Любовница мафиози

не более чем шутка. Я твердо выдержала его взгляд. — Я никогда не выйду замуж за вашего сына.

Улыбка мгновенно исчезла. — Никогда - это очень долго, Франческа, и не забывай, что ты в моей власти. Ты поступишь мудро, если не станешь наживать себе врага.

Угроза так легко сорвалась с его уст, и я ни на секунду не усомнилась в нем. И все же я не сдалась. Он может попытаться сломить меня, заставить вступить в брак, которого я не хочу, но я никогда не перестану сопротивляться. — Что ты сделаешь, пригрозишь застрелить меня? Будешь пытать меня?

– Это зависит от тебя, паршивка. Потому что если ты откажешься, я буду считать долг неуплаченным. Я буду вынужден отомстить твоей семье. Ты этого хочешь?

Невоспитанный ребенок. Я знала это слово, которым меня уже называли люди папы. — Ты не тронешь моих сестер.

Темно-карие брови поднялись вверх. — Нет?

Мы смотрели друг на друга, и я пыталась заглянуть ему в голову, чтобы понять, не блефует ли он. Я не могла понять. Он слишком хорошо умел скрывать свои мысли. Но даже если он пообещает не причинять вреда Эмме и Джии, он может убить папу. — Что думает твоя жена о том, что ты похитил женщину, чтобы женить на ней своего сына?

– Моя жена умерла много лет назад.

В моем животе поселился комок. Убил ли он ее? Или ее убила конкурирующая семья? Мафия была жестокой и свирепой, поэтому моя мать старалась защитить нас от нее. — Мне жаль, — пробормотала я.

Избегая моего взгляда, он поднялся на ноги и поправил манжеты. — Это было давно. Джулио - мой единственный сын, поэтому у него будет самая лучшая жена, дочь знаменитой Софии Романо Манчини. Женщина, которой будут завидовать все остальные мужчины.

– А если я не выйду за него замуж?

– Не заставляй меня отвечать на этот вопрос, Франческа. — Он направился к двери. – Два часа до посадки. Тебе нужно поспать.

Ему нужно было многое узнать о похищении, если он думал, что я могу спать прямо сейчас. – Мне нужна ванная и мой ранец.

– Вон там, — он указал на маленькую дверь в задней части спальни. – Я попрошу бортпроводницу принести поднос. Я уверен, что ты голодна.

Я не собиралась благодарить его, поэтому повторила: — И мой ранец.

– Тебе не вернут твои вещи, пока ты не станешь сотрудничать.

Я смотрела на него и пыталась прожечь взглядом дыры в его коже. — Есть люди, которые будут беспокоиться обо мне. Мне нужно как-то дать им понять, что со мной все в порядке.

– Ты имеешь в виду Дэвида? — усмехнулся он, пронзив меня холодным взглядом. – Он не волнуется, Франческа. Ты больше не имеешь для него значения.

– О, Боже мой. Ты убил его?

У него хватило наглости посмотреть на меня сверху вниз. — Ты смотришь слишком много американского телевидения. Он жив и здоров - пока что, но ты его больше не увидишь. — У двери он остановился и окинул меня мрачным взглядом, который напугал меня до самых пят. В нем не было ни чувств, ни сочувствия. Человек, всегда привыкший добиваться своего. — О, и не трудись искать оружие. Я позаботился о том, чтобы ты его не нашла.

Я подождала, пока он исчезнет, и проигнорировала его совет. Я спрыгнула с кровати и начала искать. В спальне или в ванной должно было быть что-то, чем можно было бы защититься, когда мы приземлимся. Папа нехотя разрешил нам посещать занятия по самообороне, и инструктор сказал, что многие обычные предметы можно использовать в качестве оружия.

Ванная комнате ничего не нашла. Аптечка была пуста, а в душевой стояли только пластиковые бутылки. Я быстро воспользовалась удобствами и умылась, затем обнаружила, что поднос ждет меня на кровати в другой комнате. Я принялась за еду, понимая, что голодовка только ослабит меня, а мне нужно было сохранить силы для борьбы, когда мы приземлимся. Я практически не чувствовала вкус еды, потому что спешка и страх преобладали над всем остальным. К сожалению столовое серебро было пластиковым, как и бокал для вина и бутылка для воды.

Я продолжала искать. На столе не было ничего, кроме чистых листов бумаги, а в тумбочке лежали только презервативы. Естественно, большого размера. С отвращением я захлопнул ящик, а затем опустилась, чтобы проверить под кроватью.

Заглянув под ковер вдоль стены, я заметила ее. Ручку. Я выхватила ее и сунула в карман джинсов.

Как оружие, она была не очень, но мне нужно было только дождаться подходящего случая, чтобы использовать ее.

Фаусто

Я услышал, как открылась дверь спальни, и мое тело пришло в боевую готовность. Я не хотел признавать этого, но я прислушивался к любым ее звукам там, за дверью. С нетерпением, как школьник. Я покачал головой, испытывая отвращение к самому себе. Даже если бы я не был слишком стар для нее, она была помолвлена с моим сыном.

Мне нужно было вытащить голову из задницы.

Все мои солдаты повернулись посмотреть, как она выбирает путь к свободному месту, сиськи подпрыгивали при каждом ее шаге. Длинные ноги и стройные бедра, волны светлых волос, которые спускались по спине, а лицо заставляло ангелов рыдать. Господи, она была по истине горячей.

Когда я отвернулся, то увидел, что Марко ухмыляется мне. Неужели он так легко меня прочитал? Когда десять лет назад умер мой отец и я стал Капубастуни (прим. от редакт. это имя, которое в Ндрангета дается тем, кто командует ндриной, а затем главе семьи калабрийской местной мафии), я назначил своего кузена своей правой рукой. На самом деле, не было никого, кому бы я доверял больше. Мы вместе росли, вместе убивали и вместе поднимались по карьерной лестнице.

Но это не значит, что он имеет право ухмыляться надо мной.

– Ты хочешь что-то сказать своему капо? — спросил я его.

Он выглядел ничуть не обиженным. — Ты пристрелишь меня, если я это скажу?

– Возможно, как только мы окажемся на земле.

Марко поднял руки и молчал. Я вернулся к своему телефону, к электронным письмам и заметкам, которые просматривал. Они относились к легальному бизнесу, который я использовал как прикрытие для богатства моей семьи. Мой двоюродный брат, Тони, управлял большей частью корпорации Раваццани за меня, но я продолжал участвовать. В конце концов, я должен был дать ответы, если бы меня навестила проверка по финансам.

Ранее я написал Джулио, чтобы он остался сегодня дома. Я хотел, чтобы он встретился с Франческой, как только мы приедем. Чем быстрее они встретятся, тем быстрее она согласится на брак. Тем временем Джулио мог позаботиться о ее благополучии, приучить ее к жизни в Сидерно.

Хотя моему сыну было всего восемнадцать лет, мне нужно было, чтобы он устроился и женился. Пришло время, когда Джулио должен был исполнить свою роль моего наследника, что означало произвести на свет своих собственных наследников. Я был единственным ребенком, как и мой сын. Поэтому, пока у меня не будет внуков, будущее семьи Раваццани будет под угрозой.