Любимица гроз

— Нет, не знаю, Веста, — терпеливо, но твёрдо ответил Заболоцкий, — Ты со мной не разговариваешь.

Вот теперь укол совести стал осязаемым.

— У меня складывается впечатление, что ты не была раньше в отношениях, — вздохнул мужчина, так, между прочим и по воцарившейся тишине, понял, что сказал что — то не то, — … была же?

— Была, — подтвердила девушка, облизнув пересохшие от температуры губы, — Я развелась неделю назад.

— Как… неделю? — нахмурился мужчина, требуя ответов.

— Мой муж мне изменил, — чересчур просто выдала девушка, тут же себя поправив: — бывший муж. За день до нашей прогулки по лесу.

Игорь хотел бы спросить, что она чувствует к нему, если их взаимоотношения начались вот так… Заболоцкий был уверен, что там в лесу они оба поддались порыву сильных эмоций, даже если это простая взаимная симпатия и не к месту вспыхнувшая похоть. А еще больше он хотел спросить, где сейчас был её муж, очень хотелось с ним повидаться.

Там в конференцзале, выполняя свою работу, Чернова казалась такой грозной и серьезной, защищая проект, настоящая хищница. Мог ли Заболоцкий тогда подумать, что эта девушка с железной деловой хваткой так боится попросту снова влюбиться, его не успев оправиться от предательства? Теперь он видел это отчетливо, и Веста действительно боялась. Он мог бы сейчас в лоб спросить, что она чувствует к нему, но он не настолько жесток, чтобы вгонять свой объект воздыхания в истерику.

К счастью или нет, но этот опасный разговор прервал громкий продолжающийся стук в дверь. Игорь не удивился и, поднявшись, он направился в коридор, велев хозяйке квартиры:

— Лежи, это доставка.

Но Веста — то знала, что это ни разу не доставка. И оказалась прав, потому что через три минуты в проеме нарисовался Павел… с чемоданом. Чернова с любопытством оглядела гостя, затем его скромные пожитки, в недоумении приподнял бровь и спросила:

— Ты разгромил вторую часть квартиры?

— Да, — довольно и просто ответил друг, со знанием дела задвинув ногой чемодан за кресло, — И выкинул всё то, что так давно хотел. У меня с сегодня ремонт.

— С освобождением? — слабо улыбнулась Веста.

— Точно, — кивнул друг, подобравшись поближе, — А ты опять сопливая? — вздохнул он и обратился уже к Игорю, — По пять раз в год, как по расписанию. Подожди, она еще летом в плюс тридцать умудрится заболеть. Исключительный человек.

— Всё сказал? — хмуро осведомилась Чернова, — Иди мне чай налей.

— А вот и налью, — фыркнул тот, скрывшись в кухне, но это ему вовсе не помешало болтать дальше, — До тебя Костя дописаться не может.

— Что там? — насторожилась Чернова, сразу же оглянувшись в поисках телефона.

— Да лежи уже, гусеница, дядя Паша всё разрулил.

— Почему все вокруг такие энергичные, прям бесите, — проворчала болезная, снова роняя голову на мягкий подлокотник.

— У тебя есть аллергия на какие — нибудь препараты? — осведомился Заболоцкий, подсев рядом и аккуратно перетащив на свои колени её замотанные в одеяло ледяные ноги.

— Нет вроде, — задумавшись, хмыкнула Чернова, едва не застонав в голос, когда теплые крепкие руки, нырнув под одеяло, накрыли её ступни и умело принялись массировать.

Глава 10

— Ты же в курсе, что тебе не обязательно подрываться сегодня в офис? — поинтересовался Павел, стоя в проёме и вытирая руки голубеньким кухонным полотенцем с ярко — желтым цыплёнком.

Чернова подзависла именно на нём, пытаясь сообразить, откуда в её квартире взялось это чудо. Проследивший за её взглядом друг, понимающе расплылся в улыбке и довольно её проинформировал:

— Это из того набора, что моя мама дарила тебе на Новый год, — сообщил он, пояснив: — Нашел в нижнем ящике на кухне.

Веста кивнула и продолжила возиться с мелкими раздражающими пуговицами непослушными руками.

Предыдущие два дня даром не прошли — Игорь напичкал её лекарствами, а когда не мог приехать и сделать это лично, звонил и требовал выпить. Так что уже на третий день Чернова нашла в себе силы не только встать, но и собраться — пропустить пресс — конференцию с их конкурентами и потенциальными преступниками она не могла.

— Не могу пропустить этот цирк, — наконец отозвалась она, зачесав непослушные волосы пятернёй назад.

А то, что мероприятие будет из разряда цирковых не сомневался никто из них троих, что успели обсудить все детали как минимум несколько раз.

Дата была назначена два дня назад и с того момента телефон Весты потерял всякий покой. Люди, вложившие в их бизнес свои деньги, названивали и днём, и ночью, иногда абсолютно бесцеремонно отвлекая от дел или вообще сна. Вчера, например, её отвлекли от Игоря, в самый неподходящий момент. Когда — нибудь пытались отвечать на телефонный звонок серьёзным голосом, сидя на любовнике и зажимая ему рот? А Весте и пытаться не надо, она это уже пережила и, если бы Заболоцкий не отшвырнул её телефон подальше, за пять минут таких разговоров могло быть два.

С последним тоже пока было тихо спокойно. Игорь держал язык за зубами и не пробовал вновь завести разговор о странном поведении Весты, а та старательно не чудила больше. Проблема была только в том, что она знала — это до первых сильных негативных эмоций, которые так или иначе случатся, всегда случаются и, либо ей придётся пережидать кризис в одиночестве, либо с помощью Заболоцкого, а у второго обязательно будут вопросы и на этот раз, возможно, ничто извне не отведет разговор.

Установившаяся за эти три дня на события тишина напоминала им затишье перед бурей, и грядущая пресс — конференция могла поломать всё. Это их шанс обелить имя своей компании или наоборот, потопить.

— А что я, а что я зна — а–аю, — протянул Павел, о котором Веста успела подзабыть.

Тот глядел в экран телефоне и что — то быстро печатал, подняв заговорщицки глаза на подругу лишь раз.

— И что же ты знаешь? — вздохнула юрист, купившись на подначку.

— Ты вот тут болела три дня, а там на работе, кажется, твой кабинет осквернили, — злорадно загоготал Павел Валентинович, совершенно не похожий сейчас на владельца крупного бизнеса, скорее на мальчишку.

— Стоит отвернуться, как тут же что — то испоганят, — вздохнула Веста, — И кто?

— Твой любимый Костичка, — сдал секретаря начальник, — Ты не поверишь с кем…

— И с кем же? — терпеливо уточнила Чернова.

— С помощницей следака! — радостно выдал Павел Валентинович.

Веста вспомнила упомянутого и его суровый фейс, которым он одарил их в участке, и изрекла:

— Ты прав, я тебе не верю.

Павел не стал её переубеждать, но поплёлся следом, не поднимая головы от экрана телефона, в котором некто со скоростью света строчил сообщения. Уже через две минуты Весту стало тикать от раздражающего звукового сигнала оповещения.