Макабр. Книга 2

– Мы получили подтверждение от станции, – объявил он. – Зона карантина подготовлена, вы проведете там месяц, далее будете включены в экипаж. Мне велено провести с вами ознакомительную беседу, чтобы мы сразу знали, на какую позицию вас назначать в дальнейшем. Нас ожидают еще несколько часов полета, мы можем провести это время с пользой. Для свободного разговора мы используем зону лазарета, прошу вас соблюдать очередь.

Если бы он сразу начал с диверсанта, тут и ребенок бы догадался, что к чему. Но Овуор вызывал беженцев на разговор в том порядке, в каком они расположились в салоне. Он почти физически чувствовал, как сокращается расстояние, отделяющее их от станции, а время просто утекает. Но изменить он этого не мог, спешка погубила бы всех.

Носитель вошел в лазарет шестым. Мужчина по-прежнему казался спокойным, сонным даже, настороженным в меру – как и все остальные. Возможно, он действительно ничего не знает…

Овуор начал задавать ему стандартные вопросы, он не сомневался: беженцы уже обсудили между собой, чего от них хотят. Так и было задумано: диверсант должен верить, что ситуация развивается стандартно. Овуор в это время обходил его по кругу, как бы между делом, готовясь втолкнуть в уже подготовленную камеру.

И все равно он чем-то выдал себя. Он так и не понял, чем именно. Может, что-то не то сказал, не так посмотрел… А может, дело вообще не в нем, это диверсант обладал каким-то звериным чутьем, свойственным многим фанатикам.

Как бы то ни было, мужчина запнулся на полуслове в своем рассказе об образовании, пристально посмотрел вице-адмиралу в глаза и прошептал:

– Воля Наставника будет выполнена!

Секундой позже полыхнул взрыв.

* * *

Что ж, они действительно знали об астрофобии и оповещали о ней людей, собранных на станции. Сатурио уже слышал об этом, теперь вот убедился. Никакого восхищения он не чувствовал: за столько лет, проведенных в Секторе Фобос, сложно было не узнать. Да и сигнализация у них специфическая… Чем она может помочь? Людей не предупреждают о том, что грядет смертоносная волна, их просто ставят перед фактом. Все это завывание никому не поможет, если ты заражен – считай, не повезло.

Они оказались на периферии станции, и это было плохо. Сатурио не видел ничего – ни движущихся объектов снаружи, ни других источников угрозы. Но рисковать он не собирался, он скомандовал:

– Используйте препарат!

На «Виа Феррате» уже разработали и раздали людям лекарство, защищающее от астрофобии. Сатурио не уточнял, кто именно его создал, да и не интересовался. Ему достаточно было знать, что укол спасает только в первый час после облучения.

Подстраховаться не мешало, это понимал не только Сатурио. Остальные тоже использовали одну из выданных доз. Правда, кочевник не видел, выполнил ли его приказ Гюрза, но этот точно не пропадет!

В остальном предупреждение их не касалось, они продолжили путь точно так же, как и планировали… По крайней мере, первые полчаса. Потом Сатурио пришлось признать, что в план все-таки придется вносить корректировки.

Лабиринт оправдывал свое название, он представлял собой сложнейшее переплетение темных коридоров с набухшими на них гроздьями круглых комнаток. На периферии было пусто, дальше плавно начиналась жилая зона. Как под заказ! Здесь люди бывали редко, двигались быстро, никто никого не рассматривал. Понятно, что на кочевников все равно обратили бы внимание, но Сатурио и его сестра замотали головы платками, взятыми на четвертом уровне. Так что к жилой зоне они подобрались без проблем, когда их задержала астрофобия. После вынужденной паузы они продолжили продвижение, наблюдая, как людей становится все больше, голоса звучат все громче, мелькают первые неоновые огни, чувствуется переплетение запахов, неизбежно связанных с жизнью человека…

Но вот ведь какое дело: Лабиринт считался третьим уровнем, более совершенным, а жизнь на четвертом уровне протекала спокойней. Если бы не преступность и последствия взрыва, там было бы однозначно лучше! При том, что, насколько удалось понять кочевнику, жители четвертого уровня только и мечтали, что о переезде на третий.

Человечество много веков предупреждают, что со своими желаниями нужно обращаться осторожней, а оно не слушает. Ирония.

Они продвигались быстро, пока впереди не стало заметно нарастающее столпотворение, да еще суета, явно не свойственная Лабиринту, это можно было понять по реакции местных. Разобраться, что к чему, было не так уж сложно, требовалось лишь прислушаться к разговорам людей, предупреждающих друг друга.

В Лабиринт направлялись военные. Много, несколько групп. Сначала Сатурио решил, что это реакция на захват тоннелей – там ведь явно главный сбежал! Но такой расклад шокировал бы местных, а они воспринимали рейд как неожиданное, однако знакомое обстоятельство.

Похоже, их вот так регулярно проверяли после предупреждения о волне астрофобии. «Слепой Прометей» уже разобрался, какими бедами чревата эта болезнь, особенно в таком пространстве, как Лабиринт! Сатурио и представлять не хотелось, что может натворить сумасшедший преступник в таких условиях.

Осмотревшись по сторонам, кочевник выбрал одну из неиспользуемых круглых комнат. Помещение не самое привлекательное, но для быстрого совещания хватит.

– Что делать будем? – полюбопытствовала Бруция. – Мы за местных сойдем только издалека, если дать им шанс рассмотреть меня или тебя, все сразу ясно станет.

– Да и без этого станет, – заметил Лейс. – Насколько я знаю, на третьем уровне введены документы, устанавливающие личность.

– Как ваши военные вообще могут определить, кто болен астрофобией, вот так, на глаз? – спросила Мира.

– Понятия не имею. На четвертом уровне ничего подобного не проводилось.

– Нас это волновать не должно, у нас своя миссия, – отрезал Сатурио. – Которую сейчас, возможно, придется изменить. Мы собирались изучить третий уровень, но в ближайшее время здесь станет слишком людно. Если о нашем присутствии еще не знают, то скоро узнают, все мы помним о сбежавшем руководителе военных. Нас будут искать уже целенаправленно, а мы здесь не для того, чтобы в прятки играть.

– Так в чем суть новой миссии? – уточнила Мира.

– Мы пересечем третий уровень быстро и сосредоточим свои усилия на втором. Такого от нас вряд ли ожидают, а информация, добытая там, может оказаться ценнее.

Сатурио не стал добавлять, что это все равно опасно – даже опасней, чем изучение Лабиринта, ведь элита любого общества очень ценит свою безопасность. Но с учетом всего, что уже произошло, сценария лучше он не видел. Бруция даже спорить не собиралась, она всегда оставляла сложные решения за братом. Лейсу, похоже, это не понравилось, однако возражать он не решился. Мира задумалась на пару секунд, потом кивнула, признавая правоту кочевника.

Так что возражений не было, пока не напомнил о себе Гюрза. Да и он не стал оспаривать выбор Сатурио – он не входил в группу, у него не было такого права. Он просто предупредил:

– Если вы собираетесь совершить марш-бросок через этот металлический кусок сыра, на мою компанию можете не рассчитывать. По крайней мере, пока.

Уже то, что он объявил об этом, было странно. Обычно Гюрза просто творил первое, что в голову взбредет, оставляя за остальными шанс самим догадаться, что происходит. И если Бруция мгновенно зарычала, решив, что маньяк издевается над ними, то Сатурио с выводами не спешил. Он подошел ближе, чтобы рассмотреть собеседника, и сразу признал, что у Гюрзы есть причины для такого решения.