Любить впустую

– Как раз сегодня и не оставлю!
– Я вздергиваю подбородок, намереваясь помочь ему, во что бы то ни стало.
– Почему ты в таком состоянии шастаешь по клубам? Неужели нельзя сделать перерыв?

– Если думаешь, что у меня не хватит сил от тебя избавиться, то ты ошибаешься!
– огрызается больной.

– Хорошо, - примирительно произношу, понимая, что, напирая, ничего не добьюсь.
– Я буду молчать. Только давай я тебе помогу добраться до дома?

С этими словами я беру его за руку, тяну к выходу. К моему удивлению, Рома не протестует. Видимо, ему действительно очень хреново. Рукой чувствую, как его знобит. Сердце сжимается.

Прокладываю путь таким образом, чтобы оказаться возле Дины.

– Что происходит?
– Подруга вскидывает брови, замечая нас. Её глаза сперва цепляются за наши скрещенные руки, затем проходятся по лицу брата.
– Что это с ним? Грозная птичка «пЕрепил»?

– У него температура.

– Не думала, что такое возможно, - ерошится она.
– Чтобы заболеть, нужно быть, по крайней мере, человеком.

– Дина!
– укоряю я.

– Что?

– Давай отвезём его домой.

– Тебе надо, ты и вези, - отмахивается подруга, поворачиваясь к нам спиной.

Я смотрю на Рому, пытаясь разглядеть его реакцию на слова сестры. Но, казалось, он вовсе не в этой вселенной.

Я впихиваю его в такси, так удачно остановившееся возле клуба и высадившее клиентов. Называю адрес Ромы, но замечаю, как его голова касается сиденья. Он в отключке. Нет, так дело не пойдет. Меняю направление. Сегодня Рома переночует у нас, хочет он того или нет.

Мне приходится чуть ли не тащить его на себе. Рома, конечно, идет сам, но ему явно нужна поддержка. Я пыхчу как паровоз, пытаясь одновременно и открыть дверь и удержать парня. Нелегко, но я справляюсь, слегка прислонив Рому к стене.

Мы не разуваемся: такой подвиг мне не осилить. Я ввожу его в свою комнату, подтаскиваю к кровати. Рома бухается, словно подкошенный, потянув меня за собой. Он приземляется поверх меня, буквально выбивая из меня весь воздух. Я хриплю, пытаясь вдохнуть. Ну и тяжёлый он.

– Рома, - тормошу его, чтобы сбросить с себя. Губы парня прижимаются к моей шее, заставляя меня в шоке замереть. Заставляю себя игнорировать тот факт, что в животе вспорхнули бабочки от такого интимного прикосновения. Не думаю, что он сам понимает, что делает. Слышу его болезненный стон.
– Сейчас принесу тебе жаропонижающее.

Кряхтя, выползаю из-под него. Снимаю с него ботинки, иду в прихожую, чтобы поставить их и заодно скинуть свои. Возвращаюсь в комнату с мокрой тряпкой, чтобы быстро протереть натоптанные следы.

У нас в аптечке, хвала небесам, много всяких лекарств. Я редко их принимаю, но Дина твердо убеждена, что в доме должен быть основательный запас медикаментов. Быстро нахожу противовоспалительное-жаропонижающее средство, или, как его называет Дина, «чудо-порошок». Высыпаю, перемешиваю и уже несу больному.

Каких трудов мне стоило заставить его выпить эту жидкость! С ума сойти! Разве можно быть настолько противным? Но, к счастью, удача была на моей стороне. И я буквально залила раствор в его горло, после чего воткнула градусник ему в подмышку. Сорок градусов.

Ого! Понятно, почему ему так плохо.

– Голова раскалывается, - шепотом пожаловался Рома.

Я коснулась губами его лба, сама не знаю зачем. Наверное, хотела успокоить. Снимаю с него пальто, затем укрываю его одеялом.

Слышу звонок его телефона. Рома стонет от громкого звука. Достаю из кармана, вижу на дисплее фотку Дины. Так и знала, что она не сможет проигнорировать болезнь брата.

– Дина, он у нас, - говорю я, ответив на звонок.

– Мне приехать?

– Как хочешь. Я стараюсь сбить его температуру. Она у него сорок градусов.

– Сейчас приеду, - сразу отзывается Дина, затем бросает трубку.

Я налила холодную воду в небольшой тазик, намочила столовое полотенце, отжала его, но не до конца. Важно, чтобы оно было холодным. Сложила и положила ему на лоб. Рома слегка поежился, но быстро расслабился.

Бабушка говорила, что хорошо сбивает высокую температуру водка. Причем, её надо не пить, а натирать больного. К сожалению, водки у нас нет, а в магазинах её уже не продают. Придётся довольствоваться холодным компрессом.

Проверяю полотенце рукой, чувствую, что оно нагрелось, снова макаю его в ледяную воду, затем обратно на лоб. И так пока температура на градуснике не опустилась ниже тридцати девяти.

Спустя полчаса начинает действовать жаропонижающее. Слышу, как дыхание Ромы выравнивается.

– Где я?
– едва слышно спрашивает он, но не пытается подняться. Вместо этого перекатывается на живот, утыкается носом в подушку, устраиваясь поудобнее.

– Там, где о тебе позаботятся, - выдыхаю я, приближаясь к нему.

Я сажусь на краешек кровати, нежно дотрагиваюсь до его головы, начинаю мягко поглаживать.

– Я не хочу, чтобы ты обо мне заботилась, - хрипит он, но не отталкивает меня.
– Почему ты продолжаешь ходить за мной, хотя я постоянно прогоняю тебя?

– Потому что однажды ты помог мне, - не задумываясь, отвечаю.

– Прошло десять лет.
– Даже в темноте вижу, как он хмурится.
– Тебе давно пора сдаться. Я уже не тот.

– Думаю, ты сам не знаешь, какой ты.
– Я невольно улыбаюсь. А когда он никак не комментирует, продолжаю.
– Ты думаешь, что ты вот такой, но я не верю. Ты все тот же парень, который подтрунивает над сестрой, но готов ради неё получить от родителей. Я помню, как шалила она, а ты брал на себя всю вину. Ты просто запутался. Это из-за того, что Саша уехал, да?

– Да, - признается он, чем несказанно удивляет меня.

– Ты скучаешь по нему? Из-за этого?

– Нет.

Односложные ответы - тоже ответы. Поэтому продолжаю задавать вопросы, надеясь услышать подобные ответы.

– Ты понимаешь, что своими поступками ты расстраиваешь своих родных?

– Да.

– Не хочешь взяться за голову и продолжить то, к чему стремился всю жизнь?

– Нет.

Четко и уверено, словно ничто не покоробит его волю, но у меня тут же возникают сомнения.

– Я думаю, ты лжёшь. И не только мне, но и себе. У Саши своя жизнь, и он волен делать свой выбор. Но ты - совсем другой человек. Думаю, однажды ты проснёшься и поймёшь, что те парни, которых ты сейчас называешь друзьями, тебе совсем чужие люди. Им ничего не нужно, кроме алкоголя и развлечений. Ты не такой, я никогда в это не поверю. Ты умный и сильный. Ты впитываешь знания, как губка, чтобы однажды применить их во благо компании своего отца. Так ты мечтал. Я помню.

– Глупо продолжать верить в это.