Люди и чудовища. И прибудет погибель ко всем нам
Шрифт:
Девушка не знала, куда ей уйти и как спрятаться. Какая глупая смерть! Какая глупая сама Ариадна! Что бы Тай на это сказал? Он, наверное, не винил бы девушку в случившемся. Ведь он никогда никого не винил, только на Ариадну однажды накричал и то не со зла. Девушка бродила по лесу в своих мыслях и вдруг наткнулась на знакомую поляну.
В воду мы венки запускали,
Праздником цветов называли…
Здесь они были так счастливы. Такая красивая ночь была. Огоньки плыли по воде, звезды, песни у костра, Тай
Ариадна собрала цветы в подол юбки. Много-много цветов, а потом пришла с ними в бар и бросила на пол, напевая:
В воду мы венки запускали,
Праздником цветов называли…
Ариадна начала, как ненормальная, украшать ландышами всё в комнате. Света тоже вдруг подошла к девушке, взяла цветы и подхватила песню:
В воду мы венки запускали,
Праздником цветов называли…
Вскоре к ним присоединились и остальные. Они уходили за цветами и украшали бар. Всё помещение покрылось ландышами, сам воздух обрел их запах.
Ариадна взяла арфу и вместе с другими музыкантами заиграла:
В воду мы венки запускали,
Праздником цветов называли…
Они играли всё быстрее и быстрее. Люди подпевали и кружились в танце. Затем музыка сменилась.
Светало. И Ариадне казалось, что она даже счастлива. Только счастье это было печальным. Она предложила всем станцевать детский танец стрекозки. Люди стали искать себе пару для него.
— Позволишь пригласить тебя?
Ка протянул Ариадне руку и улыбнулся. Девушку всегда удивляло, когда этот подросток начинал вести себя адекватно. Но ей не хотелось злиться на него. Она приняла приглашение.
Поднимаемся на цыпочки, смотрим сначала влево, потом вправо. Так повторяем дважды. Затем переход. Снова это движение. Теперь лодочка, качаемся… Они кружились в танце, и Ариадне казалось, что она забыла обо всех своих тревогах. Будто друг не умирал, будто не было ужасного детства, будто любовь и гармония — вот что царит в этом мире.
— Ты правильно сделала, что устроила всё это, — сказал ей Ка. — Таю бы понравилось.
Повсюду запах ландышей. Движения в танце, музыка. Ариадна чувствовала себя в безопасности, в руках прекрасного мужчины, сильного, благородного, которого она не могла ненавидеть больше. Она ощущала прикосновения его холодных, длинных пальцев, сладкий запах сигаретного дыма, ей показалось, что она влюблена, и после этого последовал поцелуй.
Ариадна поцеловала Ка, и всё внутри ее оборвалось. Мир стал темным, гнетущим, она поняла, что целует не того.
— И что это такое? — спросил Ка, косо глядя на девушку.
— Прости, — прошептала она и попятилась. — Я случайно… не хотела тебя... Прости.
Ариадна в ужасе выбежала на воздух. Как это? Почему это случилось с ней? Почему она подумала, что Ка — это тот, кого она любит? Нет. Она представляла другого на его месте. Да, Ариадна знала, кому принадлежит ее сердце. Было нетяжело его найти. Ариадна всегда вычисляла,
где скрывается Оливер.Он сидел на дереве в лесу, сверху наблюдал за птицами.
— Оливер! — закричала Ариадна и полезла к нему. Парень перевел на девушку одурманенные глаза. Он никогда на нее так странно не глядел. Ариадна застыла, не смея лезть дальше.
— Зачем пришла?
— К тебе, — ответила она, еще смотря на Оливера. — Ты можешь твердить, что мы не подходим друг другу, что я не твой человек, что я слишком упряма, противоречива и… всё, что ты мне тогда наговорил. Но я люблю тебя и остальное мне…
Оливер вдруг наклонился и поцеловал Ариадну. Холодное лезвие страсти поразило ее. Оливер впивался в губы девушки страстно, жадно, и Ариадна испугалась — она же не вылезет потом из этой черной любви. Нет, нет…
И Ариадна позволила себе окунуться в нее с головой.
История одного чудовища VI
Дни тянулись лениво в этом мирном оазисе. Каждый занимался своим делом. К Николасу приходили люди, они разговаривали о чем-то, уходили. Мэри почти всё время рисовала, или стреляла из лука, или вышивала. Хаокин же… Он не мог поймать рабочее настроение и скучал об безделья. Он то болтал с Атталями и их гостями, то работал в лаборатории Николаса, то убегал в местную деревню, а как-то раз ему попалась интересная книга...
— Что читаете? — спросила Мэри. Она была в прекрасном настроении после прогулки.
— А... ну, не знаю, — ответил Хаокин. Он лежал на диване под пледом и прятал книжечку от графини. — Названия нет. А жанр… скорее любовный роман.
— И о чем же он?
— О любви, конечно. Об очень раннем браке. Но я читаю эту книгу не из-за шуры-мур. А из-за линии предательства. Дело в том, что я немного знаком с материалами этой истории. И мне интересна интерпретация автором одного события…
— Вы уже меня заинтриговали, Хаокин. Что за роман такой? — Мэри потянулась за книгой.
— Думаю, вам не так важно узнать, как мне, — ответил парень и накрылся с головой.
— Хаокин! — воскликнула Мэри.
Графиня теперь сгорала от любопытства. Она выбросила плед. Хаокин убрал книгу в карман и убежал в другую комнату. Мэри — за ним. Ей понравилась эта игра. Хаокин же просто не хотел показать якобы «роман» Мэри, но графиня действовала хитро и настойчиво и стащила книгу. Хаокин отвернулся и закрыл лицо рукой. В начале Мэри радовалась победе, но потом…
— Это же… — она прошептала, а потом закричала: — мой дневник! Личный дневник!
Хаокин развернулся к ней.
— Да, каюсь, — сказал он с натянутой улыбкой.
Мэри дала ему пощечину.
— И какой ты друг после этого? — закричала она. — Глупый мальчишка! И что за чушь ты нес?
— Ой, извините, старая леди! Может, стоило получше дневник прятать?
Еще пощечина.
— Да пошел ты!
Хаокин еще пару дней избегал Мэри. Но раз не гонят, подумал он, значит, можно остаться. Колдун полностью посвятил себя зельеварению. Еще года два назад парень составил идеальный список зелий для ежедневного использования. Поэтому сначала Хаокин пополнил запасы. Не вечно же жить у Атталей, а мир опасен и полон врагов. А после сосредоточился на главном — он всё не мог найти точку сосредоточения сил парада планет. Парень испробовал множество комбинаций, заклятий, вещей-поисковиков, но ничего. Ничего! Это раздражало. Днями Хаокин не выходил из лаборатории, ел, спал там, нервно курил. Уже вся комната провоняла дымом, уже тошнило от этого запаха.