Мама для подкидышей, или Ненужная истинная дракона

Спустя некоторое время лорд Мэлори вернулся и протянул мне стакан воды.

— Выпей. Если нужно еще что-то — говори. Завтра попрошу Гидеона тебя осмотреть, не нравятся мне твои обмороки.

— Пытки с переломом пальцев пока откладываются? — едко спросила я. Не то чтобы я всерьез поверила в эту угрозу, но…

— Нужно что-то на завтра оставить, чтобы ты не заскучала. Доброй ночи.

Не удостоив меня даже взглядом, он вышел.

Я не с первой попытки, но все-таки смогла погасить световой кристалл на столе, а потом с чистой совестью уставилась в темноту и стала ждать.

Спустя примерно полчаса от злости мне захотелось лезть на стены.

И где его носит?! Уснуть было решительно невозможно — зная, что лорд Мэлори вот-вот может войти, пока я сплю. Конечно, я всерьез не думала, что он может… что-то со мной сделать. Но…

Доходя в мыслях до этого момента, я обычно осекалась и досадливо дергала головой, а потом начинала снова вертеться с боку на бок.

Неизвестность — намного страшнее всего остального. Я не собиралась отступать и отдавать кровать лорду Мэлори, просто чувствовала, что нельзя показывать, насколько он меня пугает. Но мне было бы спокойнее, если бы он уснул первым.

В конце концов я сдалась, поднялась с кровати и вышла из спальни, матерясь про себя на чем свет стоит.

Чтоб тебя, лорд Мэлори! Найду — и все выскажу. Решил поиздеваться? Знает, что я не усну? Я готовилась воевать за одеяло, но, судя по всему, он придумал что-то намного более изощренное.

Отлично. Я чувствовала, как под кожей бурлит магия, — и жаждала пустить ее в дело. Не догоню, так согреюсь. Нервы, вернее, подпорчу. Он думает, что я от страха стану послушной? Нет уж.

Коридор второго этажа был темным и тихим — разве что из-за приоткрытой двери дальней комнаты на стену и на пол падали полосы света.

Прокравшись вперед мимо детской, я заглянула в ту комнату, где горел свет. Это был кабинет лорда Мэлори. На столе стояла темно-зеленая бутылка и стакан, на дне которого плескалась темно-коричневая жидкость. Рядом были разбросаны бумаги, как будто лорд Мэлори искал в них что-то или пытался просмотреть разом все.

Сам лорд Мэлори сидел в кресле с мягкой темно-зеленой спинкой, положив локти на подлокотники.

Голова его была откинута на спинку, затылок упирался в деревянную раму. Длинные ресницы были опущены и отбрасывали тени под глаза, из-за чего казалось, что лорд Мэлори смертельно устал. Но он, похоже… спал? Да, точно, из-под шеи торчали уголки подушки. Почему он решил спать тут, а не в кровати? Я недоуменно его разглядывала, а потом лорд Мэлори пошевелился. Я отшатнулась от двери и поспешила обратно в спальню. Сумбура в мыслях и в чувствах стало только больше, так что я до самого утра не сомкнула глаз.

* * *

Лорд Седрик Мэлори

Возможно, мне не стоило приходить ночью к двери спальни, заглядывать внутрь и пялиться на Элис, пока она спит.

Но, в конце концов, не просто так ведь драконам дано ночное зрение?

В голове царил полный сумбур. Элис оказалась не до конца Элис — или слишком уж Элис, раз душа наконец стала целой?

Я думал о той девушке, которую увидел в борделе несколько месяцев назад, о том, как она изменилась вдруг позже, оказавшись у меня в особняке, стала независимой, острой на язык и буквально несгибаемой — наверное, в тот момент я понял, что у меня не осталось возможности в нее не влюбиться.

Думал о ее детях-подкидышах, которых теперь было трое.

О том, как Элис от меня отшатнулась, испуганно, хотя всегда вела себя так, как будто ничего не боится, и запасом магии обладала таким, что нанести мне пару неприятных увечий точно смогла бы.

Я думал об этом — и еще о сотне вещей, пока не поймал себя на том, что просто стою и смотрю на ее разбросанные по подушке рыжие волосы, на напряженное лицо, сжатое в кулаке одеяло, красивую тонкую шею, до которой отчаянно хотелось дотронуться губами. Элис она или не Элис — я влюбился в нее, в нее такую, какая она сейчас, и совершенно не знал, что с этим делать. Почему-то то, что она меня всерьез испугалась, неожиданно ранило. Хотя меня давно уже не волновали такие вещи.

«Так тебе и надо, выродок!» — прозвучал в голове знакомый голос.

Моргнув, я отошел и отправился в кабинет. Осталось только вспомнить чары превращения и наколдовать себе из чего-нибудь ненужного кушетку. Дракон я, в конце концов, или нагажено? О, пресс-папье! Сгодится. Никогда не понимал, для чего оно нужно. Хотя я и в кресле могу поспать, тоже мне проблема.

Следующим утром я увидел напряженную Элис на кухне. Она выискивала, чем бы накормить детей (нужно перевести в этот дом одну из служанок, как я мог не подумать?), бесконечно терпеливо отвечала на вопросы Хью:

— Мам, а когда мы вернемся обратно?

— Скоро.

— Но там Ушастик!

— Ушастик с Мирой, с ним все в порядке.

— Мам, а почему мы тут?

— Потому что пока у нас тут есть дела.

Когда я вошел, Элис даже не обернулась, хотя ее плечи напряглись. Зато Эми вскочила из-за стола и привычно уже бросилась мне в руки.

— Ты пришел!

— Были сомнения? — хмыкнул я.

Эми вместо ответа уткнулась лбом мне в плечо, и я аккуратно понес ее обратно, к столу. Рольф и Хью, когда я приблизился, напряглись. Элис говорила, что Хью довольно стеснительный, он и сейчас отвел глаза, а вот Рольф… Рольф напрягся, и я почувствовал исходящий от него кисловатый запах страха.

Почему он меня боится?

— Седрик, — позвала вдруг Эми, поудобнее устроившись у меня на руках.

— Что такое?

— Папа нас тут не найдет? Ты же нас защитишь, да?

Что? Папа? Их с Хью папа?

Я поднял взгляд и встретился глазами с таким же растерянным взглядом Элис.

Позже, уже после завтрака — хлеб, овощи, ветчина, которые нашлись на кухне, — я подошел к Элис.

Она мыла посуду — и я в очередной раз напомнил себе, что нужно обязательно найти в этот дом служанку.

— Элис…

Она дернулась и едва не уронила тарелку в раковину.

— Я не знаю, — выпалила она и, понизив голос, продолжила: — Кто их отец.

— А разве, хм… разве он не умер?

Не так уж трудно догадаться, что двое подкидышей на самом деле — брат и сестра Элис. А кем еще они могли быть, с таким-то сходством?

Элис качнула головой.

— Я думаю, мать Элис забеременела от другого мужчины.

Я поднял брови.

— С чего ты взяла?

Она обернулась и наклонила голову, растерянно продолжая тереть тарелку кусоком ветоши.

— Ямочка на подбородке, — она дернула головой, привлекая внимание к овалу лица. Ямочка была очень симпатичной. Целовательной. О чем мы?.. — У меня она есть, у них — нет. Это доминантный генетический признак чаще всего… В общем, неважно. Я к тому, что вряд ли у нас один отец.

— И кто тогда…

— Понятия не имею.

Отвернувшись, она остервенело продолжила тереть тарелку мокрой тряпкой. От нагретой воды, стоящей в раковине, шел пар.

— У тебя руки трясутся, — заметил я.