Любовь по требованию и без...

Через пол часа мы припарковались у обшарпанного здания с покосившейся вывеской. Пожилая аптекарша, кутаясь в серый пуховой платок, долго шарила на полках. Наконец откуда-то, из самой глубины, достала коробочку и протянула мне:

– Вот, последняя осталась. «Постинор» у нас редко берут, больно дорогой он. Мы и не заказываем его почти, - объяснила смущаясь.

Я купила еще бутылку минералки и прямо в аптеке выпила таблетку, запив ее пахнущей затхлым водой. Просроченная она у них, что ли?

– Поехали, - села в машину, и, под мерное шуршание шин и бормотание радио, действительно заснула.

Открыла глаза, когда машина заруливала во двор незнакомой пятиэтажки, окруженной такими-же одинаковыми, побитыми жизнью хрущевками.

– Кто прикончил Гарика? – спросила я Сашку, когда мы пили чай, расположившись на крошечной кухоньке в стылой, пахнущей нежилым квартирки на последнем этаже.

Он пожал плечами и равнодушно ответил:

– Понятия не имею. Никому это не интересно, поэтому особо копаться в его смерти не стали. Официально умер от сердечного приступа, туда ему и дорога. Желающих его кокнуть было как блох на собаке. Наверное, кто-то постарался, кого он по миру пустил. Как нашу семью.

Цепко глянул на меня:

– Ты ведь поэтому вышла за него замуж? Собиралась отомстить?

– С чего ты взял? Гарик мне помогал после смерти родителей. А до этого красиво ухаживал. Долги отца выплатил кредиторам, - я ведь всегда была честной девочкой, и сейчас тоже не врала.

– Ну да, долги отца выплатил, перед этим разорив его до основания, - Сашка усмехнулся. – Лучше поведай, душа моя, как ты организовала завещание в свою пользу?

В этот раз пришла моя очередь усмехаться:

– Вот не поверишь – даже пальцем не пошевелила в эту сторону.

– Не поверю, - отбил брат мою искренность. Отставил чашку и поднялся с колченогой табуретки: - Ладно, пошли устраиваться на ночь, утром решим, куда тебя спрятать.

– Так ты мне расскажешь, кто там за мной охотится? И почему до сих пор не поймали? Не так уж хорошо я пряталась, чтобы не найти меня при желании.

Сашка глянул на меня с веселым изумлением и захохотал, сверкая зубами. Отсмеявшись, наклонился ко мне и пристально глядя в глаза, ласково проговорил:

– За что тебя уважаю, сестренка, так за умение прикидываться феноменальной дурой. Никто, глядя в твои красивые тупые глазки, даже помыслить не может, какой мозг прячется в этой хорошенькой головке. Ты гений камуфляжа, Снежанка.

Выпрямился и замолчал, глядя на меня сверху вниз. Покачал головой:

– Невозможно найти решение гениальнее, чем спрятаться в доме Раевского, а потом залезть к нему в постель. Респект и уважуха тебе, Снежан.

Помолчал и неожиданно поинтересовался:

– Скажи мне еще одну вещь, сестренка. Куда со счетов твоего покойного мужа примерно за неделю до его смерти исчезла некая огромная сумма?

– Откуда мне знать, я в дела Гарика не лезла, - недоуменно пожала я плечами. – Пошли лучше спать.

Я поднялась, и отправилась в комнату, где стояла узкая деревянная кровать. Принялась натягивать лежащее тут же постельное белье, размышляя над словами брата.

Самое дурацкое в этой истории, то единственное, чего я вообще не планировала – где буду прятаться, когда подпишу согласие на принятие наследства. Все, что случилось после визита к нотариусу было абсолютным экспромтом в исполнении Марьяны.

Поэтому и не давал мне покоя вопрос, каким образом рядом со мной оказался небритыш...

Ночь давно приняла мир в свои объятия. Постепенно замолкли дневные звуки. Даже на широком проспекте, безумолчно шумевшим под окнами, на время затихла, затаилась жизнь.

Лежа в своей узкой кровати, я до крови кусала губы, чтобы не завыть от смертной тоски, вымораживающей душу. Нужно просто потерпеть до утра. Утром все станет по- другому, легко и просто. Это ночь давит мне на сердце своей темной лапой. Утром я буду совсем другой.

Вытащила руку из-под одеяла, глянула на часы на запястье – половина третьего.

Неслышно поднялась. Оделась, и на всякий случай, стараясь не шуметь, подкралась к комнате, где спал Сашка. Прислушалась к его размеренному дыханию – после чая, который он выпил, спать ему еще часов пять-шесть.

Негромко щелкнул дверной замок за спиной, отрезая меня от брата и от всего, что было в прошлом.

Я закинула на плечо увесистую сумку с вещами, и не оглядываясь побежала вниз по лестнице к ждущему меня такси – больше меня здесь ничто не держало.

Глава 47

Международный аэропорт Стамбула встретил меня разноязычным гомоном, пестрой толпой разномастных персонажей и давящей духотой. Кондиционеры у них не работают, что ли?

Я остановилась и оттянула ворот потертой водолазки, как будто это могло добавить кислорода в мои легкие.

– Ленка, ты чё встала? – обернулась ко мне Галина, шумная, залихватского вида тетка, главная в нашей группе прилетевших из Сочи туристок.

– Идите, я вас догоню, - махнула я рукой. – В туалет схожу и приду к автобусу.

– Ладно, - скептически оглядела меня руководительница. – Тока смотри – опоздаешь, ждать не будем. Сама до отеля добирайся тогда.

– Доберусь, не беспокойтесь, - отмахнулась я, и подхватив ручку потертого чемодана, пошла в сторону туалетов.

Дождавшись, пока группа пройдет паспортный контроль и скроется за дверями аэропорта, я встала в другую очередь, для транзитных пассажиров. Усатый меланхоличный турок лениво пролистал мой паспорт. Без лишних разговоров тиснув штампик, махнул рукой - проходите.

В залах ожидания стояла еще большая духота. Побродив немного, я отыскала самый свободный уголок, где-то на нижнем уровне, и с удовольствием плюхнулась на лавку.

Стянула с головы коричневую вязаную шапку. Поправила унылого серого цвета волосы и уткнулась в телефон – до моего следующего рейса оставалось около двух часов.

– Не подскажете, где здесь можно купить какую-то еду? – прозвучал рядом вопрос.

Я резко вскинула голову и уставилась на переминавшегося передо мной худого парнишку в синей ветровке. На плече у него висела спортивная сумка, в руках бутылка с водой.