Мафия и его ангел

— Но…

Мэдди покачала головой.

— Нет. Ты опоздаешь. Иди отнеси Алессио его завтрак.

Когда я и не пошевелилась, она мягко подтолкнула меня к двери.

— Ступай. И удачи! Ты сделаешь это.

Медленно шагнув за порог, я услышала последние слова Мэдди:

— Подожду тебя здесь.

— Ладно, — пробормотала я дрожащим голосом.

Поднимаясь по лестнице, я прошла мимо Николая и Виктора. Чувствуя спиной их взгляды, у меня волоски на затылке встали дыбом, но я, намеренно избегая мужчин, опустила глаза.

С каждым шагом, приближающим меня к кабинету Алессио, сердце едва ли не выпрыгивало из груди. Руки похолодели, по шее, вниз между лопаток, потекла капелька пота.

Остановившись перед дверью, я сделала глубокий вдох и подняла руку. Как только мой кулак коснулся деревянного полотна, раздался голос Алессио:

— Входи.

Я переступила порог. Алессио не смотрел на меня. На мужчине была чёрная рубашка и тёмные брюки. Я прочистила горло, и он повернулся ко мне. Поняв кто перед ним, Иваншов распахнул глаза.

Я вздохнула с облегчением, отметив, что Алессио принял душ. Классическая рубашка была чистой, а волосы всё ещё немного влажными. На лице так же не осталось и следов крови.

— Я принесла завтрак, — на удивление ровно произнесла я.

Мужчина бесстрастно рассматривал меня несколько секунд, после чего кивнул в сторону журнального столика.

Поставив поднос, я выпрямилась и повернулась к Алессио. Секунду-вторую мы смотрели друг другу в глаза, затем я опустила взгляд на его руки.

Шагнув ближе, я прочистила горло, прежде чем взволнованно спросить:

— Хочешь, чтобы я снова перевязала их?

Ранее Иваншов ясно дал понять, что не нуждается в моей помощи, но ведь нет ничего плохого, чтобы предложить её вновь. Верно? Принимать её или нет — это его выбор.

Алессио опустил взгляд и покачал головой.

— Нет. Всё в порядке. Я сам займусь этим.

— Уверен?

— Да, — поспешно ответил он. Иваншов пытался наложить повязку. Я просто молча наблюдала за его попытками, предпочтя не мешать.

Получалось у мужчины так себе. Не думая о последствиях, я шагнула к нему и взяла его руки в свои ладони. Алессио замер, и я почувствовала его дыхание у своего лба. Опустив голову, я занялась бинтами.

Мужчина замер совершенно неподвижно. Его дыхание было немного прерывистым. От его близости моё сердце колотилось точно сумасшедшее. Внутри всё завязалось тугим узлом.

Закончив, я отступила, после чего едва заметно улыбнулась.

— Вот и всё, — прошептала я, встретившись с ним взглядом.

Алессио промолчал. Другого я и не ждала. Ещё раз улыбнувшись русскому, я развернулась и хотела было выйти из кабинета. Но стоило приблизиться к двери, и его голос заставил меня замереть.

— Подожди, — скомандовал Иваншов.

Я остановилась. Алессио вздохнул, и я решила повернуться к нему. Он провёл рукой по волосам. Опустив взгляд, русский оперся о стол, скрестив ноги в лодыжках.

— Что касается того, что произошло утром, — начал глава мафии, вновь посмотрев на меня. — Я не должен был кричать на тебя. Мне жаль.

Он выглядел почти что смущённым. Несмотря на то, что слова должны были прозвучать даже где-то мило, лицо мужчины всё ещё оставалось суровым и беспристрастным. Но мне всё равно. Важны были именно слова. Не полноценное извинение, но для меня этого было достаточно.

Это всё, что я хотела услышать.

Моё сердце затрепетало. Я улыбнулась.

— Ладно, — ответила я.

Алессио кивнул и, если не ошибаюсь, на его лице проскользнуло облегчение.

Мэдди была права. Он чувствовал вину. Но я рада, что смогла снять с него это бремя.

Когда в комнате вновь повисла тишина, я решила, что пора уходить. Но Алессио снова заговорил. У меня перехватило дыхание от услышанного. Я накрыла ладонью гулко бьющееся в груди сердце.

— Если хочешь, ты можешь играть на пианино.

Я в замешательстве уставилась на мужчину. Мне пришлось сжать бёдра, чтобы устоять на ногах.

Во мне расцвела надежда. Хотелось плакать.

— Правда?

Алессио кивнул и выражение его лица сменилось лёгким смущением.

— Это мой способ уладить всё между нами, — ответил он.

Как он может быть таким милым и нежным, но в то же время бессердечным и грубым?

Его слова значат одно, а поступки — совершенно другое.

Я боялась надеяться… уже хотя бы потому, что он в любую секунду мог передумать — и это уничтожило бы меня. Но я не могла унять счастье, переполнявшее каждую клеточку моего тела.

— Спасибо, — сказала я. Меня переполняли эмоции. И благодарность. Слёзы наполнили мои глаза.

Алессио вновь молча кивнул. Он сглотнул, казалось бы, почти что нервно.

Спустя несколько секунд я решила, что пора оставить его одного.

Развернувшись, я потянулась было к ручке, но, так и не открыв дверь, замерла. Вытерев слёзы, я прошептала:

— Спасибо тебе.

Не знаю, услышал Алессио или нет, но, во всяком случае, ушла я быстрее, нежели он успел бы ответить.

Я едва ли не летела.

Не сдерживая улыбку, я спустилась вниз.

Войдя на кухню, я подошла к Мэдди и крепко обняла её. Девушка рассмеялась.

— Думаю, всё прошло хорошо. И, судя по твоему выражению лица, очень даже хорошо, — сказала Мэдди, обнимая меня в ответ.

Кивнув, я весело рассмеялась.

— Он сказал, что я могу играть на пианино.

Взгляд Мэдди стал ещё теплее. Она солнечно улыбнулась.

— Вот оно как. Видишь, я же говорила.

— Мэдди. Думаю, я… счастлива.

— Понимаю. Я тоже счастлива.

Кивнув, я улыбнулась. Мои щёки начали болеть от того, насколько много и широко я улыбалась.

Когда подобное было в последний раз?

Понятия не имею. Но мне всё равно.

Важно только то, что я чувствовала в тот момент.