку я была слишком слаба, чтобы сопротивляться ему, а это я ненавидела. Это было подобно тому, как Джулио обнаружил меня в подземелье. Я была оболочкой напуганной женщины. Мафиози официально были самыми худшими.

Мариэлла и Энцо поддержали меня, когда мои ноги задрожали и я чуть не опрокинулась. Трясущаяся и потная, я облизнула губы. — Ты гребаный засранец.

Он ухмыльнулся, не раскаиваясь в своей злобе. — Я знаю. Dai, andiamo (перев. с итал. ладно, поехали). Ты можешь сесть на заднее сиденье.

– Куда ты меня везешь?

– В Неаполь. Никто не причинит тебе вреда, обещаю.

– Ты держал меня на мушке и запихивал в багажник. Теперь уже поздновато для этого, Энцо.

– Приношу свои извинения, но для камер я должен был выглядеть убедительно. — Он подвел меня к заднему сиденью и достал пару наручников. – Садись.

– Зачем мне куда-то ехать с двумя долбанутыми психами?

Он поднял рубашку, показывая мне пистолет, засунутый в пояс. — Я предпочитаю делать это по-хорошему, но я с удовольствием посажу тебя в багажник, если ты этого хочешь. В любом случае, ты поедешь со мной.

Я хотела бороться. Убежать и скрыться. Но мы находились на пустынном участке дороги, и вокруг нас не было ничего, кроме ровной земли. Я бы далеко не убежала.

И как я могла рисковать своим ребенком? Если бы он выстрелил в меня, я бы, наверное, истекла кровью под жарким августовским солнцем.