Людская предательница

— Было больно, но я старалась не двигаться.

Получив перевод, Джасти кивнула и вернулась к инструментарию, дабы подготовить его для себя, да и беглым взглядом проверила комнату. Всё было на месте. Рядом с ученицами-зрителями стоял таз с чистой водой, Таэриэль уже держала готовые чистые полотенца. Амайра стояла справа от Джасти и была готова подавать салфетки. Ривиль же покорно лежала и, судя по глазам, прислушивалась к своим ощущением. Она боялась не меньше самой человечки, а вскоре, при виде не менее взволнованных эльфиек, заплакала, но как: боялась двигаться, не смела позволять себе всхлипнуть… Просто смотрела вперёд, тяжело дыша ртом, а слезы стекали по вискам.

— У меня немеют ноги… — заговорила Ривиль через пятнадцать минут своих терзаний. — Это хорошо?

Джасти выслушала перевод и кивнула беременной. Пора начинать… Все препараты введены, всё готово. Медсестра взяла скальпель, подняла его к низу живота эльфийки, даже коснулась остриём кожи, но не могла заставить себя вести лезвие. Просто не могла. Непонятно, чего боялась, ведь не заденет ребёнка, мать ничего не чувствует… Стоило сделать первый разрез — это полностью перечеркнуть себе дорогу назад (несмотря на то, что она и ранее считала, что это сделать невозможно). Нет. Операция будет начата с первым разрезом. И им она словно подпись поставит под договором, в котором полностью принимает на себя всю ответственность. Голова знала, что она в любом случае сделает Ривиль лучше, но страшно! Почему? Почему всегда страшно делать первый укол? Почему всегда страшно делать свою первую манипуляцию? Почему страшно резать вживую?!

— Всё хорошо, — Амайра вновь заметила, что Джасти слишком затянула с моментом. Руки эльфийки коснулись лба человека, отчего та испугалась, не ожидая этого, но Амайра всего лишь стерла салфеткой пот со лба человечки.

Да. Всё хорошо. «Нет, ничего хорошего!» Будто это ей сделали анестезию, и руки не слушалась — она их просто не чувствовала. Лишь холод, дикий холод, который с рук перешёл на всё тело, и именно сейчас вновь скрутило живот. Да что же это такое? Один разрез. Нужен всего один разрез, после которого дальше будет легче!

***

Леголас радостно распахнул двери лазарета, готовый увидеть в лице своего отца радость, гордость, счастье, которое владыка не испытывал уже много сотен лет. И он это увидел! Впустив отца в здание первым, он наблюдал, как король жестом приказал всем женщинам замереть, а то ишь как хотели вскочить и поклониться. Трандуил медленно делал шаг за шагом, идя между кроватями, и задерживался, когда на одной замечал мать и дитя. Леголас обогнал отца и, взглянув на него, понял, что эльф, если не радовался, то был удивлён, озадачен… Семь маленьких эльфят встретили короля криками, но для него это было лучше, чем самый низкий поклон. Столько детей в одном помещении. Мог ли Трандуил вспомнить хоть один такой раз? Наверное, нет. Мамочки торопились успокоить своих детей, ведь перед ними стоял сам король Лихолесья, но ему то было сродни с криком всего его народа, провозглашающего о своём возрождении. Он подошёл к первой попавшейся ему на глаза женщине и протянул руки к малышу. Мать, полностью доверяя своему владыке, отдала ребёнка. Как и тогда в деревне, в первый день появления Джасти в Лихолесье, Трандуил стоял и смотрел на то крохотное чудо, которое возмущалось в его руках.

Король был счастлив.

Леголас же был рад от того, что наконец-то, как и мечтал, познакомил своего отца с работой человечки. И тот явно её оценил. Но, подождите, где же Джасти? Принц огляделся и не сразу заметил трёх эльфов, стоявших в разных углах лазарета. Исенгрим стоял по струнке, пока Трандуил отдавал ребёнка матери, но отчего-то Железный Волк был бледен. Зевинас сидел у дверей в учебную комнату и взволнованно выкручивал себе пальцы, смотря куда-то в пустоту. В самом дальнем углу стоял…

— Йорвет! — теперь уже и сам принц был счастлив и быстро преодолел то расстояние, что было между ним и полуголым другом. — Как ты себя чувствуешь? — взглянув на перебинтованный живот, он решил, что мог и не спрашивать. — Разве тебе уже можно вставать с кровати?

— Джасти об этом знать не обязательно, — как-то без улыбки ответил друг. Что-то здесь нечисто. Исенгрим и Зевинас явно чем-то взволнованы, но не из-за короля ведь? Йорвет как-то сухо встретил принца… Одноглазый сразу смекнул свой невежливый поступок и, вздохнув, изобразил полуулыбку. — Прости, Леголас. Я тоже очень рад тебя видеть. Просто у нас тут…

Но подошедший к парочке Трандуил не дал договорить Старому Лису, заставив его выпрямиться перед королём, отчего тут же поморщился.

— Стой спокойно, Йорвет, — улыбнулся владыка. Ух ты… А лицезрение детей явно хорошо повлияли на эльфа. — Я рад, что командир Белок быстро идёт на поправку. Или… не командир?

— Отец! — он что, сейчас собрался отчитывать его за ту драку?

— Командир! — уверено ответил ему Йорвет и стойко выдержал взгляд старшего эльфа. Кстати, это удивило даже самого Леголаса. Значит, они с Киараном всё-таки разобрались и пришли к единому мнению? Это не могло не радовать.

— Я счастлив это слышать, — кивнул Владыка. И осмотрел лазарет. — Но я поговорю с тобой после. Где та женщина? Я должен с ней обсудить кое-что.

Леголас и Йорвет напряженно переглянулись. Хотя нет, ну ничего плохо Трандуил явно не хотел ей сделать. Не в том расположении духа. Может, хочет похвалить? Прежде чем сын успел задать вопрос о причине его рвения, Йорвет уже кивнул в сторону учебной комнаты. Король в несколько шагов подошёл к дверям. Никто из эльфов даже не успел среагировать, Старый Лис открыл рот, но вместо его крика со стула вскочил Зевинас и хотел было перегородить королю дорогу со словами:

— Вам туда нельзя!

Но король уже с готовностью поговорить распахнул двери.

***

— Что случилось?

Голос Ривиль был как пинок под зад. Проклятье, да ей сейчас во сто крат хуже Джасти! Это её жизнь могла оборваться! Хотя, минуточку… самое страшное позади… Медсестра боялась ввести не ту дозу, проколоть не то место… Рубить эльфийку как свинью она не собиралась — шанс задеть сосуды не так велик при внимательной работе… Всё будет хорошо, просто надо работать скальпелем аккуратно. И так же аккуратно извлечь ребёнка, всё хорошо!

Мариэль перевела слова, на что Джасти покачала головой и медленно стала вести скальпель по коже эльфийки. Всё хорошо… Всё хорошо… Эти слова она неустанно повторяла в своей голове, слышала только их… И только из-за этого она не услышала то, что слышали все в этой комнате: голоса и крик Зевинаса. Потому грохот, который издали двери, ударившись ручкой о стену, до ужаса напугал сосредоточенную Джасти. Она подпрыгнула на месте, дёрнулась, из-за чего скальпель резко пошёл вниз, рассекая кожу.

— Сука! — испуганно рявкнула медсестра, резво взглянула на дверь и увидела там владыку. Был бы любой другой случай, она бы испугалась его, но не сейчас. Она была зла, в бешенстве на него, на себя! Какого чёрта он вообще тут делал? В секунду в голове произошло осмысление произошедшего. Один день! Один чёртов день нужно было подождать, и вот тот, кого она желала видеть, появился тут, когда операция была в самом разгаре! Почему Джасти торопилась? Один чёртов день, и ей не пришлось бы всё это испытывать. Но поздно! Проклятие! Из-за спины Трандуила Джасти заметила Леголаса. — Уведи его отсюда!

Трандуил же стоял в откровенном шоке от ситуации, которую увидел. Странные наряды эльфиек, маски, косынки, обнажённая женщина лежала на кровати, а Джасти застыла над ней со скальпелем. Спасибо Леголасу — он сразу смекнул, что дело серьёзное и чуть ли не силком стал выталкивать короля из комнаты, несмотря на его протесты.

— Джасти, что делать? — одновременно с этим спросила Амайра, держа салфетку на свернутой раневой дорожке.

— В случае чего идём на мать, а так продолжаем!

Джасти продолжила постепенно рассекать кожу, но вместо того, чтобы женщины замолчали и сохраняли тишину, они стали перешёптываться, а Амайра возмущаться: