Любовь не с первого взгляда

— Как скажете, — покладисто перестал муж, выбирая себе на блюде спелую сливу, после чего пояснил: — Княжна себе жениха избрала, вообще-то.

— О? — оживилась Кая, возвращаясь к пирожному.

Напрасно, потому что следующая фраза Канлара заставила её снова поперхнуться кремом:

— Вполне. И это ниийский принц.

Прокашлявшись, королева уточнила:

— Младший?

— Ну не старший же! — возвёл глаза к потолку Канлар.

Старший принц был благополучно женат, и даже успел обзавестись наследниками.

— Вы знаете, — проникновенно отпарировала Кая, — я бы не удивилась, если бы она присмотрела старшего.

Пораскачивав головой, король-консорт признал хваткость обсуждаемой особы:

— Да, эта ваша ветвь не перестаёт удивлять.

Вернувшись к серьёзному тону, королева отметила:

— В другой ситуации ниийский принц был бы отличной кандидатурой. Но с учётом непонятных шевелений моего венценосного собрата…

Серьёзно задумавшись, Канлар возразил:

— Княжна только пятая в очереди.

— Только это и утешает, — вздохнула Кая и, наконец, смогла насладиться пирожными, потому что оба супруга ушли в глубокие и вдумчивые просчёты вероятностей, возможностей и перспектив такого брака.

Троюродная ветвь в это время занималась тем же самым — глубокими размышлениями, — и если княжна просто перепроверяла в голове интригу, которую уже начала разыгрывать, то у князя были куда как более тягостные мысли.

Сегодняшний скандал в министерстве он устроил с вполне конкретной целью — выяснить, чем сейчас занимается Канлар. По обрывкам фраз и мыслей ему вполне удалось выстроить картину последних переговоров, но из-за того, что князь не владел всей информацией, он сделал неверную оценку ситуации. В его глазах Канлар на ровном месте отказался от переговоров по поводу снижения пошлин, предпочтя этому личную выгоду в виде островов, а после ещё и начал плести интриги по поводу возможности населить эти острова вполне себе конкретными боевыми единицами.

Иными словами, глазами князя выглядело дело так, будто Канлар благополучно готовит себе своё собственное небольшое государство, а влюблённая королева ему в этом радостно помогает.

Хороший повод для паники, правда?

Немудрено, что на следующий день князь решительно вызвал Каю для приватного и серьёзного разговора.

Начал он весьма издалека, с официального тона перейдя на родственный и проникновенный:

— Ты знаешь, сестра, мы все горячо желаем тебе счастья, — расписался он за весь клан, вызвав у королевы серьёзную тревогу таким вступлением. — И мы чрезвычайно рады тому обстоятельству, что твой брак сложился так удачно и сделал тебя счастливой… — он сделал паузу, словно предлагая возразить.

Кае было нечего возразить, поэтому она благоразумно молчала, ожидая развития мысли.

— Кайалерейни, — проникновенно сказал князь, беря её за руку, чем весьма усилил тревожные ожидания. — Ты знаешь, что мы желаем добра тебе и династии. Все эти годы мы радовались тому, что наследница престола так умна и рассудительна, — ввернул он комплимент, — и как королева ты тоже показала себя с лучшей стороны. Мы, безусловно, ни в коей мере не ставим под сомнения твой великолепный ум, сестра, но… Но мы обеспокоены тем влиянием, которое на тебя имеет супруг, — наконец, выразил он суть дела.

Несмотря на кружево словесных реверансов, королева оскорбилась и отняла свою руку.

— Дорогой брат, — обозначила свою позицию она, — в интересах нашей страны, нашего народа и нашей династии, чтобы на троне рядом со мной был сильный человек, способный быть мне опорой и поддержкой. Полагаю, мой супруг именно таков, и я не понимаю вашей тревоги, — мягко, но непреклонно попыталась свернуть разговор она.

Не на того напала! Её сдержанная защита только подтвердила тайные опасения князя!

— Кайалерейни! — в отчаянии всплеснул он руками. — Но он же ведёт насквозь проанжельскую политику! — сделал он выпад в сторону короля-консорта.

— Он вёл её и до заключения брака со мной, — холодно парировала Кая. — И мой отец, и твой отец, и ты вполне поддерживали этот политический ход.

Князь вскочил и принялся тревожно расхаживать по светлой гостиной, объясняя свою позицию и бурно жестикулируя:

— Он бравирует своими перевербовками! Сестра, очнись! Даже для главы внешней разведки такое поведение выглядит вызывающим, но для короля-консорта такое просто недопустимо!

Кая, хмурясь, промолчала. Слова брата ударили по больному: её и саму настораживали и возмущали сложные отношения супруга с Анджелией.

Заметив её колебания, князь развил атаку:

— Просто посмотри на текущую ситуацию! — воззвал он к разуму сестры. — Какая польза от неё Райанци? Мы остались при своих пошлинах, да ещё и ввязались в это мутное дело с пиратами, что грозит нам потерями боевых единиц! И ради чего, Кайалерейни, ради чего? — продолжал бушевать он. — Чтобы твой муж получил свои острова и заселил их весьма неблагонадёжными людьми, которые станут отличным костяком для вполне себе действующей армии!

Королева вздрогнула.

С этого ракурса она на дело не смотрела.

— Да нет же… — тихо возразила она, размышляя с бешеной скоростью. — Ты не прав, Рей. Во-первых, вся эта ситуация сложилась случайно, а во-вторых — махийские пираты мечтают об амнистии и мирной жизни.

Князь горестно воздел руки к небу и возопил:

— Ты сама-то себя слышишь? Пираты, мечтающие о мирной жизни? — с отчаянием в голосе вопросил он. — Случайно? Сестра, опомнись! В дипломатии такого уровня все случайности носят своё человеческое имя!

К чести Каи должны отметить, что она не усомнилась в благонадёжности супруга, но вот сама ситуация стала казаться ей довольно мутной, а опасения кузена — довольно оправданными.

Ведь, в самом деле, она не заметила мутности ситуации, в первую очередь именно от того, что доверяла мужу и не пыталась оценивать его решения критически.

Она не считала, что Канлар ведёт какую-то свою интригу за её спиной, и уж тем паче не подозревала его в государственной измене, но, тем не менее, внутри себя самой она признала, что брат прав в том, что она уж слишком очаровалась мужем и отчасти утратила ясность размышлений.

Эта мысль ужасно напугала её.

Потерять умение ясно и здраво размышлять — худший кошмар для правительницы.

Князю не нужно было придумывать никаких иных страшилок: в голове Каи отчётливо листались кошмарные истории тех дел, какие творили оказавшиеся у власти женщины под влиянием своих любовных увлечений.

Кая отчаянно, мучительно и страшно боялась превратиться в одну из таких женщин.

— Я тебя услышала, Рей, — тихо проговорила королева, отметая дальнейшие доводы. — И я нашла некоторые твои мысли справедливыми, — признала она. — Я, в самом деле, отчасти расслабилась. — Сквозь смущённую улыбку она добавила: — Слава Богу, что вокруг меня достаточно людей, которые могут уберечь меня от ошибок!