Мальчик с открытки

Ничего не было - каждый это доказывал всем своим видом. При встрече холодно здоровались и отводили глаза. У Тинки решительно сжимались в полоску губы, словно вдруг вспоминала об очень важных делах, Вадим напускал на лицо безмятежность, как будто ему всё трын-трава.

С Милочкой он тоже держался отстранённо, хотя на танцах по субботам танцевать приглашал, но домой больше не провожал. Милочка была в растерянности, впрочем, нежелание Вадковского дружить она объяснила себе и подружкам его боязнью нарушить кодекс мужской дружбы, завязавшейся между ним, Максимом Моисеенко и Серёгой Петровым. Их часто видели теперь втроём – в школе, в кинотеатре и гуляющими по главной улице Караяра.

А девчонки вдруг увлеклись танцевальным кружком. Сманила в него многих своих одноклассниц Люська Быкова. Руководитель кружка оказался её соседом по дому, он задумал поставить девичий танец к 8 Марта и попросил Быкову подыскать более или менее стройных и подвижных девчонок и привести в РДК. Люська уговорила Милочку и её подружек пойти с ней, а за ними потянулись из класса и другие девочки. Записались в кружок и некоторые десятиклассницы, проживающие в леспромхозовском микрорайоне.

Почти каждый день по вечерам отрабатывался танец, чтобы успеть к концерту. Прогуливаясь с друзьями по улицам, Вадим видел частенько шумную толпу девчонок, высыпавшихся из Дома культуры после танцевальных занятий. В центре её заметно красовалась Милочка в своей серой кроличьей шубке и голубой вязаной шапочке.

Только глаза парня в неярком уличном освещении улавливали другую девочку в скромном кирпичного цвета пальто с коричневым цигейковым воротником, которая обычно сразу сворачивала с кем-нибудь из девчонок на дорогу к леспромхозовскому посёлку; в то время как её подружки Милочка с Алёнкой могли пойти на 7 часов вечера в кино с компанией Вадима или прогуляться по улице Ленина, названной молодёжью Проспектом Любви.

За день до Милочкиного дня рождения Тинка, как всегда после кружка, отделилась на перекрёстке от группы одноклассников, собравшихся пойти на вечерний сеанс.

– Не забудь заглянуть к нашим, предупреди их, что мы пошли в кино! – крикнула ей вслед Алёнка.

– Я ей напомню! – вдруг важно откликнулся Петька Мошкин, внезапно передумавший идти в кино. – Эй, Маслёна, я провожу тебя! – окликнул он убегавшую девочку, той пришлось остановиться и подождать Мошкина, и они отправились домой вместе.

Вадиму это не понравилось. Он понимал, что не стоит расстраиваться по такому пустячному поводу: Тинке Петька и даром не нужен, не будет она с ним дружить. Тем не менее непослушное его сердце завистливо сжалось. Ну почему он не может вот так же запросто, как ни в чём не бывало, не взирая ни на кого, пойти с ней? Чего боится? На это, похоже, у него нет ответа. Ведь Тинка Вадиму нравилась, и ему очень хотелось побыть с ней. И всё же не мог переломить себя, мешала задетая гордость, что ему предпочли кого-то другого, боялся показаться смешным.

Родители Милочки перед тем, как уйти из дома, выставили на стол бутылку вина. Тёмно-красную жидкость с запахом винограда разлили по стаканам, досталось всем понемножку. Как только наелись до отвала, начались танцы. Радиола заревела на всю громкость.

Около Вадима постоянно вертелась Милочка, она не выпускала из своих цепких ручек рукав его чёрной водолазки, ему невольно пришлось её приглашать несколько танцев подряд. Даже на улицу он не мог от неё смыться, потому что не курил, как Серёга Петров и некоторые другие ребята.

– Дамский танец! Дамы приглашают кавалеров! – громогласно объявила Люська Быкова.

Парни невольно напряглись в ожидании. Одно дело самим приглашать, другое – ждать, когда тебя выберут. Вадим, скорее почувствовал, чем увидел, как Тинка направилась в его сторону. Неосознанно повернул к ней голову и замер, тут только заметив, как необычно она одета, не как всегда. В тонкую голубую крепдешиновую кофточку с рукавчиками-фонариками, круглым воротничком и в расклешенную клетчатую юбку с широким поясом, делающую её в талии очень тоненькой. Такого чудесного наряда, воздушного, лёгкого и женственного, Вадим ещё не видел на Тинке.

Как она хороша в нём – не оторвёшь глаз! Ну, иди же, иди ко мне, он с трепетом ждал приглашения Маслёны на танец, сердце сладостно билось; но она, не взглянув на него, остановилась около Максима Моисеенко и присела в старомодном книксене, которому девчонок обучила Вероничка.

– Позвольте вас пригласить. – Улыбнулась шаловливо, сверкнув зеленовато-голубыми глазами-огоньками, и, не дожидаясь ответа, потащила чуть упирающегося Максима в круг.

Эти лукавые огоньки вызвали у Вадима возмущение – да как она смеет кокетничать с его другом, и тот тоже хорош: обычно из-за своего превышенного веса ни с кем никогда не танцевал, а Тинку облапал, как родной, забыв о своих страхах наступить партнёрше на ноги. Смотрите, танцуют вместе уже второй танец и не собираются расставаться, разболтались, словно близкие друзья, Максим прямо цвел от удовольствия, а Вадиму всегда казалось, что ему нравится Люська Быкова.

Весь вечер Тинка ощущала неприятную смутную тревогу. Она бы не пошла к Милочке на день рождения, если бы можно было без обид отказаться.

Из-за Вадима не пошла бы. После спектакля он вёл себя с ней до обидного странно: то вообще не замечал, а то подчёркнуто выражал своё презрение холодной усмешкой, словно Тинка в чём-то перед ним провинилась или совершила что-то нехорошее.

Лишь иногда она ловила на себе печальный взгляд его больших карих глаз, который ей был непонятен и вызывал в душе смятение. И тогда у неё мелькала крамольная мысль, что нравится ему. Но тут же яростно гнала её, как несусветную чушь, ведь всегда, когда ей казалось, что Вадим ею увлечён, оказывалось, он просто подбирается к Милочке и только от неё без ума. А с Тинкой играет, как кот с мышью.

Неожиданно выяснилось, что проблема, в чём ей пойти на день рождения, легко разрешилась: старшая сестра Марина выслала посылку с одеждой, которая стала ей мала после родов, зато была в самый раз Тинке. Из всего она выбрала пышную юбку в мелкую синюю клетку из тонкой шерсти и крепдешиновую блузку, оттеняющую своей голубизной её похожие на морскую волну глаза. И хотя они не такие огромные, как у Милочки, но с подкрашенными ресницами, которые от туши становились гуще и длиннее, смотрелись даже очень ничего. Так ей говорило настенное зеркало в комнате.

Присутствие Вадима волновало и раздражало Тинку, особенно после того, как начались танцы. Он не отходил от Милочки ни на шаг, что-то ей нашептывал и танцевал с ней и медленные, и быстрые танцы без разбора. Её, Тинку, не замечал. Это почему-то ей доставляло страдание, хотя она почти себя убедила, Вадковский – из Милочкиных поклонников, и пыталась не думать о нём.

Тем не менее когда Люська объявила о дамском танце, в ней мелькнула шальная мысль, приглашу его, пусть будет что будет, и смело направилась в сторону Вадима, но, заметив, как тот то ли в испуге, то ли в удивлении при её приближении округлил глаза, свернула к стоящему у стены Максиму, пригласила его на танец. Этот уж наверняка ей не откажет, он относится к ней так же дружелюбно, как Серёга Петров.

С Максимом разговаривать было легко и интересно. Он много читал об открытиях путешественников, Тинка слушала с удовольствием и не заметила, что они топчутся в танце, хотя музыку Милочка выключила и предложила поиграть в фанты.

Все горячо её поддержали, Аленка принялась собирать у каждого предметы, а потом стала спрашивать у именинницы, сидящей к ней спиной, что этому фанту сделать. Тинка знала, что у них была договорённость о знаках, подсказывающих, чей возьмёт Алёнка фант. Вот в её руках - Тинкин носовой платочек. Милочка приказывает ей прыгнуть на месте двадцать раз. Тинка с удовольствием попрыгала. Скоро подоспел и фант Вадима – красная расчёска.