Мафиози и его одержимость 2

Я сухо рассмеялся в ответ на ее вопрос. - Ты спрашиваешь меня об этом?

Валери нервно пожевала губы. - Да. Почему это тебя шокирует?

– Детка, я думаю, что это у тебя была чертовски ужасная ночь, - сказал я дрожащим от гнева голосом.

– Я в порядке, - быстро ответила она, нахмурив брови.
– Я в порядке.

Я следил за ее глазами, чтобы обнаружить ложь, но ничего не увидел. – В порядке?

Ее большой палец коснулся моей щеки, и она обхватила мою напряженную челюсть ладонями.

– Виктор, пожалуйста, поверь мне. Я в порядке.

Голос Валери надломился, и она замолчала. Потянувшись к тумбочке, я взял стакан и протянул ей. Она с облегчением глотнула воды. - Спасибо, - произнесла она одними губами.

Я поставил пустой стакан на тумбочку.

– Ты можешь мне не верить, но...

Я сплел наши руки вместе, когда она остановилась. - В чем дело?

Валери отвела взгляд от моего лица, ее взгляд остановился на дальней стене. - Валентин осквернил меня многими способами и много раз. Для меня это было не ново. Больно говорить, но я к этому привыкла. Я знаю, чего ожидать, и знаю, как укрепить себя от этого. Я знаю, как двигаться вперед. Я заставлю себя забыть, и я хотела бы сосредоточиться на тебе...на нас.

Ее слова врезались в мою грудь, как тяжелый гребаный поезд.

– Как...как ты можешь к этому привыкнуть? - прошептал я, прекрасно зная, что она меня не услышит. Мой голос был тяжелым и надломленным под тяжестью накапливающихся эмоций.

– Я сильнее, чем ты думаешь, Виктор. Я пережила семь лет до тебя, и я смогу пережить еще много.

Она снова встретилась со мной взглядом, ее следующие слова потянули за струны моего сердца. Она играла мной, как марионеткой, заставляя меня чувствовать то, что я никогда не хотел чувствовать. - Я сильная...и пока ты рядом со мной, я сильнее.

Но я слаб.

Я не был достаточно силен, чтобы видеть ее такой. Видеть, как мой прекрасный лебедь ломается, и видеть, как другой мужчина прикасается к ней...причиняет ей боль...

Я не был достаточно силен, чтобы смотреть, как моя женщина плачет и умоляет прекратить боль. Я не мог смотреть, как другой мужчина втискивается ей между ног.

Слабый.

И моя милая мышка...

На ее сердце было множество шрамов, глубоких, незаживающих...но оно все еще билось с силой большей, чем у меня.

Мои губы встретились с кожей ее шеи, и я поцеловал ее там. Наша судьба была решена одним сладким поцелуем.

– С нами все будет хорошо, Виктор.

Мне хотелось в это верить.

Отстранившись, я запустил пальцы в ее волосы, лаская кожу головы. Ее глаза сонно затрепетали.

– Ложись спать, мышка.

Она что-то промурлыкала и закрыла глаза. Убедившись, что она снова заснула, я встал с кровати и оделся. Мои ноги почти волочились за мной, когда я заставил себя оставить ее позади.

Но пришло время заняться делом.

Пришло время встретиться с Валентином лицом к лицу и узнать, чем закончится сегодняшний вечер.

Хаос был развязан, и мне пришлось иметь дело с последствиями.

Закрыв за собой дверь спальни, я проигнорировал Егора, который стоял снаружи, насторожившись. Он шел позади меня, и я чувствовал, что ему нужно что-то сказать, но он знал, что не нужно этого делать. Поэтому он держал рот на замке. Сказать было нечего...ничего нельзя было изменить.

Я замер, когда почувствовал прикосновение к своему плечу. Егор придвинулся ближе к моей спине, чтобы прошептать мне на ухо:

– Расправь плечи, Виктор. Это твоя игра. Не показывай Валентину свою слабость.

Услышав его слова, я понял, как чертовски жалко, должно быть, выглядел. Выпрямившись, я посмотрел на то, что было передо мной. Я молча поблагодарил Егора за то, что он прикрывал мне спину.

Мы не принадлежали к одной крови, но у нас была одна и та же жизнь.

Преданность текла по нашим венам. Братья.

В поместье было тихо. Темно и жутко. Было уже поздно, и все спали. Завернув за угол коридора Валентина, где располагался его кабинет, я обнаружил там его телохранителей. Те же гребаные убийцы, охраняющие его дверь. Его жизнь.

Это означало только одно.

Валентин Солоник боялся меня.

Он знал, на что я способен, так что эти придурки были его защитой.

Я остановился перед кабинетом Валентина, лицом к собакам. Один из мужчин обыскал меня и, убедившись, что у меня нет оружия, впустил внутрь.

Когда я вошел, обнаружил Валентина сидящим за столом. Его ноги были подняты, скрещены в лодыжках. Зажженная сигара находилась между его губами, и когда я вошел, его глаза осветились темнотой, которая говорила с моей собственной душой.

Валентин злорадствовал, как будто уже победил.