Любовница мафиози

Это вернуло мои мысли к Франческе, которая смотрела в окно на ночное небо. Принимает ли она таблетки? Мне нужно будет сообщить Джулио о ее бывшем парне и о том, что она может носить ребенка от другого мужчины. Лучше подождать, пока у нее не начнется кровотечение перед свадьбой.

Ее взгляд встретился с моим в отражении окна, но она не струсила. Это мне в ней понравилось. Большинство женщин боялись меня или, по крайней мере, моей репутации. Франческа, казалось, не имела такой проблемы. На самом деле, она проявляла больше смелости, чем большинство из них осмеливались за последние десять лет. Проявит ли она такой же дух в постели?

Я должен был остановиться. Эти мысли не были продуктивными, и я не мог позволить себе отвлекаться. Кроме того, даже если бы она не выходила замуж за моего сына, она была слишком молода. У меня уже была любовница, которая не доставляла мне никаких хлопот, и я не хотел ее заменять.

Решив игнорировать Франческу, я вернулся к своему телефону. Всю оставшуюся часть полета мы с Марко разговаривали о делах, обсуждая все, что требовало моего внимания после этой поездки. Через два месяца предстоял криминалитет в Сан-Луке, где каждый год собирались все лидеры, чтобы обсудить наши операции. Даже капо из Торонто, такие как Манчини, принимали в нем участие. Это означало, что прибыль должна быть выше, все долги собраны. Нам пришлось бы отвлечь некоторых людей от других дел, чтобы привести в порядок бухгалтерию ндриной.

Я потирал затылок, тянул на себя усталость. Я закрыл глаза, но не мог расслабиться ни в самолетах, ни в отелях. Поэтому я редко покидал замок в Сидерно. По крайней мере, там я был в безопасности.

– Ты должен спать сзади, — сказал Марко. – Сейчас, когда она проснулась.

– Мы близко. Я подожду, пока не вернусь домой.

– Жаль. Держу пари, простыни пахнут ею.

– Пошел ты.

Марко хихикнул. — Думаешь, Джулио справится с ней?

Я прищурил один глаз. — Ты хочешь сказать, что он мягкий?

– Нет, но он не такой, как ты. У него они не едят с его рук. Никогда не видел, чтобы более злобный ублюдок получал больше кисок, чем ты.

У меня, конечно, был характер. Джулио был более уравновешенным, как его мать. – Она придет в себя, — сказал я о Франческе.

Пилот объявил о посадке. Молчаливая Франческа пристегнула ремень безопасности, пока я пристегивал свой. Ее тихая манера поведения беспокоила меня. Разве она не должна сейчас кричать и паниковать? Бросать что-то в мою голову? Пытаться одолеть пилота? Инстинкт, который сохранял мне жизнь на протяжении почти тридцати девяти лет, кричал внутри меня, говоря мне быть начеку рядом с ней. Она что-то задумала.

Я подавил ухмылку. Что бы она ни планировала, я буду готов. У нее не было ни единого шанса.

Через несколько минут мы приземлились. Спускаясь по ступенькам на землю, я убедился, что Франческа находится прямо за мной, а Марко - у нее на хвосте. Моя машина ждала, поэтому я схватил ее за руку, чтобы потянуть к себе, и почувствовал резкую боль в руке.

– Cazzo (перев. с итал. блядь)! — шипел я. Она проткнула меня ручкой, острие впилось в мою плоть. Я зарычал и вырвал эту штуку из своей кожи, бросив ее на землю.

Эта сумашедшая.

Франческа бросилась бежать, как только представилась возможность, но она не могла сравниться с Марко, который по-прежнему совершал ежедневные пробежки. Я еще не успел отмыть кровь на руке, как ее потащили обратно к моей машине.

– Помогите! — крикнула она экипажу, которого я нанял на частной воздушной полосе. — Помогите! Меня похищают.

Мои люди усмехнулись. Никто в радиусе пятидесяти миль не стал бы помогать человеку, жалующемуся на похищение. Они все знали хорошо. Я рывком открыл заднюю дверь машины. – Залезай внутрь, Франческа.

Я обошел машину с другой стороны, ярость кипела во мне, пока я чуть не захлебнулся ею. Она опозорила меня перед моими людьми. Пролила мою кровь и выставила меня слабым.

Она заплатит за это, когда мы вернемся домой.

Она боролась с Марко, но все было напрасно. Вскоре ее затолкали внутрь рядом со мной, и машина рванула с места. — Я не буду извиняться, — сказала она, как капризный ребенок.

В этот раз я не пытался казаться цивилизованным. Вместо этого я позволил ей увидеть ту тьму, которую обычно скрывал. – Хорошо, потому что мне не терпится наказать тебя.

Она сглотнула и сосредоточилась на пейзаже. Через пятнадцать минут мы подъехали к моему дому, Замок ди Раваццани. Мне нравилась каждая частичка поместья - оливковые рощи, виноградники, фермерские угодья и пастбища, но в данный момент я не мог оценить ничего из этого. И это только усиливало мою ярость.

Когда машина остановилась перед каменным входом, я не двинулся с места. – Оставьте нас, — сказал я Марко и своему водителю. Двери закрылись, и Франческа прыгнула, как испуганный маленький кролик. Я слегка наклонился к ней. — Знаешь, что мне больше всего нравится во владении замком?

– Даже не догадываешься?

– Башни?

Ухмыляясь, я вышел из машины и подошел к ней. Как только я вытащил ее из машины, я наклонился. — Моя любимая часть этого замка - подземелье.

Она вздохнула. Мое терпение иссякло, я не дал ей шанса убежать. Вместо этого я взвалил ее на плечо и начал идти к черному входу, который вел под землю.

Она мгновенно начала биться, бешено пиная ногами. — Опусти меня! Остановись, пожалуйста.

Я игнорировал ее и продолжал идти.

– Нет, пожалуйста. Я не могу идти в подземелье. Не веди меня туда. Пожалуйста, синьор Раваццани.

Синьор? Это было что-то новенькое.

Но я был безумен, не поддавался рациональному мышлению. Мы использовали подземелье для дела, хотя я предпочитал не убивать людей на своей земле. От этого было слишком много беспорядка.

Франческа могла бы продержаться несколько часов в одной из сырых камер, и тогда она стала бы более податливей к моему гостеприимству.

К тому времени, как я открыл тяжелую дверь, она уже рыдала. Хорошо. Возможно, это поможет ей узнать свое место.

– Пожалуйста, синьор. Я не могу... Ты не можешь оставить меня здесь.

Подошвы моих ботинок царапались о старый камень, когда я спускался. Безнадежность гулко отдавалась от стен, а кровь и отчаяние витали в воздухе - два знакомых запаха, которые никогда не переставали радовать меня. В этом месте я творил ужасные вещи, а мой сын совершит еще бесчисленное множество. Наследие Раваццани ндрина будет продолжаться здесь через страх и запугивание, через гнев и пытки.

Схватив кольцо с ключами с гвоздя у двери, я направился к ближайшей камере. От железных прутьев невозможно было убежать, хотя многие пытались. В стену были вмонтированы цепи, но я не думал, что они ей понадобятся. По крайней мере, пока.