Любовные игры по Интернету

Ирка решила, что я подавилась сладким фруктовым кусочком, и с размаху заехала мне ладонью по спине.

– Не бей меня! – взмолилась я. – Я, конечно, идиотка, но от побоев умнее не стану!

– Ты идиотка? – Подружка приятно удивилась и сразу перестала меня лупить.

– Конечно, идиотка! Я только сейчас сообразила, что к чему!

– А я не поняла этого до сих пор, из чего следует, что я хуже идиотки, – самокритично признала Ирка. – Хватит заниматься самоедством, объясни мне, в чем дело!

– Сейчас! – пообещала я и вытащила из сумки телефон.

Оживила его, мимоходом помянув недобрым словом юного вымогателя, набрала номер пресс-службы ГУВД и сладким, как фруктовый сироп, голоском сказала:

– Валентин Сергеич, здравствуйте, телевизионная служба новостей беспокоит! Товарищ полковник, разрешите один вопросик?

– Елена, это ты? – Начальник пресс-службы краевого ГУВД полковник Сидоркин меня узнал. Еще бы! Который год вылезаю на милицейских брифингах с каверзными вопросами! – Опять обижать нас будешь, бедных ментов?

Я беззвучно фыркнула. Бедный мент Сидоркин катается на новенькой «Тойоте», живет в элитном доме, а отпуск проводит на заграничных курортах. Сирота, одним словом!

– Вас обидишь! – не сдержав эмоций, сказала я.

Сидоркин довольно хохотнул. Я добавила в голос меду и постаралась убрать жало:

– Валентин Сергеич, мне ваша помощь нужна! Подайте на бедность информацией! Я на днях сюжетик в «Криминальный вестник» делала про очередное ЧП на вокзале…

– А мы тут при чем? – напрягся полковник. – С вокзальными делами к линейщикам обращайся!

– А они меня к вам послали, – соврала я. – Видать, просто не владеют информацией. Но вы-то, вы же все знаете!

– Не все! – показательно закручинился Сидоркин. – Я не знаю, что бы такого чудесного и удивительного генеральской супруге на юбилей подарить?

– А вы подарите ей японский говорящий холодильник! – посоветовала я. – Роскошная вещь, полезна в быту и незаменима как собеседница. Проявляет материнскую заботу о хозяевах и к тому же знает рецепты редких блюд и экзотических коктейлей. Просто душа компании!

– Спасибо за совет! Есть все-таки польза от вас, журналистов! – похвалил меня полковник. – Так что за вопросик у тебя?

– Мне нужно узнать ФИО гражданки, которая разбилась при падении с железнодорожного перехода в среду утром.

– Подожди пяток минут, я перезвоню, – и Сидоркин отключился.

Обещанный звонок раздался всего через три минуты. Изнывающая от любопытства Ирка еще не успела вытрясти из меня душу. Выслушав короткое сообщение великолепно информированного полковника, я схватила высокий стакан с коктейлем, который подружка опрометчиво выпустила из рук, и вылакала весь ее «Запах детства» одним махом.

– Ну?! – рявкнула истомленная подружка.

– Помнишь, когда мы пьянствовали у Лазарчука, обмывая дареную «Панасунгиху», Сереге звонила женщина, которая назвалась сестрой нашей Татьяны? Мы условились, что встретимся на следующий день в девять утра на вокзале, но она не явилась.

– О сестра! – обрадовалась Ирка. – Можно попробовать найти ее по номеру телефона, у Сереги в памяти мобильника наверняка остался входящий номер!

– Поздно! – я махнула рукой. – Туда, где она сейчас, телефонная связь не дотягивается!

– Ты что? У МТС роуминг по всему свету!

– Да она на том свете, а не на этом! Ты не догадалась? Я тоже не сразу смекнула. Слушай, что мне сказал полковник Сидоркин: ФИО гражданки, которая в среду в восемь сорок утра погибла на железнодорожном вокзале, Леника Федоровна Шишкарева! Это она звонила Лазарчуку во вторник вечером, и это она была сестрой нашей Татьяны!

– И чему же ты радуешься? – немного подумав, спросила Ирка. – Оборвалась последняя ниточка! Сестра была и сплыла! Минуточку… Вроде звонил еще зять? Он-то хоть жив?

– Понятия не имею, – пожала я плечами. – На вокзале, во всяком случае, больше никто не погиб, во всяком случае, в среду… Ой!

– У меня будет инфаркт! – пожаловалась Ирка пустому стакану в белых молочных разводах. – Что еще за «ой!»?

– Скоробогатиков! – страшным голосом сказала я, до предела округлив глаза.

– Где?! – Подружка шустро обернулась, точно рассчитывая увидеть позади себя привидение покойного композитора.

– Тоже на вокзале! – объяснила я. – Что ты так смотришь, словно хочешь послать меня к Топорковичу? Семен Петрович Скоробогатиков погиб под колесами поезда на нашем вокзале во вторник. Беспамятную старуху, которую мы называем Татьяной Лариной, я встретила на вокзале в среду утром. А в четверг все на том же вокзале погибла вторая старуха, которая оказалась сестрой первой! Ирка! Похоже, связующее звено не кладбище, а вокзал!

– И что? – Подруга не стала спорить, ожидая продолжения.

– Пока ничего! Надо думать дальше.

– Давай думать! – Она сделала пресерьезную морду и обхватила голову руками, как Винни Пух.

– Так дело не пойдет, – возразила я. – Расслабься, мозговой штурм отменяется! Я точно знаю, если мысль сопротивляется и не дается в руки, значит, она еще не созрела. Надо загнать ее в подсознание, и там она сама потихоньку дойдет до кондиции.

– Точно, я так зеленые помидоры до спелости довожу! – повеселев, сказала Ирка. – Выкладываю их рядком на подоконнике, и через пару дней они благополучно краснеют!

Она промокнула губы салфеткой и спросила:

– Ты, помидорка моя, где дозревать будешь, дома или на работе? Куда тебя сейчас везти?

– В студию, – с сожалением сказала я. – У меня там еще дело есть.

До конца рабочего дня мне еще предстояло обогатить информационный сюжет о смерти композитора Скоробогатикова пикантными подробностями, которые я собиралась узнать самым простым способом: посмотрев в эфире соответствующие материалы конкурирующих телекомпаний.

После ужина дома развернулась дискуссия о том, что подать к чаю. Я думала ограничиться конфетами, но Коляну пришла блажь полакомиться «чем-нибудь этаким». Проинспектировав наш скромный и неразговорчивый отечественный холодильник, я пришла к выводу, что из имеющихся в наличии продуктов никаких необычных лакомств сочинить не смогу, и погнала гурмана в магазин. Колян смотался в соседний супермаркет и притащил оттуда новинку – блинчики с творогом и вареньем, которым Масяня тут же присвоил новое, значительно более звучное имя «Блинчики с твореньем».

– Творенье – творог и варенье! Гениально! – восхищался Колян, с аппетитом уничтожая вкусные блинчики. – Почти так же здорово, как «ветеранозавр»!

Выразительным словечком «ветеранозавр» Масяня называет игрушечного тираннозавра со сломанной лапой, про которого его папа сказал, что это ветеран Первобытной мировой войны. Еще в лексиконе ребенка есть неологизм «шноры» – это шторы из шнурков, такая веревочная занавеска висит у Ирки на веранде. А «штуколадки» – это дольки шоколадной плитки «Вдохновение», завернутые в фольгу каждая в отдельности и поедаемые поштучно. Блинчики с «твореньем» пошли в продолжение и развитие темы.