Мама для подкидышей, или Ненужная истинная дракона

Руби подняла тонкие бровки и окинула меня завистливым взглядом.

— Ничего себе! Только день как невеста дракона — и уже разбрасываешься деньгами! Мне бы так! Вот почему эта истинность встречается так редко? Я бы тоже не отказалась стать герцогиней!

Все еще ворча, Руби подошла к двери и подперла ее стулом, а затем набросила на висящую на стене картину покрывало — чтобы за нами уж точно никто не подсмотрел.

— Давай деньги, колготка! Никто не разрешит мне с тобой всю ночь тут сидеть, пока не заплатишь! Спущусь вниз, обрадую мадам Розу тем, что нашла щедрого клиента, — и тут же вернусь!

Что ж, справедливо.

Руби и в самом деле вернулась быстро. Из ее болтовни я узнала, что Элис появилась в борделе всего-то пару месяцев назад: деревенщина с огромными глазами, медно-рыжей косой и двумя детьми на руках.

Зачем Элис вообще приехала?

Как выяснилось, в бордель ей помогла устроиться именно Руби: мыть полы и посуду, вытирать столики, стирать и менять постельное белье. Торговать собой Элис отказывалась наотрез, но работала на совесть.

«Где бы еще столько платили за чистые полы, как у нас, — заметила Руби. — Но тем, что у тебя между ног, ты бы все равно больше заработала, колготка!»

О причинах этого странного прозвища оставалось только догадываться.

Но самое главное, что я узнала — это что у Элис есть дом в деревне под названием Верхние (или Нижние) Петушки. Руби не могла вспомнить, но точно знала, что это по дороге на запад от столицы. Что ж, это уже кое-что.

Итак, как лучше поступить? Вернуться? Или снять жилье в столице и попробовать освоиться здесь? Но я ничего не знаю об этом мире и вряд ли смогу организовать бизнес быстро, а в деревне, на своей земле, уж точно не пропаду хотя бы первое время. А там можно будет и подумать, как быть дальше. Были бы мозги — остальное приложится.

К тому же деревня — это хорошее место, чтобы залечь на дно.

По правде говоря, мне иррационально не хотелось оставаться близко к лорду Мэлори. Вряд ли в большом городе можно столкнуться случайно, тем более, учитывая пропасть между нищей Элис и герцогом-драконом, но…

Руби болтала обо всем и ни о чем, я привычно уже молчала, поддакивала и пыталась вычленить из ее слов крупицы информации.

Спустя полчаса я вдруг почувствовала, что от тревоги сжимается сердце. Это было странно, непривычно и — знакомо. Точно так же оно сжималось, когда рожала моя старшая дочь, когда сын попал в аварию — каждый раз, когда с любимыми оболтусами что-то случалось.

Это было сродни материнской интуиции, хоть у меня она и была сверхъестественно точной, как радар.

Но я сейчас — в другом мире, а мои родные оболтусы уже выросли и, я надеялась, могут о себе позаботиться. Неужели…

— Руби, ты знаешь, где дети? — напряженно спросила я.

— Конечно, что тут знать? На первом этаже, в боковой комнате.

— Спустись проверь их. — Я вспомнила, что комната закрыта. — Подойди к двери, я не знаю… И…

— Колготка, ты что несешь?

— Руби, пожалуйста! Сейчас!

Должно быть, что-то такое было в моем тоне — Руби, молниеносно вскочив с кровати, послушалась. Дверь хлопнула — и я рванула к ней.

Мне самой не стоило попадатся мадам Розе на глаза раньше времени — это было бы неразумно. Но…

Я приложила руку к груди. Сердце колотилось, как бешеное.

Кажется, прошло едва ли больше пары секунд, когда Руби вернулась. Глаза ее были круглыми от страха, лицо бледным, даже под аккуратным слоем пудры это было заметно. Накрашенные ярко-розовой помадой губы дрожали.

— К-к-колготка! Т-т-там…

— Веди, быстрее!

Толкнув Руби вперед, я вылетела в коридор, успев только схватить корзинку, стоящую на полу.

В коридоре сновали люди, соблазнительно полуголые девушки и мужчины с масляными глазами, но я едва ли замечала хоть что-то вокруг.

— Я в зале услышала, — тараторила Руби, — случайно! Пока шла мимо мадам Розы. Колготка, это же… недоразумение какое-то. Это же…

— Веди, — коротко попросила я, запуская руку в корзинку и сжимая украденную золотую статуэтку.

Сама толком не знала, что собиралась с ней сделать.

Что случилось? Пожар? Ушиблись? Поранились? Куда-то влезли и задохнулись?

Мы бегом спустились на первый этаж, тонувший в удушливом облаке сигаретного дыма, пересекли его, и Руби потащила меня в узкий темный коридор, который начинался сбоку от барной стойки.

Я поняла все в тот же момент, когда увидела сияющую, как райская пташка, мадам Розу, и мужчину рядом с ней. Они стояли у двери, мадам Роза отпирала ее ключом и приговаривала:

— Все самое лучшее — для наших любимых клиентов! Обычно мы таким не занимаемся, но только для вас приберегли этих двоих…

Мужчина что-то ответил.

У меня потемнело перед глазами от ярости. Замахнувшись, я бросила статуэтку, целясь мадам Розе в голову. Промазала, потому что меткость никогда не была моей сильной стороной.

Зато уже спустя долю секунды по коридору прокатился такой мощный порыв ветра, что сшиб с ног и мадам Розу, и стоящего рядом с ней мерзавца.

Дверь комнаты, которую мадам Роза успела отпереть, рывком открылась внутрь, ударившись о стену. Руби за моей спиной вскрикнула.

Я бросилась вперед. Размышлять времени не было, но… это что, магия? Если да — то я этим двоим сейчас еще и добавлю! Тяжело дыша, я влетела в комнату, которая выглядела как обычная спальня, и уставилась на двух рыжих ребят.

Глава 9

На секунду время как будто остановилось. Комната была немного скромнее той, которую показала мне Руби, но размер кровати не давал возможности ошибиться в том, для чего она предназначена. Оба рыжих ребятенка, одетые во что-то серое и бесформенное, сидели на ней и смотрели на дверь с испугом. Источником света была единственная свеча, стоящая на подоконнике.

Я ощупывала их обоих взглядом, с тревогой замечая, что Хью выглядит испуганным, а у Эми — губы все в корочках, наверняка опять она их искусала, и ногти тоже наверняка грызла, и кончик косы жевала, он влажный. Их кормили? Выпускали вообще отсюда? Давали попить? На вид им было лет восемь, уже довольно взрослые. И…

Вихрь мыслей в голове улегся из-за оглушительного двойного:

— Мама! Мама, мама! Мама пришла!

Спустя секунду рыжий ураган едва не сбил меня с ног. Обнимая обоих ребят и механически отмечая, что они похудели (как будто это возможно за один день, но думать логически сейчас не выходило), я изо всех сил пыталась не реветь от пережитого испуга. Во-первых, нужно держать себя в руках. Во-вторых… похоже, чужих детей и вправду не бывает. Я уже и сама запуталась в том, где были мои эмоции, а где — то, что могла бы чувствовать Элис. Просто меня захлестывало радостью и облегчением. Успела! Они оба — в порядке! Никогда больше не отпущу! Когда мои собственные дети стали взрослыми это материнское собственническое чувство пришлось задавить в себе, а сейчас…