Лжец, лжец
Шрифт:
Наконец, я обернулся.
У меня перехватило дыхание так внезапно, что я отступил назад. В горле пересохло — настолько, что я с трудом сглотнул. Темные кудри Евы распущены и ниспадали ниже талии. Ее платье состояло из двух частей: длинной юбки и шелкового белого укороченного топа, который ниспадал с плеч, открывая сверкающий пирсинг в пупке. Черно-белая татуировка в виде лилии украшала ее обнаженное плечо, прикрывая шрам, символизирующий силу между матерью и дочерью.
С высоко поднятой головой, шлепая босыми ногами по песку, с единственной желтой лилией в руках — единственным ярким пятном на фоне ее белого платья и оливковой кожи, черт возьми… Она богиня. Мое сердце сжалось и заколотилось
Ева передала лилию Марии, затем ее взгляд поднялся, чтобы встретиться с моим. Улыбка играла на этих идеальных губах, которые я запомнил. Она точно знала, что делала со мной. Я улыбнулся в ответ, мои пальцы подергивались от желания обнять ее, и ее карие глаза сверкали, когда она подошла ко мне. Не в силах больше ждать, я взял ее за руки. Прерывистый выдох. Легкая дрожь сделала мою хватку неустойчивой, но она слегка сжала ее, и это успокоило меня.
— Пожалуйста, возьмите друг друга за правую руку.
Мы посмотрели на Айзека, чье внимание скользнуло к нашим уже переплетенным пальцам.
— О, — пробормотал он, хмуря брови, когда опустил указательный палец вниз по странице книги.
Найдя следующую часть, он прочистил горло и лучезарно улыбнулся нам.
— Это руки твоего лучшего друга, которые держат твои, когда вы обещаете любить друг друга до конца своих дней.
За спиной Евы раздалось фырканье, и я перевел взгляд на подружку невесты. Мария постоянно хмурилась, но ее глаза слишком водянистые, чтобы пытаться скрыть эмоции. Однако она прилагала героические усилия.
Айзек продолжил церемонию, и моя хватка на руке Евы усилилась вместе с давлением в груди. Пять лет назад, в гостиничном номере, который возвышался на шестьдесят этажей над Детройтом, я дал обещание любить эту женщину, и с каждым днем люблю ее все сильнее. Сегодня я мог официально подтвердить это обещание. Я был бы единственным мужчиной, который лелеял ее, как подобало мужу, и потратил бы на это остаток своей жизни. Я самый счастливый сукин сын в мире.
Внимание Евы привлеклось к чему-то позади меня, и я нахмурился, когда то, что она заметила, заставило слезу скатиться по ее щеке.
Я погладил ее большой палец своим, и она снова перевела взгляд на меня.
— Что?
Она улыбнулась, качает головой.
— Я кое-кого увидела, вот и все, — она снова сжала мои руки. — Кое-кого, кого я действительно, очень надеялась увидеть.
Меня охватило душевное спокойствие. Из-за моей работы она не могла сказать больше, но я точно знал, о ком она говорила. Александр пришел.
Мои ладони вспотели, когда мы обменялись клятвами. Несомненное «Да» Евы — самый совершенный звук, который я когда-либо слышал, пойманный в идеальный момент щелчком камеры, и, наконец, я надел кольцо ей на палец. Когда я встретился с ней взглядом, ее глаза блестели. Я не мог дождаться, когда прижал бы этот сладкий рот к своему и успокоил ее дрожащие губы.
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Айзек произнес слова, которые мне не терпелось услышать.
— Я объявляю вас мистером и миссис Резерфорд. Теперь вы можете поцеловать невесту.
Я сделал шаг вперед. В груди стучало. Жар пульсировал во мне. Ева улыбнулась и пошла в ногу со мной, сокращая расстояние. Она выгнула бровь, ожидая, дразня, вызывая меня поцеловать ее, и я влюбился еще немного сильнее. Это был первый раз, когда я поцеловал эту женщину как свою жену. К черту, если я собирался торопиться. Я провел рукой по ее шее, наклонил ее голову, чтобы встретиться со своей. Ее губы приоткрылись, дыхание участилось, и я вдыхал ее выдохи. Я обнял ее за талию. Она ахнула, когда я притянул ее к себе, и,
наконец…— Мы здесь! Не волнуйся, дорогой, мамочка здесь!
Щелчок.
Мои глаза закрылись, лоб прижался ко лбу Евы, и я застонал. Ева слегка вздрогнула, привлекая мой взгляд к себе, и мне потребовалась секунда, чтобы понять, что она смеялась.
— Мамочка? — прошептала она. — Клянусь, с каждым годом становится все хуже.
Мои губы дернулись, но мне не до смеха. Время моей мамы выбрано безукоризненно.
— Дорогой! Ты меня слышишь? Я не знаю, почему в приглашении, которое мы получили, была указана неправильная дата, но, слава Богу, Уитни исправила это.
Моя мама фыркнула, изо всех сил пытаясь пройти по песку на каблуках, не запутавшись в подоле своего чрезмерно длинного платья. На шаг позади нее, мой папа ворчал и смахивал ее волосы, которые летели ему в лицо.
— Даже если это было в последнюю минуту. И она называет себя организатором свадеб…
— Это сделала Уитни?
Я заметил рыжеволосую нарушительницу спокойствия в тот самый момент, когда она медленно отступила за спину Зака, используя его тело как щит. Моя челюсть напряглась. Мои родители сделали огромные шаги, пытаясь быть активными в нашей жизни, и каким-то образом они стали слишком вовлечены в нее. Я намеренно не пригласил их, чтобы Ева могла расслабиться в день своей свадьбы.
— Если ты думаешь, что он может спасти тебя от этого…
— Малыш.
Пальцы Евы коснулись моего подбородка, и она вернула мой взгляд к своему. Мои глаза сузились от смеха, который ей не совсем удавалось подавить. Это всего лишь один из бесчисленных моментов, когда мне хотелось оставаться раздраженным и в то же время видеть ее улыбку…
— Это не ее вина, — сказала она. — Я сказала ей, чтобы она позволила им прийти.
Мои брови приподнялись.
— Ты, что?
— Я знаю, мы хотели сбежать, и я предполагаю, что ты не пригласил их из-за меня… Но твои родители любят тебя. По-своему, они очень сильно любят тебя. Я не хотела чтобы ты пожалел, если они пропустят сегодняшний день, — она кивнула в их сторону. — Я имею в виду, просто посмотри на них.
В этот момент моя мама споткнулась и упала лицом на песок.
Щелчок.
Она завизжала, сваливая вину на моего отца, и я закатил глаза в сторону Евы. Она фыркнула, но затем ударила меня по груди, пока я не вернул свое внимание к маме. Я наблюдал, как мой отец жаловался, несмотря на то, что помогал ей подняться. Я понял, что это то, что мой отец делал редко — жаловался. Если он недоволен, то обычно держался особняком. Когда я рассказал ему о своих планах наконец-то встретиться со своим биологическим отцом после свадьбы, ему потребовались недели, чтобы смириться с этой идеей. Но в конце концов он смирился. В конце концов, он всегда так делал. Папа провел пальцами по волосам мамы, пытаясь стряхнуть весь песок. Когда она удовлетворена, она взяла его за руку, лучезарно улыбнулась мне, и они продолжили свой путь к нам.
— У нас все в порядке! — объявила она. — Песок мягкий, как подушка, и теперь я пахну пляжем. Так что прекрасно.
Переключая свое внимание обратно на Еву, я уловил ее легкий смешок. Веселье нарастало, но мой взгляд прикован к ней. Ее улыбка дрогнула, когда она оценила выражение моего лица, блуждая глазами по моему лицу. Она сглотнула. Она права: день нашей свадьбы не был бы таким, не будь здесь моих родителей. И они здесь только потому, что Ева больше заботилась о том, что нужно мне, чем о том, что нужно ей.