Любовница Волка

Это было так далеко от того, что я ожидала услышать, что мне показалось, будто я снова прыгнула в ручей в Йеллоустоне. Темный, холодный шок пронзил мои руки и ноги, прогоняя блаженство после оргазма.

— Почему? — спросила я.

Вали уставился в небо.

— Я очень ценю твое дружеское общение. Но будет лучше, если ты больше не придешь.

— Ты меня бросаешь? — я начала яростно моргать, борясь с новым потоком слез. — А не проще ли было бросить меня прежде, чем трахать?

Вали нахмурился с такой очаровательной улыбкой, что меня прямо вывел из себя.

— О чем ты? Разве тебе не было хорошо?

— Не в этом дело, — отрезала я, отстраняясь от его прикосновения.

— Позволь мне объяснить…

— Замолчи. Ничего не говори. Это ведь не из-за меня, а из-за тебя, верно?

— Не совсем так, — растерянно ответил Вали. — Не из-за тебя или меня. Это… здесь что-то не так. Разве ты не чувствуешь?

Я вытерла щеки и повернулась к нему, мое сердце колотилось о ребра.

— О чем ты говоришь?

— Не именно здесь. Не во сне. Снаружи… как вы его называете? В ковчеге?

Я глубоко вздохнула, когда мое сердце запнулось.

— В парке? Ты имеешь в виду Йеллоустон?

Он кивнул.

— Что-то происходит. Может быть, я и смогу помочь, но Карен, сейчас ситуация очень нестабильна. Ты должна покинуть это место. Уходи куда-нибудь подальше.

— Вали, я не могу уйти. Я здесь живу. Я здесь работаю. Я имею в виду, что изучаю волков…

Мой голос прервался, когда я вспомнила карты Зака с этими накладывающимися друг на друга кругами. Черная пустота посреди парка, там, где должна быть главная среда обитания волка.

— Вот дерьмо. — Холодная дрожь пробежала по моему позвоночнику, и волосы на шее встали дыбом. — Вали, так вот почему волки покидают Йеллоустон? Неужели это вулкан?

— Дело не только в этом. — Его золотистые глаза потемнели. — Я предупредил своих братьев и сестер, чтобы они покинули это место. А теперь я предупреждаю тебя. Если я не смогу исправить то, что пошло не так, то я, по крайней мере, хочу, чтобы ты была как можно далеко.

Я попыталась дышать, когда водоворот противоречивых эмоций захлестнул мое сердце и разум.

— Но… если ты остаешься здесь, то тебе грозит опасность.

— Я живу уже тысячу лет. Со мной все будет в порядке. — Его улыбка была не очень убедительной.

— А ты можешь… ты можешь измениться? — прошептала я. — Поехать со мной домой?

У меня закружилась голова, когда я вспомнила его обнаженное тело в долине Ламар, как я прижимаясь губами к его губам, когда гроза грохотала над пиком Друида.

— Я могла бы найти тебя в парке, — сказала я в отчаянии. — Я могу выстрелить в тебя еще одним дротиком с транквилизатором. Я могу быть там сегодня днем, в долине…

— Нет. Нет, ты не понимаешь.

— Но если тебе грозит опасность здесь, ты будешь в безопасности…

— Нет! — Вали вскочил на ноги и попятился от меня. — Карен Макдональд, я не хочу, чтобы ты была рядом со мной!

У меня было такое чувство, будто из легких выкачали весь воздух. Моя голова упала на колени, и я надеялась, что Вали не видит, как дрожат мои плечи.

— Я… я сожалею. — Его голос звучал странно надрывно. — Карен, послушай меня. Если я не могу остановить это, я хочу хотя бы знать, что ты сбежала. Что ты в безопасности.

Его рука коснулась моего плеча, и я подняла голову. Вали присел передо мной на корточки, бледный и несчастный.

— Карен, моя прекрасная Карен, я…

Его лицо начало исчезать, растворяясь в густом белом тумане. Я потянулась к нему, но моя рука была поймана, запутавшись во чем-то грубом и колючем. Я вскрикнула, открыв глаза и увидев над собой пятнисто-желтый потолок номера мотеля.

— Черт побери! — закричала я, вонзая кулак в подушку рядом с собой.

Что может быть безумнее, чем иметь парня, которого можно встретить только во сне?

Потерять его.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

— Итак, когда именно вы приедете в Бозмен? — снова спросила я. Наконец-то я разговаривала с профессором Лаувейисон из Стэнфорда, и она сводила меня с ума.

— Прибываю девятнадцатого ноября, — сказала она. — уезжаю двадцать второго числа.

— Вы понимаете, что это практически на День Благодарения?

— Да, — сказала она, ее голос звучал нетерпеливо.

— И вы хотите увидеть волков?

— Да.

Я вздохнула.

— Послушайте, вы когда-нибудь бывали в Монтане в ноябре? — Я не стала дожидаться ответа, конечно, она не была в Монтане. — Погода непредсказуема. В это время года у нас может выпасть целый фут снега, и почти все дороги в Йеллоустоне могут быть закрыты.

— Я прилетаю в пятницу, — сказала она, — а улетаю в воскресенье. Я подумала, что мы могли бы в субботу…

— Да, я понимаю, — сказал я. — Но ноябрь… послушайте, в Йеллоустоне в любое время года редко можно встретить волков. Я просто хочу, чтобы вы были готовы к разочарованию.

— Ты ведь их выслеживаете, не так ли? — спросила она.

Я сжала руку в кулак, сжимая между пальцами изогнутый шнур своего офисного телефона. Когда я встречусь с профессором Лаувейисон, сказала я себе, я не стану бить ее по самодовольной физиономии. Не стану.

— Да, — медленно ответила я. — Вот почему я знаю, что их бывает очень трудно увидеть. Но я счастлива работать с вами и со Стэнфордом. Мы просто сделаем все, что в наших силах.

— Я не думаю, что это будет проблемой, — сказала она. — С нетерпением жду встречи с вами.

Я глубоко вздохнула, прежде чем ответить.

— Я тоже с нетерпением жду встречи с вами, — солгала я так спокойно, как только могла.

Я повесила трубку рабочего телефона и потянулась к мобильнику, прокручивая его, пока не нашла имя Дианы. Мой палец завис над ее именем, пока я пыталась вспомнить, когда в последний раз звонила ей. Сегодня вторник, значит, это было… в понедельник. В прошлый понедельник. Хорошо. Меньше всего мне хотелось быть такой раздражительной, чтобы выплеснуть это все на нее. Я прикусила губу и нажала пальцем на ее имя. Она ответила почти мгновенно.