Любить Ромео

Я смотрел на своё отражение. Я стал больше и сильнее, чем был три месяца назад. Я работал усерднее, чем когда-либо мог себе представить.

Я оставлю всё на этом ринге.

Я был в мире с тем, что могло произойти. Потому что уже не было ничего, что я мог бы сделать, чтобы подготовиться лучше.

Я поставил свои сумки у двери, так как мы вернёмся за ними утром. Задержался у своего комода и вытащил письмо, которое написал для Деми, чтобы она могла его прочитать во время боя, если это будет ей нужно.

Она любит делать вид, что её ничего не трогает, но я знал, что это не так. Я знал, что она переживала из-за этого ублюдка Ронни, который угрожал преследовать меня. Но у него не было на меня ничего. Нельзя подать в суд на кого-то за то, что он обвинил тебя в преступлении, которое ты действительно совершил. Он мог сколько угодно пытаться прийти за мной, но у него не было ни единого шанса.

Я засунул письмо в сумку, схватил ключи и вышел из дома. Я трусил к дому Деми, но заметил какое-то движение сбоку от меня.

Размытая масса тел бросилась на меня — все в чёртовых масках — и начали атаковать.

Их было трое.

Один обхватил меня за шею, в то время как другой врезал мне в спину коленом.

Я ударил локтем того, кто был слева, и услышал, как он заорал, а затем резко выдернул того, кто пытался удержать меня на спине. Третий бросился на меня, поймав меня врасплох, пока я был готов к удару справа, от уже поднявшегося на ноги нападавшего.

— Лео Бернс передаёт тебе, что ты ляжешь в первом раунде и лучше бы оставался там, — прошипел один из них мне на ухо, пока другой пытался зажать меня в удушающем захвате.

Третий снова приближался, и я использовал свою голову, чтобы ударить того, кто держал мою шею. Раздался хруст, и он рухнул на землю, а я размахнулся в сторону второго, который, как сумасшедший, бил и пинал. Когда я повернулся, чтобы встретить следующего нападающего, я услышал её голос.

Деми.

Мир словно замедлился, когда я осознал, что она вышла на улицу.

Прежде чем я успел вмешаться, рука одного из нападавших замахнулась, и её тело полетело назад, ударившись о тротуар.

Я потерял контроль над собой. Схватил его за воротник и бросил через аллею. Он врезался в машину, и та завыла сиреной. Его маска слетела, но я не успел рассмотреть, кто это был.

— Чёрт! — выкрикнул один из них, пока Деми лежала без движения.

Я бросился к ней, как только эти трусы начали убегать.

— Деми. Крошка. — Я подхватил её за шею, когда она лежала на тротуаре, без сознания. — Деми!

Я наклонился, прижав ухо к её носу и рту. Она дышала.

Я осторожно похлопал её по лицу, а паника накрыла меня с головой.

— Малышка, ты слышишь меня?

Её глаза вдруг открылись, и звук, который она издала, вонзился в моё сердце. Она закричала от боли, и я заметил, что её рука была вывернута в неправильном направлении.

— Ромео, что случилось? — крикнул Пинки. Он, должно быть, выбежал из своей квартиры, услышав сирену машины.

— Звони в 9-1-1, — сказал я, проведя рукой по волосам, не зная, что делать. Я боялся прикоснуться к ней. Боялся навредить.

Я услышал, как он заговорил с диспетчером, его голос звучал отчаянно.

— Скажите им, чтобы кто-то приехал прямо сейчас, черт возьми! — крикнул я.

— Они уже в пути, — сказал Пинки, наклонившись, чтобы осмотреть ситуацию.

— Малышка, посмотри на меня. — Я осторожно обхватил её лицо обеими руками, стараясь не причинить ей боли.

Она продолжала рыдать, а я услышал сирены, приближающиеся вдалеке.

—Они почти здесь. Мы сейчас тебе поможем. Всё будет хорошо.

Звуки, которые издавала она, разрывали меня на части. Я не мог её двигать, боясь причинить ещё больше боли, поэтому просто лёг рядом с ней на землю, шепча ей на ухо:

— Я здесь, малышка.

Она ничего не могла сказать, только плакала от боли. Её тело то напрягалось, то замирало, как будто она теряла сознание на двадцать или тридцать секунд, а затем снова кричала.

— Что так долго! — я заорал, теряя терпение.

— Они уже здесь, Ромео, — голос Пинки дрожал, когда он наклонился, чтобы успокоить нас. — Держись, Бинс. Они помогут тебе.

Я услышал, как скорая остановилась всего в нескольких метрах от нас, и звуки бегущих людей раздались всё ближе. Я снова шепнул своей девушке:

— Они здесь, крошка. Всё будет хорошо. Держись.

Трое медиков склонились, чтобы осмотреть её, а я сел и начал объяснять, что произошло. Она снова закричала, и они мягко отодвинули меня, чтобы оценить её состояние. Вскоре появилась носилка, и они начали аккуратно перекладывать её на неё.

— Как долго она была без сознания? — спросил один из них, пока я взял её за руку, не повреждённую, и пошёл рядом с ними к машине скорой помощи.

— Я точно не знаю. Может, около тридцати секунд. Она кажется то приходит в себя, то снова отключается.

Он кивнул, и я забрался в скорую, даже не спрашивая разрешения. Пусть попробуют остановить меня, если захотят. Я крикнул Пинки:

— Позвони ребятам и её маме.

Один из медиков говорил по рации, сообщая, что у них пациент с подозрением на черепно-мозговую травму и серьёзной травмой руки. Он упомянул её имя, и я надеялся, что это ускорит процесс и ей окажут лучшую помощь, когда мы приедем в больницу.

— Ты ранен? — другой парень спросил меня, проверяя её жизненные показатели и давление.

Я склонил голову к её лицу, чтобы слышать её дыхание.

— Со мной всё нормально. Она, черт возьми, ранена. Её нужно спасать. — Я сам не узнавал своего голоса. Паника. Страх.

Вдруг всё остальное перестало иметь значение. Важна была только она.

Мы быстро добрались до больницы, где нас уже ждала целая команда. Я спрыгнул с машины, когда они выкатывали носилки, и побежал рядом с ней.

— Вам нужно остаться здесь, чтобы мы могли заняться ею.

— Чёрт! — закричал я, злость и бессилие переполняли меня от того, что я не мог пойти с ней.