Любимица Лакшми

При появлении хозяев служанка зажгла люстру, и огромный каскад горного хрусталя засиял-засверкал под высоким потолком. Госпожа Парвати уселась вместе с сыном и внучкой на мягкий диван, гости заняли кресла. Амрита испуганно поежилась, увидев, что господин Равана занял место неподалеку от нее, и прижалась к бабушке. Несмотря на то, что гость дядюшки Раджана отличался учтивыми манерами, девочка интуитивно боялась его и старалась лишний раз не попадаться ему на глаза. Она посмотрела на мать, надеясь, что разговор в гостиной займет немного времени.

Готовясь к длинной речи, Сукхда встала у торшера. Это была молодая эмансипированная женщина с короткой стрижкой и дерзким взглядом. Вместо традиционного сари, которое полагалось носить замужним женщинам, она была одета в футболку от Дольче Габбана и джинсы, словно все еще являлась студенткой Делийского университета. Сукхда не любила своего мужа, но ее тщеславию очень льстило то обстоятельство, что она стала супругой молодого богатого мужчины из высшей касты. Ее радовала его любовь, и она беззастенчиво пользовалась ею как средством, чтобы добиться желаемого. Вот и сейчас, уверенная в том, что Ананд снова пойдет у нее на поводу Сукхда сказала:

– Ананд, госпожа Парвати, уважаемые гости, я должна сделать важное заявление. Мой брат, представляющий наши семейные интересы в Дели, сообщил мне о весьма выгодном предложении, которое столичная туристическая компания сделала нашему семейству. Нам предлагают десять миллионов долларов за поместье и господин Равана готов помочь нам в заключении этой сделки.

Госпожа Парвати застыла, услышав эти слова. Раньше она не могла представить, чтобы кто-то из ее семьи даже в шутку мог произнести о продаже родового поместья, которое было родным домом для всех, кто носил фамилию Бали. Ошеломленным взглядом она посмотрела на сына. Ананд смутился и неуверенно сказал жене:

– Дорогая, нам нужно обдумать и взвесить все за и против продажи наших земель и родового дома.

– О чем тут думать, Ананд? – вскричала Сукхда, широко открыв от изумления глаза. – Твои земли не стоят даже одного миллиона долларов!!! Нам нужно скорее заключать сделку, чтобы не упустить сказочного шанса разбогатеть.

– Мама, я не хочу уезжать отсюда, - заплакала Амрита.

Сукхда с досадой посмотрела на дочь, восставшую против ее планов, но все же начала увещевать девочку.

– Амрита, ты не понимаешь, какие перед нами откроются возможности после продажи поместья. Двери всех лучших домов в столице откроются перед нами, у нас будет собственный самолет, на котором мы можем летать в Европу и в Америку на показы мод и публичные праздники. Это будет совершенно иной лучший уровень жизни, чем тот к которому ты привыкла. После получения десяти миллионов долларов для нас не будет ничего невозможного!

– Там, где нет добродетели, большое богатство ведет к большой беде, Сукхда, - неодобрительно сказала ей свекровь. – Мы не нуждаемся в еще большем количестве денег, у нас есть все необходимое благодаря великой богине Лакшми, которая издавна покровительствовала нашему роду. Требовать большего и не ценить благодеяний богини, значит испытывать судьбу.

– Вы считаете, что если мы живем в этом месте, то все наши потребности удовлетворены, госпожа Парвати? – возмущенно спросила ее невестка. – Да я с ума схожу в этом захолустье, где возведенные в ранг божеств коровы могут бродить повсюду, и надоедливые обезьяны воруют прямо из спальни мою косметику. А эти ужасные слоны трубят днем и ночью, лишая меня сна.

– Это священные животные богини Лакшми, и забота о них – самое малое, чем мы должны благодарить богиню за ее благодеяние нам, - стояла на своем госпожа Парвати. – Если мы продадим наше поместье, они погибнут после вырубки храмовой рощи. Можем ли мы нанести столь непростительную обиду богине? Если она покинет наши края, то деньги не спасут нас от многочисленных бед и краха наших надежд. А наши крестьяне-арендаторы после продажи поместья потеряют свои земельные наделы и будут обречены на голод, нищету и бесправие.

– Матушка, неужели мы должны отказаться от самого выгодного в нашей жизни предложения из-за ваших суеверий?! – чуть не задохнулась от возмущения Сукхда, которую ничуть не заботила участь животных и крестьян. – Опомнитесь, мы живем в двадцать первом веке!

– Госпожа Парвати, я уверяю вас как профессионал, что вам поступило исключительно выгодное предложение. Больше такого случая не будет, - вставил свое слово господин Равана, изумленный принципиальностью старой женщины.

– Когда люди поймают последнюю птицу, убьют последнее животное и срубят последнее дерево, они поймут, что деньги есть нельзя, - стояла на своем госпожа Парвати. – Нельзя гневить богиню, которая испокон веков покровительствовала нашей семье. Лучше жить в праведной бедности, чем в богатстве, добытом нечестивыми путями.

– Мама, небо без птиц – это не небо, а земля без зверей не земля, - тонким голоском протянула Амрита, всецело разделяя мнение своей бабушки.

Тогда Сукхда решила обратиться к своему проверенному оружию – она воззвала к мужу.

– Ананд, скажи хоть что-нибудь. Ведь ты – истинный хозяин нашего поместья, тебе решать его судьбу, - с негодованием на молчание супруга произнесла молодая женщина.

– Пока я жива, поместье не будет проданным! – непоколебимо произнесла госпожа Парвати и сказала сыну: - Вспомни, Ананд, твой предок Рембинандт, основатель рода Бали, завещал всем своим потомкам хранить святилище Лакшми и его храмовую рощу как зеницу ока!

Очутившись между двух огней, Ананд Бали сначала беспомощно посмотрел на жену, затем на мать, вздохнул и мягко произнес:

– Матушка, вам нечего волноваться – я не продам поместье!

Слова доселе покорного ей супруга так возмутили Сукхду, что она, ни слова больше не говоря, быстро вышла из гостиной. Лица гостей вытянулись – решение хозяина дома сломало все их планы. Госпожа Парвати и Амрита радостно переглянулись. Для них родной дом был самой главной ценностью в мире, и они были счастливы тем, что его удалось отстоять.

Хозяин дома с благоговением коснулся ног матери, погладил по голове дочь и попрощался с гостями, после чего пошел в супружескую спальню с предчувствием нелегкого разговора с обиженной женой.

Сукхда сидела возле туалетного столика и наносила на лицо ночной крем. Она сердито взглянула на мужа, который приближался к ней с виноватым выражением в глазах, и резко спросила у него:

– Как мне понимать твое поведение, Ананд? Ты и впредь будешь во всем слушаться свою мать, которая отстала в своих взглядах по крайней мере на столетие? Да наши столичные знакомые будут над нами смеяться, если узнают, что мы отказались от сделки, которая должна принести нам десять миллионов долларов.