Малявка

— Как ты себя чувствуешь? — это была первая реплика со стороны Габриеля за всё то время, что мы находились в пути.

— Странно, — я снова посмотрела в окно.

— Он тебя выгнал? — я не сразу уловила суть вопроса, мне нравилось снова слушать этот голос, который будто бы обволакивал меня и дарил то необходимое чувство полной защищенности, в котором я всегда нуждалась. — Поля?

— Да, — часто заморгав, ответила я. — Не хочу об этом говорить, простите.

— Понимаю.

Мы снова погрузились в тишину, я вновь слышала успокаивающий звук двигателя и новую музыкальную композицию по радио. Хотелось спать. Остановить бы время, перевести дух, починить истерзанную отцовской жестокостью душу и пойти вновь вперед. К сожалению, удалось осуществить только первый пункт. Я задремала ненадолго и проснулась, когда машина плавно остановилась.

— Где мы? — в окне я не обнаружила ожидаемой яркой вывески отеля, только высотку, коих в городе пруд пруди.

— У меня тут квартира, — кратко ответил Габриель и, выйдя из машины, открыл передо мной дверцу и взял на руки.

— Не надо, я могу сама, — мой протест прозвучал слабо и жалко.

— Ты снова в тапках, — губы Габриеля изогнулись в кривой усмешке.

Да уж… Снова эти тапки…

Мы на лифте поднялись на девятый этаж и только тогда меня поставили на пол и то, только потому, что Габриелю нужно было найти ключи. Я стояла, переминаясь с ноги на ногу, мне было и холодно, и жарко, это всё последствия шока.

Вскоре Габриель открыл дверь и жестом пригласил меня внутрь. Мы оказались в просторной квартире-студии. В воздухе витал слабый аромат краски.

— Недавно только ремонт закончили, — ответил Габриель на мой мысленный вопрос. — Мебель еще не вся привезена, но самое необходимое уже здесь.

— Вы здесь живете? — такой вопрос показался мне нетактичным, но уже поздно было отступать.

— Нет, — мужчина внезапно нахмурился. — Если честно я давно здесь не живу и даже не появляюсь. Но думаю, что эта квартира подойдет для твоего проживания.

— Моего проживания? — я удивленно просмотрела на Габриеля.

— Именно, — он прошел вглубь квартиры и включил свет. — Ты ведь не думала, что я тебе позволю вернуться к твоему папаше? — Габриель улыбнулся уголками губ, но я отчетливо заметила, что его взгляд остался серьезным, даже слишком серьезным для такой неоднозначной и даже вымученной эмоции.

— Не знаю, — честно ответила я, ощущая, что в груди вновь начинает болеть. Не хочу думать об отце, по крайней мере, сейчас.

— Не стой на пороге, проходи, — предложил Габриель, включив электронный камин, который тонкой длинной полоской, встроенный в стену. — Где-то должен быть комплект постельного белья, надо поискать. В холодильнике пусто, но я завтра исправлю этот момент, если, конечно же, ты сейчас есть не хочешь.

— Не хочу.

— Присаживайся, — Габриель снял с дивана, который был расположен у окна защитную пленку.

— Надеюсь, я вас не стесню своим присутствием? — я на цыпочках прошлась по паркету и села на самый краешек дивана, положив сумку на колени.

— У меня достаточно недвижимости, чтобы не чувствовать себя стеснённым, — Габриель вновь улыбнулся и вновь я встретилась с серьезным задумчивым взглядом.

— Как вы оказались у меня во дворе? — этот вопрос не давал мне покоя, хотя подсознательно я уже знала приблизительный ответ. Но, несмотря на это, мне было крайне важно услышать его.

— Хотел увидеть тебя, — прямо ответил Габриель, и это удивило меня. Нет никаких увиливаний, лишь голая констатация факта. — Это ни к чему тебя не обязывает, — тут же заявил Габриель, заметив на моем лице смущение. — Отныне ты находишься под моей полной опекой и защитой. Здесь ты можешь жить столько, сколько потребуется. Я не мальчик и прямо скажу, что ты мне нравишься, даже больше, чем можно себе предположить, — Габриель сел рядом со мной. — Но насильно я не хочу затаскивать тебя в постель. Если тебе нужно время, я дам его в необходимом количестве. У меня есть только два условия: никогда не лги мне и не вмешивайся в мои дела. Жестко, но справедливо. Я же взамен обещаю, что ты не пожалеешь о своей встрече со мной.

Габриель сидел достаточно близко ко мне, чтобы я могла получше его разглядеть. В глазах плещется твердая, непоколебимая уверенность в правильности выдвинутых рамок. Они были вполне справедливы, но отчего на душе стало как-то тяжелее. Мне Габриель тоже нравился и нравился, как он правильно заметил, сильнее, чем я могла себе представить. Но сказать сейчас об этом не хватило смелости, да и не самый подходящий момент.

Мой взгляд скользнул по лицу Габриеля, зацепился за глубокую вертикальную морщинку, меж черных густых бровей, затем остановился на ссадинах. Это человек никак не был похож на любителя встрять в драку просто так, или я ошибаюсь?

— Что с вами случилось? — осторожно спросила я, едва коснувшись небольшого синяка на скуле. Габриель не сразу ответил, он прикрыл глаза, и потянулся к моему прикосновению так, как нуждающийся тянется к спасительной влаге. Сердце пропустило удар. Я придвинулась чуть ближе и аккуратно, боясь причинить боль, коснулась небольшой ранки на брови. Мне не хотелось видеть на этом лице даже самое маленькое увечье.

— Я бы и сам хотел это знать, — Габриель открыл глаза и затуманенным взглядом посмотрел на меня. О чем он думал? Что он чувствовал? О чем молчал? Об этом всём я могла только догадываться, но в одном была убеждена совершенно точно — рядом с этим человеком мне спокойно и уютно.

— Вы уедете? — тихо спросила я, выдавая своей интонацией полное нежелание оставаться сегодня одной.

— Только если ты об этом попросишь, — Габриель выпрямился, моргнул несколько раз, и прежняя твердость тут же вернулась в его взгляд.

— Не попрошу, — уверенно заявила я, ощущая как отголосок сигаретного дыма, смешенный с терпким одеколоном и горьким ароматом алкоголя, щекочет мне нос. Я никогда не любила запах сигарет и спиртного. Для меня всё это было предвестником чего-то нехорошего и крепко связанного с образом отца. Но сейчас, ощущать этот аромат мне очень нравилось. Вообще всё, что касалось Габриеля, мне начинало нравиться.

— Хорошо, — его голос прозвучал приглушенно, по коже прошлись мурашки. Что это? Всё еще последствия шока? Или здесь причина в другом? — Тогда я поищу тебе какие-нибудь вещи, а ты пока можешь принять ванну.

— Да… Спасибо, — момент некого сакрального единения прошел, вернулась привычная рутина.

Габриель показал мне, где находится ванная комната и вручил большое белое полотенце. Оставшись наедине со всеми своими мыслями и неоднозначными чувствами, я прошла к ванне и включила воду. Пока она набиралась, я присела на бортик и устало потерла лицо. Сердце всё еще учащенно билось в груди, будоража тело. Я думала о Габриеле, несмотря на то, что он находился за стеной. Я всё думала и думала, с каждым разом осознавая, что, кажется, влюбилась. Вот так просто, взяла и влюбилась. Наверное, это невероятно глупо и скоропостижно, но я ничего не могла поделать с сильным желанием видеть и слышать Габриеля как можно дольше и чаще. Безумие!

Ванна наполнилась, и я, не теряя времени, разделась и села в горячую воду. Напряжение всей последней неделе начало медленно отпускать меня, рождая в душе покой. Я расслабленно откинула голову на бортик ванны и прикрыла глаза. Усталость копившаяся, наверное, годами уходила вслед за всеми плохими эмоциями. Я ощущала некое освобождение, которого мне всегда не хватало. Не знаю, как долго продлится это эфемерное чувство свободы, но хотелось, чтобы оно длилось как можно дальше. Хотелось, чтобы время остановилось и позволило мне отдохнуть, а затем восполнить все свои резервы душевных сил.