Малера

Говорить бесполезно, надо просто действовать. Напрягаю все силы, чтобы выворотить эту глыбу из-за стола. Взваливаю и волоку в тачку. По пути попадается знакомый охранник. Он помогает погрузить Молота. Произошедшее никак не комментирует. Все делает молча и спокойно. Типа, все бывает. На прощание кивает головой и исчезает с горизонта.

Выруливаю с парковки. Еду аккуратно, стараюсь не расплескать чемпиона. Вроде задрых.

– Злат….- не, не спит.

Ок, побуду Златой.

– Че, Вань.

Молот продирается сквозь затуманенное сознание и буравит меня взглядом. На миг мелькает разум в глазах. Потом, махнув рукой, оплывает по сиденью и окончательно вырубается. Ну и хорошо. Осталось только попереть его до норы и поехать встречать Оксану с Илюшкой.

Да, денек у меня еще тот. А такая прекрасная ночь была. Куда что подевалось? Скучаю по Лере. Даже сейчас, пока везу эту глыбу, тянет к ней неимоверно. Просто прикручивает канатами, пристегивает. Из груди рвется комок сплетенных нитей и устремляется вперед. Туда. К ней.

И тут же гаснет. Сегодня не смогу ее видеть. Никак. Надо решить, как быть дальше.

27

– Привет! – бежит ко мне мелкий пацаненок, раскинув руки.

Без промедления подхватываю его на руки и крепко обнимаю. Илюшка двумя руками держит меня за шею, взволнованное детское дыхание опаляет мне кожу. Где-то внутри заворачивается огненный клубок, который ширится и разрастается. Осторожно сжимаю его и глажу по голове.

– Привет, бандит.

– Ты почему так долго не приходил к нам? – с тоской заглядывает мне в глаза. Так становится стыдно, что не знаю куда провалиться от этого вопрошающего взгляда.

– Дела были, парень.

– Я долго с тобой буду? – с надеждой спрашивает – Мама сказала, что целую неделю.

– Да.

– Хорошо, - важно кивает Илюха. – Теперь неси меня домой.

Все же он необыкновенный ребенок. Для четырех с половиной лет невероятно смышленый. Подхватываю его и сажаю на шею. Он обожает так ездить на мне.

– Оксан? – смотрю по подошедшую девушку с сумкой. – Давай понесу.

Она отдергивает поклажу.

– Поезд задерживают на сорок минут. Может на кофе отойдем. Побудешь со мной? Да и Илюше надо бутерброд какой-нибудь купить.

Сдержанно киваю головой, хотя я против чтобы пацан питался этим мусором. Разворачиваюсь и направляюсь в кафе. Оксана идет позади, подшаркивает обувью, словно ей сто лет. Понятно, опять падает в уныние. Или ошибаюсь? Может просто дорога утомила. Аккуратно поддерживаю Илью, не дай бог зацепится головой за что-нибудь, поэтому внимательно огибаю препятствия на пути. Он нетерпеливо подпрыгивает на шее, крутит головой так, что чувствую, как маленькая задница елозит не переставая.

– Илья, осторожнее, - предостерегаю. – Не хватало слететь.

– Нее, - протяжно отвечает – ты ж держишь.

Да, конечно, держу. Я его всегда держу, о чем говорить. Под тяжелые Оксанины вздохи передвигаемся быстрее. Если не газанем, то эта курица опять останется без перекуса. Уверен, что в дороге не ела ничего. Да сколько же мне ее вытаскивать из передряг, ну? Иногда злюсь на нее. Ну как можно быть такой соплёй? В свое время только и натаскивал ее по развлекухам. Помогало ненадолго. Какого я с ней связался? Вот, снова злюсь.

– Оксан, давай шевелись, - подгоняю ее. Она не обижается. Привыкла уже. – Не успеешь назад.

– Да и иду я!

Занимаем столик. Мне все равно, что закажет эта дохлятина, а вот Илюше сам выбираю суп. Уточняю, когда его готовили, переживаю насколько свежий. Повар уверяет, что все нормально. Ну положусь на него, делать нечего.

– Ты что будешь? – смотрю на Баранкину. Фамилия у Окси такая.

– Я? – медлит она. – Ну-у-у…

– Шеф, давайте два супа и кофе, – прошу добавить блюдо в заказ, потому что ее не дождешься.

Даю Илюше свой телефон с его любимыми мультами, они всегда на закладке стоят, и пристально изучаю Оксану. Бледная, замученная и какая-то зачумленная. Под глазами тени по кулаку. Волосы висят сосульками. Вся блеклая и затертая. Бесит размазня эта!

– На кого похожа ты?

Спрашиваю резко и с претензией. Имею право, честное слово. Если не встряхнуть, так и будет тряпкой висеть на проводах. Пока жду ответ, принимаю решение о том, что как только все разрулится, найду работу ей в городе. Лучше няньку буду оплачивать. Баранкиной моей надо выходить в люди. Хватит, насиделась.

Раньше была ведь заводная, симпатичная, веселая. Повелся на это же, а потом, когда сын получился, то Окси впала в странное состояние обиженности на весь мир, хотя любит Илюху больше жизни. Я-то знаю, что любит! Может и не одевает его в какие-то супер-модные шмотки, но комната у парня сделала по последнему слову техники, хотя в их хруще смотрится это вычурно и странно. Кормит его хорошо, сама не съест, а сыну отдаст, хотя им всего хватает. Деньгами снабжаю регулярно. И вот эти ее провалы в апатию достали уже! Ну не вышло семьи, так сколько кругом мужиков и ребенок не помеха! Надо просто взять себя в руки.

– На кого надо, на того и похожа! – внезапно огрызается.

– Оксан! – торможу ее – Давай откатывай.

– Ваш заказ! – ставят на стол тарелки и приборы.

Пока нам раскладывают все на столе, молчим. Баранкина пальцем елозит по столу и шумно дышит. Подвязываю мальцу полотняную салфетку под горло, сажаю повыше и даю ложку в руки.

– Аккуратно, горячо, – предупреждаю парня.

– Я тебе маленький, что ли? – поднимает он крошечные бровки.

Эта реакция так забавляет меня, что едва смех сдерживаю. Изо всех сил удерживаю серьезное выражение лица и важно киваю.

– Нет, конечно. Я так, на всякий случай.

– Вот! – тычет Илюшка маленьким пальчиком вверх и принимается за еду. Ест он тщательно, я бы даже сказал внимательно, если можно такое слово применить.

– А ты что сидишь, сопли жуешь? – машу Оксане.

– Да ем я! Успокойся, – копается она ложкой в супе.

Все же они проголодались. Пока едят, я все еще наблюдаю. В очередной раз убеждаюсь, что надо заняться этой бедолагой. Иначе загинет совсем. Прикидываю сколько ей перевести денег, чтобы привела себя в порядок. Нет, я не считаю, просто допом мне хочется Илье хороший сад проплатить, если Оксанка согласиться переехать в наш город. А так как садик хороший, то оплата там соответствующая.