Любовь по расчету

— Со мной все в порядке, — слабым голосом произнесла Софи. — Я могу идти.

— Нет, — твердо сказал Берти, — вы не должны этого делать.

Он осторожно помог ей встать на ноги. К счастью, переломов не было, но как только Софи приняла вертикальное положение, она тут же упала без чувств на руки Берти. Он уверенно прижал девушку к груди и выбрался из канавы.

К тому времени кучер Дансфордов вытащил экипаж из канавы и подъехал ближе. Плач Амелии перерос в стенания не столько от боли, сколько от того, что присутствующие не обращали на нее никакого внимания. Она бросилась в объятия тетушки Фелиции. Элинор попыталась ее утешить, но все было напрасно.

Софи удалось усадить в экипаж, но она все еще не отпускала Берти, бормоча: «Не покидайте меня».

— Никогда, — пылко пообещал он. — Никогда в жизни!

Затем он нежно, но уверенно поцеловал ее в губы, чем необычайно всех поразил. Но дочь викария это отнюдь не озадачило — она вернула поцелуй и положила головку ему на плечо.

Пустив лошадь галопом, Дианта первой приехала домой. Через минуту один слуга уже мчался за доктором, а другой — за викарием. Экономка готовила комнату для гостьи.

После нескольких минут ожидания, показавшихся Дианте бесконечными, у ворот показался экипаж. Берти немедленно взял Софи на руки. К счастью, в тот же момент прискакал и отец Дансфорд. Он своими глазами видел, как удобно устроилась его дочь на руках Берти. Тень омрачила лицо викария.

— Вы можете оставить ее здесь, — предложила Дианта, когда Берти положил Софи на кровать. — Приехал ее отец.

Объяснения были отложены до тех пор, пока доктор не осмотрит обеих кузин. К счастью, обошлось без серьезных повреждений, но было решено, что Софи останется на ночь в аббатстве. Амелию отправили домой, и она восприняла это как оскорбление.

— Я не понимаю, почему из-за Софи устроили столько шума, — всхлипнув, спрашивала Амелия. — Уверяю, мне было намного хуже!

Но тут Берти, известный своими безупречными манерами, резко встал и холодно посмотрел на нее.

— Это неправда, — открыто заявил он. — Даже если вы испугались, вы это заслужили, маленькая негодница. Как вы только посмели подвергать мисс Дансфорд такой опасности? Ваше счастье, что все обошлось!

— Но ведь вам нравлюсь я, — разрыдалась вдруг Амелия.

— Вы? — едко переспросил Берти. — Вы действительно думаете, что я мог обратить внимание на вас, когда рядом такая девушка, как Софи? Вы правда верите, что я ехал, чтобы увидеть вас? Я явился только потому, что не мог быть вдали от нее…

Викарий поспешно встал.

— Я думаю, об этом мы поговорим в другой раз, — сказал он сухо. — Леди Чартридж, я со спокойной душой оставляю свою дочь на ваше попечение.

Он покинул комнату, прихватив с собой тетушку Фелицию и Амелию, оставив присутствующих в глубоком недоумении.

— Ну и ну! — воскликнула Дианта. — В жизни не видела ничего более странного!

Викарий забрал дочь на следующий день. Они уехали в экипаже, причем Берти Фокс сопровождал их верхом. Он отсутствовал несколько часов и вернулся в смятении.

— Я просил руки Софи, — сказал Берти. — Но… — он пожал плечами.

— Вы получили отказ? — спросила Дианта. — Но мистер Дансфорд к вам хорошо относится.

Берти усмехнулся.

— Да, это правда, но он умный человек. Он считает меня денди — экстравагантным и непостоянным молодым человеком, который абсолютно не годится в мужья его дочери.

— Знаете, я тоже так считаю, — пробормотала Дианта. — У вас долги, а, я полагаю, Софи не слишком богата.

— Я планирую продать небольшое имение. Это поможет мне расплатиться с кредиторами. А что касается содержания Софи… — Берти засмеялся. — Вероятно, мой отец не так уж ошибался…

— Вы собираетесь посвятить себя служению церкви?

— Я люблю эту девушку, — просто ответил он. — И сделаю все, чтобы стать ее достойным.

— А как она к вам относится?

Берти просиял.

— Она любит меня. Софи просила отца, чтобы он дал согласие на нашу помолвку.

— Но он остался при своем мнении? — с сочувствием спросила Дианта.

— Не совсем, — признался Берти. — Он сказал, что должен подумать. Мы можем встречаться, но не наедине. О браке пока говорить рано.

— Ну, тогда вам просто необходимо набраться терпения, и викарий даст вам положительный ответ, — успокоила Берти Дианта. — Мы с Рексом будем всячески вам в этом содействовать. Не теряйте надежды.

Казалось, Берти не очень страдал. Следующие две недели оба семейства часто обедали вместе, а на балу в Чартридж-хаусе Софи было позволено танцевать с Берти контрданс. Вальс все еще находился под запретом. Все понимали, что викарий просто наблюдает за влюбленными со стороны, и Дианта чувствовала, что их взаимное чувство нашло отклик в отцовском сердце. Любовь светилась в их глазах. Софи, которая успела оценить богатство внутреннего мира Берти, нашла в этом, на первый взгляд, безответственном молодом человеке то, что искала. А проказника и франта Берти, который был заводилой в любой игре, покорила застенчивая дочь священника с прекрасными лучистыми глазами.

Иногда это казалось Дианте невероятно смешным — она так надеялась, что хотя бы ее кузен не станет мучиться от любви! Графиня постоянно задавала себе вопрос — уж не единственный ли она здравомыслящий человек в этом мире?

Дианта даже рискнула рассказать о своих сомнениях отцу Дансфорду. Он отнесся к молодой графине с большим сочувствием, но так и не нашел, что ответить.

— Если Берти примет сан, будет ли этого достаточно?

Викарий покачал головой.

— Как ни странно, именно это меня и беспокоит. Вам известно мое отношение к тем, кто идет в священники из соображений выгоды. Прежде чем я дам согласие на их брак, хотелось бы убедиться, что для мистера Фокса служба в церкви — призвание.

Его взгляд заметно потеплел — Берти и Софи играли в бирюльки, смеясь над ошибками друг друга.

— Однако я верю, что он искренне любит мое дитя, и не могу оставаться к этому равнодушным. — Отец Дансфорд вздохнул. — Мой собственный брак был очень счастливым.

В тот вечер викарий засиделся допоздна. Он долго беседовал с Рексом, поэтому у влюбленных было время поговорить наедине.

— Мне кажется, викарий все больше убеждается в том, что Берти — прекрасный человек, — сказала Элинор, когда они все вместе коротали вечер в гостиной. — Сегодня он был с вами очень любезен, Берти.

— Да, очень любезен, — живо произнес он. — Кажется, я могу надеяться, — он вздохнул. — Если я потеряю Софи, все будет кончено.

— Помнится, то же самое вы говорили о шейных платках, — поддразнила его Дианта.

Берти поморщился.

— Сейчас для меня это не важно.

Когда раздался шум подъехавшей кареты и хлопнула входная дверь, позолоченные часы на камине как раз пробили одиннадцать.

— Кто бы это мог быть в такой поздний час? — удивилась Дианта.

Вошел дворецкий и обратился к графине: