Любовь без правил

– Ну... д-да, – непонятно почему подтвердила Женя.

– Они завалились сюда вдвоем. Я думала, что это ты, поэтому сразу же открыла дверь, даже в глазок не посмотрела, – поясняла Снежанна. – Он ударил меня по лицу, вот видишь, – показала она на ссадину. Второй с такой вот красной рожей, быстро направился в комнату. Там сидел мой друг. Виталий даже опомниться не успел, как этот толстый бугай кастетом начал его бить.

– Что? Что с ним? – Голос Жени задрожал.

– Ничего, сейчас у него шок, но я уже вызвала «скорую». Так что его быстро приведут в норму, – ответила Снежанна. Блондинка, видимо, еще была под впечатлением набега, потому что даже не заметила, что интерес у Евгении не простой, не наигранный и конечно же не ради приличия она поинтересовалась здоровьем Виталия. – Они осмотрели комнату, – возбужденно продолжала она. – И спросили, где марка с изображением Екатерины Второй. Я конечно же не стала скрывать и ответила, что на реставрации. Они мне не поверили и потребовали отдать ее. Начали потрошить мебель. И тогда мне пришлось сказать, что в самое ближайшее время ты ее принесешь. Мне ничего не оставалось, как описать тебя, и... они ушли. Буквально несколько минут назад... Но... они тебя не били? – участливо поинтересовалась Снежанна.

– Нет! – отчеканила девушка. – Чего же мы ждем! Давайте звонить в милицию! – спохватилась Евгения. – Бандитов поймают. По горячим следам.

– Никакой милиции! – строго посмотрела на нее блондинка. – Что я, враг своему здоровью? Да триста лет мне нужна эта марка! Буду я из-за нее здоровьем рисковать. Они мне пригрозили... Очень серьезно. Потом плеснут кислотой в лицо в темном переулке, и буду всю жизнь ходить уродиной. Никакая марка не стоит этого. А так... я знаю, что они получили желаемое, знаю и кто получил. Больше ничего не взяли, хотя взять было что, и удалились.

– Вы знаете, кто направил к вам бандитов, и ничего не хотите предпринимать? – удивилась Евгения.

– Да, теперь знаю, – с нажимом произнесла Снежанна. – Только, как оказалось, недооценила этого человека. Так что в моем положении лучше никому ничего не говорить. И ты, Женя, не смей никуда обращаться и никому ничего не рассказывай, – потребовала Снежанна. – Да и не на руку это тебе... – ухмыльнулась она. – Ведь я теперь знаю, кто ты на самом деле, – сообщила она.

– Действительно? – Женя потеряла дар речи. Что сказать в свое оправдание?.. Как объяснить, что она всего лишь хотела убедиться в верности мужа...

– Неужели твои гонорары так малы, что тебе приходится домработницей пахать? – неожиданно спросила Снежанна.

Женя облегченно вздохнула. Ну, слава богу. Но откуда она узнала... А какое сегодня число?... Точно, должны показывать передачу с ее участием. Наверняка Снежанна случайно увидела ее по телевизору.

– Нет, пока не платят, – нашлась Евгения. – Но я хотела вам сообщить, что больше не буду у вас работать.

– Да-да... Я понимаю. Особенно после того, как тебя показали по телевизору. Несолидно. Теперь будут узнавать на улицах, просить автографы, – с некоторой долей издевки сказала бывшая хозяйка и закивала головой. – Я прямо сейчас, если хочешь, с тобой рассчитаюсь. Подожди секунду. – Она пошла в глубь комнаты.

Евгения метнулась к тумбочке и схватила спрятанный диктофон.

– Вот... – Снежанна протягивала двести долларов. – Чтобы не говорила потом в интервью, что Снежанна Залесская мало тебе платила. Женя, еще раз прошу, держи язык за зубами о том, что произошло...

– Конечно. – Попрощавшись, Евгения закрыла за собой дверь, чтобы больше никогда сюда не возвращаться...

Виталик тихонько лежал на диване и все слышал, но подняться и встать не мог. Очень болела голова и правая часть лица. Бандюга постарался хорошо.

– Дорогой! – Снежанна зашла в комнату. – Как ты себя чувствуешь? – И, не дождавшись ответа, сообщила: – А я домработницу уволила. Слава богу, они ее не избили. Я, честно говоря, боялась, что последствия будут более тяжелыми. Тогда пришлось бы еще и ее лечить. Тем более модная поэтесса... А мне, сам понимаешь, лишний треп не нужен.

Виталик криво улыбнулся. Он прекрасно слышал, как старательно Снежанна описывает бандитам Женю. Нашла козла отпущения! Главное, чтобы ее, единственную и неповторимую, не трогали. Счастье, что с Женей ничего не случилось, а если бы... Он зажмурил глаза. Даже страшно подумать...

Вот и все. Камень преткновения исчез. Нет марки, нет интереса. Да если честно, как раз перед тем, как позвонили в дверь, Виталик хотел во всем признаться Снежанне. Впрочем, какая разница – тогда или сейчас?

Он с трудом поднялся с дивана, сел и начал медленно говорить...

Глава 22 Почти эпилог

Женя шла по желтой аллее, а последние листья все падали. Осень кончилась. Ее история тоже. На душе полная умиротворенность и покой. Иногда в тишине проскакивали обрывки новых стихов, еще не знавших ручки и бумаги, типографской краски и заинтересованных глаз любителей поэзии. Все хорошо... Все спокойно. Все вернулось на круги своя.

В голову неожиданно пришла забавная, почти детская мысль. Она свернула в сторону оголяющихся деревьев, где большими кучами были собраны опавшие листья, и упала на одну из них. Вдыхала аромат поздней осени, приправленный дождями, холодным ветром, запахом прелых листьев и высохшей травы. Лежала, раскинув руки, и смотрела на проплывающие облака. Захотелось оказаться там, наверху, и прокатиться на одной из таких мягких, взбитых перин. Блаженство!

Прекрасная пора года. Любимая пора Пушкина. Холодные дожди, пронзительный ветер или яркое, но совсем не греющее солнышко, – все теперь радовало Евгению. Теперь... Она улыбнулась, а вспомнить, что творилось с ее жизнью в последний месяц – врагу не пожелаешь. Но все уже позади. И она свято хотела верить, что это были самые неприятные моменты ее жизни. Их совместной жизни с Виталиком...

Женя на минуту зажмурила глаза и перенеслась в мебельный магазин, из которого только что вышла. Первый гонорар обжигал пальцы. Раньше прошла бы мимо такого магазина и только понуро опустила бы голову, чтобы лишний раз не смотреть на то, что купить не в состоянии. Но сегодня у Жени такая возможность была, и она хотела ею воспользоваться. До безумия надоел старый скрипучий диван с отломанными ножками. Сегодня или никогда! Плевать, что ложе займет половину комнаты, но зато сбудется давняя мечта.

Евгения тщательно пересмотрела все кровати и выбрала молочно-белую, настоящее творение дизайнера и мастеров, с высокой спинкой, украшенной затейливым узором, золотистыми наконечниками по бокам и мягким, толстым матрасом. Тут же подобрала два комплекта белья. Один шелковый, голубого цвета, а второй белоснежный с огромным красным маком на простыне, пододеяльнике и наволочках, выглядевшим очень натурально. Сразу представлялись бескрайняя степь и бесконечное множество распустившихся цветов.

Еще ни разу в жизни Женя так легко не расставалась с деньгами. Она с огромным удовольствием рассчиталась за покупку и вышла из мебельного, предварительно уточнив, когда это чудо будет доставлено в малогабаритную квартирку.

Она посмотрела на часы. Время поджимало. В час Виталик просил обязательно быть дома. Еще раз, зачерпнув горсть листьев, она осыпала себя ими и, удовлетворенная и счастливая, поднялась с багряно-золотистого ложа. Если идти быстрым шагом – успеет.

Женя зашла в квартиру. Мужа не было. Настенные часы с маятником, обрамленные в выцветшую с годами и поеденную древоточцем фанеру, бомкнули один раз. Девушка остановилась в дверном проеме и не могла понять, что произошло. Посреди комнаты стояла огромная коробка с красным бантом сверху, завернутая в яркую подарочную бумагу. Купленная сегодня кровать в такую тару поместиться никак не могла, а день рождения Жени праздновался в начале года. Кому предназначается данный сюрприз? Женя логично рассудила: раз не она заносила ее в квартиру, значит – Виталик, соответственно, подарок предназначается ей. Только вот что за повод? Коробка манила и привлекала к себе. Евгения осторожно подошла к ней и несколько раз обошла вокруг, разглядывая со всех сторон. Ничего...