Мафиози и его Ангел. Книга 1. Лайла Джеймс

Мой отец был мертв.

Я поднесла дрожащую руку ко рту, пытаясь сдержать слезы. Я не знала, почему я плакала. Слезы ослепили мое зрение, и я закрыла глаза, пытаясь заставить их уйти.

«Алессио не очень хорошо к этому отнесся. Черт, я не воспринял это хорошо! Это должна была быть наша месть, - прошипел Виктор.

«О, дорогой», прошептала Мэдди рядом со мной. «У него все плохо?»

«Довольно плохо», сказал Феникс.

Они прислонились к стене, все глубоко задумавшись. Но гнев на их лицах невозможно было не заметить.

«Вы должны привести себя в порядок. Алессио не нужно чтобы и вы сорвались, - предложила Мэдди.

«Я должна идти», прошептала я. Мое сердце быстро билось в моей груди, и мне пришлось выбраться оттуда. Они не могли увидеть, как я сломаюсь.

Я кивнула Мэдди и быстро ушла, прежде чем они смогли ответить. Закрыв дверь, я прислонилась к ней и опустилась на задницу. Сжав колени, я положила на них голову и попыталась дышать.

Мои глаза горели от непролитых слез, и мои тихие вздохи заполняли тихую темную комнату. У меня не должно было быть никаких слез. Не для моего отца, человека, который отдал меня монстру и закрыл глаза на мою боль. Но все же я не могла остановить слезы.

Моя грудь сжалась от боли, и слезы покатились по моим щекам. Я плакала за него и за боль, которую он причинил мне.

Я плакала о любви, которую могла иметь, но никогда не испытывала из-за него. В конце концов я плакала за себя.

Он забрал мой мир, мою свободу, все мое. Хотя я должна была ненавидеть его, я не могла.

Мне просто стало грустно. Я чувствовала себя опустошенной. Слабой.

В конце концов я оказалась в постели. Я смотрела вдаль, на моей тумбочке горела только лампа, мягко освещая комнату.

Я не знала, как долго я оставалась такой, но я не могла заставить себя закрыть глаза. Я думала о моем отце и Альберто. Я боялась ночных кошмаров.

Я обернулась в постели и попыталась найти другое удобное положение, но безрезультатно. Ничего не получалось.

Выдохнув усталым вздохом, я в отчаянии потерла лицо и села в кровати. Мои мысли перешли к Алессио, и мое тело мгновенно напряглось. Я могла понять его гнев и боль. После того, что сделал мой отец, это была месть Алессио.

Он переживал более тяжелые времена, чем я. Когда я увидела его, его боль была очевидна, и мое сердце болело.

Видеть, как рушится такой человек, как Алессио, больно. Было больно.

И как ни странно, я хотела предложить комфорт.

Может потому что я понимала. Было ли это сочувствие или вина?

Я не знала, но из-за боли я почувствовала её. И мое сердце разрывалось за этого человека, который был моим врагом.

Ирония в том, что Абандонато желает утешить Иваншова.

Мой разум был бардаком, и я просто хотела на минуту замолчать.

Я закрыла глаза, и первым, что вспыхнуло за моими закрытыми веками, был мой рояль. Мои глаза мгновенно открылись.

Это то что нужно.

Пианино.

Я знала, что нас не пускали в комнату, но все спали. Может быть, я могла бы просто пробраться внутрь. Быстро поднявшись с кровати, я подошла к своей двери и тихо открыла ее. Посмотрев налево и направо, я убедилась, что никого не было в зале, прежде чем выйти.

Я тихо на цыпочках прошла в следующую комнату, но тут же остановилась, когда увидела свет. Дверь была слегка открыта, и я наклонилась вперед, заглядывая внутрь.

Мое сердце замерло при виде его.

Алессио сидел на диване лицом к пианино в углу. В руке у него был стакан, и он пристально смотрел на пианино. Он медленно поднес стакан к губам и глотком выпил остаток напитка.

Он выглядел ужасно.

С тяжелым сердцем и быстрым стуком в груди я начала тихо отходить от двери, но его голос остановил меня.

«Я знаю, что ты здесь».

Я замерла и мои глаза расширились.

Положив руку на грудь, я нервно прикусила губы.

Должна ли я просто уйти? Мой разум и сердце были в постоянной битве.

В конце концов, я медленно открыла дверь шире и вошла внутрь, но остановилась у входа. Алессио не смотрел на меня, а смотрел на пианино.

Я нервно шаркала на ногах. После нескольких минут молчания он заговорил.

«Ты часто приходишь сюда?» спросил он, его голос грубый и жесткий. Я вздрогнула и быстро покачала головой. Когда я поняла, что он меня не видит, я прошептала: «Нет».

Затем снова наступила тишина.

Я отвернулась от него и уставилась на пианино. Оно было прекрасно, и я сразу почувствовала спокойствие.

Обхватив себя руками, я сделала несколько шагов в комнате и встала посередине. Мои глаза все еще были на пианино, и мои пальцы жаждали играть. Я хотела почувствовать мягкие клавиши.

Мои плечи обвисли от поражения. Я отвела взгляд от пианино и повернулась к Алессио. Он уже смотрел на меня напряженными, но нечитаемыми глазами.

Мы смотрели друг на друга, наши взгляды не отрывались.

Через несколько секунд я тяжело сглотнула и отвела взгляд. Переместив взгляд на его грудь, я пошла взглядом вниз и чуть не выдохнула.

Его руки кровоточили, его костяшки были ушиблены так сильно. Повсюду были порезы, кожа была оторвана. Он не обработал их вообще.

Мое сердце сжалось от этого вида.

Я подняла глаза и увидела, что его глаза все еще на мне. Нервно облизывая губы, я сжала свои холодные руки в кулаки. Алессио бросил на меня пустой взгляд, а затем посмотрел на пианино.

Снова тишина. Движений не было, и казалось, что мы даже не дышим. «Ты играешь?» спросил он грубо.

Мой рот открылся от его слов. Я не ожидала, что он задаст мне этот вопрос. С бьющимся сердцем я сглотнула комок в горле.

«Да», - ответила я.

Тишина. Я ждала, чтобы он сказал что-то, но он молчал. Как будто меня там даже не было. Но я все еще ждала. Я не знала точно, для чего, но мои ноги оставались на месте.

Я потянула за край своего платья. Чего я вообще ждала?

Я медленно отступила. Алессио нужно было время.

Не глядя на него, я обернулась и пошла. Но прежде чем я смогла выйти из комнаты, его голос остановил меня. Мои шаги дрогнули, и от его слов мое сердце замерло.

«Ты хочешь поиграть?»