Манящая тайна

Мужская толпа окружала большое пустое пространство, огороженное канатами и посыпанное опилками. Женщинам же открывался на него превосходный вид.

«Ринг!» — мысленно воскликнула Мара.

Она подошла ближе к стеклу и, не в силах удержаться, протянула руку, чтобы дотронуться до него. К счастью, ей вовремя пришло в голову, что мужчины, возможно, заметят ее, если она подойдет совсем близко к стеклу. Мара отдернула руку. Но она никак не могла понять, почему мужчины совершенно не интересовались окном этой полутемной комнаты, заполненной дамами.

Неужели присутствие здесь женщин их не возмущало? Неужели им не хотелось прогнать их отсюда? Что же за место такое, этот клуб?..

— Они вас не увидят, — произнесла рядом с ней какая-то леди. Ее серьезные голубые глаза за толстыми стеклами очков сразу привлекли внимание Мары. — Это не окно. Это зеркало.

— Зеркало?.. — Это окно ничем не походило на зеркало. Должно быть, женщина заметила растерянность Мары, потому что продолжила: — Мы их видеть можем, а они видят только себя.

И в тот же миг перед рингом прошелся какой-то джентльмен — так близко от окна, что мог бы его потрогать. Он остановился и повернулся лицом к Маре. Она подалась вперед. Он сделал то же самое. При этом он задрал подбородок и вспушил галстук. Мара помахала рукой прямо перед его длинным бледным лицом. Он оскалился. Мара опустила руку. А джентльмен пальцем в перчатке поскреб кривоватые, желтые от чая и табака зубы, скорчил гримасу, затем повернулся и отошел.

Несколько женщин рядом с Марой громко расхохотались.

— Ну вот!.. Лорд Хаундсвелл наверняка был бы очень смущен, узнав, что мы тут полюбовались остатками его обеда. — Леди улыбнулась Маре: — Теперь верите?

Мара усмехнулась:

— Должно быть, вы тут часами развлекаетесь.

— Это если нет боев. О, смотрите! Дрейк выходит на ринг!

Болтовня в комнате сразу стихла; дамы обратили все свое внимание на молодого человека, пролезавшего между канатами на засыпанный опилками пол, где его дожидались двое других — маркиз Борн и еще один типичный аристократ, бледный и взволнованный.

Толпа же у дальнего конца ринга расступилась, и, казалось, все затаили дыхание.

— Теперь — в любую минуту, — послышался женский голос рядом с Марой. И все дамы замерли в ожидании. Они ждали Темпла!

И Мара тотчас поняла, что тоже его ждала. Хотя и ненавидела.

И вот он наконец появился, заполнив почти весь дверной проем, — высоченный, широкоплечий и огромный, как дом, — с голым торсом и «одетый» в те скандальные татуировки, а также бриджи из оленьей кожи, обтягивавшие мускулистые ноги; и еще были льняные полоски, которыми она бинтована костяшки его пальцев и запястья. Но Мара старалась не вспоминать о том, что чувствовала, когда бинтовала Темпла.

А когда он ее поцеловал… Нет-нет, об этом тем более не следует думать.

— Он самый большой, самый прекрасный дикарь на свете, — со вздохом сказала еще какая-то женщина, и Мара застыла, заставляя себя не оборачиваться. Ей плевать на то, что в этом голосе слышалось не только восхищение, но и еще что-то… весьма походившее на личный опыт.

— Какая досада, что он не проявляет к тебе никакого интереса, Харриет, — отозвалась другая дама, вызвав взрыв смеха у остальных.

Вот и хорошо! Значит, у той леди не было никакого опыта.

И тут Маре вдруг показалось, что Темпл смотрел прямо на нее, словно «волшебное» стекло являлось зеркалом для всех в мужском помещении, кроме него. Словно он знал, что она сейчас смотрела на него неотрывно.

И вот он уже пролез между канатами. А Борн, теперь казавшийся карликом по сравнению с Темплом, подошел к мистеру Дрейку и что-то ему сказал. Дрейк же широко развел руками, а маркиз… Он почему-то похлопал по его бриджам, словно обыскивал.

Мара, не удержавшись, спросила:

— Что они делают?

— Проверяют, нет ли оружия, — пояснила одна из дам. — Боксерам разрешается иметь секунданта, дабы убедиться, что схватка будет честной.

— Темпл ни за что не стал бы мошенничать! — воскликнула Мара, привлекая к себе внимание остальных женщин и отчаянно желая проглотить свои слова. Ее бросило в жар, и она переводила взгляд с одной леди на другую, потом наконец остановилась на той, что заговорила с ней; то была необычно высокая блондинка с карими глазами, казавшимися почти золотыми в свете ярко освещенного ринга.

— Верно, — согласилась дама. — Он не станет.

Вот оно! Эта женщина говорила с уверенностью, которую дает только личный опыт, и Мара поняла, что насчет предыдущей леди она ошиблась. А вот эта дама знакома с ним близко. И она достаточно красива для него. Наверняка они с Темплом очень хорошо смотрелись вместе — оба высокие… пусть даже и совершенно противоположные во всем остальном.

Мара сразу представила, как длинные руки этой леди обвивают его шею, как ее изящные пальцы запутываются в его темных волосах. А его ладони — на ее талии, и он…

Мара вдруг снова возненавидела его, но на сей раз — по другой, более тревожной причине.

В дальнем конце комнаты какая-то женщина громко проговорила:

— Чего бы я только не отдала сейчас — лишь бы побыть секундантом Дрейка!

Мара снова обратила свое внимание на ринг, где какой-то хорошо одетый джентльмен подошел к Темплу, показывая ему, чтобы тот поднял вверх руки. Темпл повиновался, причем мышцы у него на груди и на животе заиграли — и у Мары пересохло во рту. Он выглядел сейчас потрясающе! А секундант тем временем проверял, нет ли у него оружия. Темпл же… Он стоял с презрительной усмешкой на губах, словно на его стороне был сам дьявол и поэтому ему ни к чему жульничать.

Мара представила, как он стоял, подняв руки над головой и держась за те ремни, что свисали с потолка, а она… Ох как же она жаждала его прикосновений. И его поцелуев!

Нет, ничего она не жаждала! Она его ненавидит!

— Ну, давай же, парень! Потрогай его! — раздался крик одной из дам.

— Проверь как следует все его укромные уголки и щелочки! — закричала другая.

Леди словно состязались в том, кто отпустит более непристойное замечание. И громко хохотали, подбадривая джентльмена, осматривавшего герцога Ламонта со скоростью, вызванной то ли страхом, то ли смущением.

— Э… не так быстро!

— И не так нежно!

— Держу пари на все мое состояние, что Темпл любит крепкую руку!

— Вы имеете в виду состояние вашего мужа? — вдруг спросила рыжеволосая леди, приблизившаяся к окну.

Дама с усмешкой ответила:

— Чего граф не знает, то его не тревожит. О, вы только посмотрите на его размеры!

— Ставлю десять соверенов, что он такой же большой везде!

— Никто не примет такого пари, Флора, — со смехом сказала какая-то леди. — Но ни одна из нас не хочет, чтобы ты ошиблась.