Любимица гроз

— Зачем все это? — нахмурилась Чернова, понимая, что Заболоцкий не стал бы просто так ломать комедию, мужчина был на счет чего — то осведомлен.

— Расскажу лично, — обломал её Игорь, — Утром на руках у меня будет экспертиза, встретимся после двух. Точное время и место скину в сообщении. Все будет хорошо, малыш.

— Не зови меня так! — зашипела в динамик Чернова.

— Прости, малыш, не могу, — в его голосе почувствовалась улыбка, а потом звонок сбросили.

Павел и так, по взгляду понял, кто звонил, слова не требовались, но Веста все равно кивнула, подтверждая догадки друга.

Уже ближе к вечеру, когда суматоха немного отпустила, они смогли вздохнуть с облегчением — специалисты, проверяющие состояние товара выявили при диагностике всего семь единиц неисправной техники. Да, это были потери, но на фоне тысяч экземпляров — мелочь.

У Черновой из головы не выходил Заболоцкий и в отнюдь не в пошлом смысле, а в самом, что ни наесть серьёзном. На что намекал мужчина по телефону? Зачем им привлекать следственный отдел? Неужели Игорь подозревает, что возгорание было не случайным?

Как много вопросов и как мало ответов.

— Веста, — окликнул девушку Павел, обернувшись и Чернова, словно очнулась, шагнула ближе, включаясь в разговор со специалистами.

Пострадавший товар уже вывозили за территорию склада. Обгоревшее помещение временно запечатали, заперев и вычеркнув из списков все числящееся там сырьё.

Маленьким общим советом было приняло выписать работникам склада премии, все — таки люди спасли их от куда более страшных последствий, как финансовых, так и…

Устало опустившись на переднее пассажирское сидение, Чернова захлопнула дверь и сползла по сидению, расслабившись, когда друг, глянув в боковое зеркало, выдал:

— Не закрыла.

Вздохнув, Чернова открыла отчего — то потяжелевшую за день дверь на ходу и захлопнула посильнее.

— Ты уже отпустил Костю? — спросила она, опустив гудящую голову на спинку сидения.

— Черт, — спохватился друг, — Забыл.

— Я позвоню, — пообещала та и вытянула из кармана телефон.

Через долгих несколько гудков в динамике послышался шум и сонный голос секретаря:

— Ало?

— Просыпайся, собирайся и топай домой, пока твоему начальнику чего — нибудь не понадобилось.

— Да, спасибо… — еще сонно ответил парень, но уже через секунду взбодрился, — Как у нас дела?

— Лучше, чем могло быть, — слабо улыбнулась Чернова, прикрыв один глаз от яркой вывески, промелькнувшей мимо её окна.

— Там на проходной что — то странное сегодня было, — вдруг вспомнив, проговорил Костя, и по шуму на фоне Веста поняла, что тот собирается.

— Что странное? — насторожилась Чернова, повернув голову к другу.

— После обеда кажется, позвонила охрана снизу и сообщила, что какой — то странный тип пытался пройти в крыло для сотрудников без пропуска, названной фамилии в списках не оказалось. Его, конечно, не пустили, а я не дозвонился до Павла Валентиновича.

— Интересненько, — протянула Чернова, вздернув бровь, — Больше ничего странного не было?

— Да нет вроде, — выдохнул парень на том конце связи, — Ну все, я все закрыл, почти ушел.

— До завтра, Кость, — бросила девушка и получив такую же вежливую ответку, завершила вызов.

— Что там? — тут же спросил Павел.

— Кто — то пытался проникнуть в служебные помещения без документов, — коротко выдала не очень приятную новость Веста, погасив экран и уронив руку с телефоном на колени.

— Всё чудесатее и чудесатее, — вздохнул мужчина, — Вроде бы давно не девяностые, но я начинаю подозревать злой умысел…

— После звонка Заболоцкого я уже не знаю, что думать, — подхватила мысль девушка, отсчитывая в уме секунды на светофоре.

— Ты ему веришь? — полюбопытствовал друг.

— Он был убедителен, — пожала плечами Чернова.

— Ве-е-ест…

— Наверное да, — спрятав улыбку, отвернувшись, ответила девушка.

Павел ничего не ответил, только вздох послышался тяжелый и совсем тихий незлобный смешок.

То ли день пролетел незаметно, то ли тяжелые тучи заслонили закат, но Черновой показалось, что стемнело слишком быстро. Звезд с освещенной автомагистрали видно не было, как и месяца, но зато витающий в воздухе запах скорого дождя указывал на то, что черный купол над ними — ничто иное, как страшные грозовые тучи.

— Знаешь что? — спросил вдруг Павел и круто развернулся на дороге в обратную сторону.

— Что? — удивленно переспросила Чернова, вцепившись рукой в сидение от резкого наклона.

— К черту твою машину, поедем ко мне, — заявил друг, стягивая с шеи проклятый галстук, который так нравился Карине и совершенно не нравился Павлу, зачем только надел не понятно.

— Резкие перемены в твоем настроении как — то связанны с тем, что на работе тебя ждет недоделанный отчет? — усмехнулась Чернова и под осуждающим взглядом друга подняла пустые ладони, — Ладно — ладно, я поняла, молчу.

Жилище лучшего друга разительно отличалось от квартиры самой Весты. Или лучше сказать, что с появлением Карины оно преобразилось до неузнаваемости. Все эти новомодные дизайнерские штучки Черновой были непонятны, но она молчала. Да что там… эти модные писки и Павлу были непонятны, но он тоже молчал, решив, что женщине лучше знать, где, что и как должно висеть, стоять и падать, а падало регулярно и спасибо, что не на голову. Когда мужчине впервые под ноги свалилась стремная, будто небрежно облапанная грязными руками статуэтка ангела, он спросил, что это, но в ответ были дрожащие слезинки в глазах девушки и Павел решил хрен с ним, пусть падает. Спасибо не кирпич.

Напротив входной двери дизайнер — самоучка впихнула зеркальные панели. Так что, войдя в квартиру, Веста смогла в деталях рассмотреть свое помятое лицо и лохматый хвостик на затылке. Павел, впрочем, выглядел не лучше.

Справа от двери закряхтели, заворчали и тихое жужжание пошло по полу. Стягивая пиджак, Чернова покосилась на ползающую по полу огромную светящуюся таблетку и негромко устало бросила:

— Привет, Валера.

«Валера», будто её услышав, резко сменил направление и пополз по коридору подальше от гостя.