Марина и цыган

– У тебя есть что-нибудь острое? Например, гвоздь?

– А это подойдёт? – Вадим достал из кармана складной нож.

С помощью ножа ему удалось поддеть крышку посылки и я, запустив туда руку, вытащила целую качалку копчёной колбасы. Положив колбаску сверху на крышку, Синеглазый нарезал её тонкими кружками. Что же касается хлеба, то его пришлось заменить галетами, которые тоже оказались в посылке. Подкрепившись, мы двинулись дальше. Деревенских на пляже уже не было и Вадим предложил:

– Может, окунёмся разок?

Так как купальник был на мне, то я подумала, что неплохо было бы смыть с себя дорожную пыль, и согласно кивнула. Немного поныряв, мы решили затем позагорать на травке. От нечего делать я плела из собранных в роще ромашек венок, а Синеглазый лежал рядом на животе. Внезапно он спросил у меня:

– Марина, сколько тебе лет?

В ответ я бросила на него удивлённый взгляд:

– А разве ты не знаешь?

– Значит, через три года будет семнадцать?

– Да.

– Как раз я приду из армии…

Я снова удивлённо покосилась на парня, но он не захотел дать мне никаких пояснений. Тогда, закончив плести венок, я водрузила его на голову Вадима, который рассеянно улыбнулся мне в ответ. Спустя некоторое время мы оделись и пошли по улице. После колбасы мне захотелось пить и я мечтательно произнесла:

– Эх, сейчас бы сюда гроздь винограда!

Пристально посмотрев мне в глаза, Вадим вдруг предложил:

– Пошли ко мне в гости: у нас в огороде растёт виноград.

Следует признаться, что мне было известно об этом от Алёнки, хотя я вовсе не собиралась набиваться в гости к Синеглазому, а только хотела выяснить: созрел ли виноград? Поэтому предложение парня застало меня врасплох.

– А кто у тебя дома? – на всякий случай, поинтересовалась я.

– Никого! Вернее, только Олег, но он не будет нам мешать.

Я подумала, что раз Вадим уже побывал у нас в гостях, то, следовательно, можно было отдать ему визит. Однако не спешила соглашаться, потому что сначала хотела отнести посылку. Но когда мы приблизились к нашему дому, то внезапно увидели Борьку, младшего брата Синеглазого, заглядывавшего в открытое окно. Как и Олег, он абсолютно не был похож на своего среднего брата ни бегающими карими глазами, ни вечно взлохмаченной русой шевелюрой. Хотя Борька был моим ровесником, деревенские не принимали его в свою компанию, сделав исключение только для меня. Это, впрочем, не мешало младшему брату Вадима постоянно крутиться возле нас. Синеглазый же обычно прогонял его одним окриком.

– Ты что здесь делаешь? – грозно поинтересовался Вадим, поставив посылку на подоконник и схватив брата за шиворот.

– Ничего! – вздрогнув, ответил Борька и попытался вывернуться из его рук. – Меня мать за тобой послала!

– Вот как? – насмешливо произнёс Синеглазый. – Сейчас мы пойдём и спросим у неё, так ли это? И я тебе не завидую, если ты мне соврал!

– Ничего я не соврал, - пробурчал его младший брат, косясь в мою сторону. – Можешь у матери спросить!

– Через десять минут я тебя жду, Марина, - уже более спокойным тоном сказал Вадим и, подтолкнув вперёд Борьку, двинулся по улице.

– А что, тебе можно, а мне нельзя? – огрызался на ходу подросток.
– Она же моя ровесница!

– Она-то твоя ровесница, да ты до неё умом не дорос, - щёлкнув его по затылку, ответил Синеглазый.

Однако я не испытывала ни малейшего сочувствия к Борьке, поймав его однажды на том, что он пытался шпионить за мной.

Вручив бабушке посылку, я села на диван и задумалась: идти мне в гости к парню или нет? И, в конце концов, пришла к выводу, что если не явлюсь сама, то он, пожалуй, всё равно придёт за мной. Так как десять минут уже истекло, то я со вздохом поднялась с дивана и сообщила бабе Тоне, что иду в гости к Вадиму.

– Вот и хорошо, Марина, - ответила та. – Я, пожалуй, тоже буду собираться: жара уже немного спала, а до Звонарёвки путь неблизкий.

От той же Алёнки я знала, что Синеглазый жил на противоположной стороне улицы за оврагом. Однако не стала идти в обход, а спустилась вниз с крутого склона по едва заметной извилистой тропинке. Так как в этой части деревни я ещё не была, то с любопытством осматривалась по сторонам. Вот там, в начале улицы, стоял дом Эдика, где обычно деревенские устраивали вечеринки, рядом с ним жил Федя, затем – толстая Анька, а вот и зелёный палисадник возле дома Вадима. В нерешительности остановившись напротив, я подумала, что ещё не поздно вернуться. Но потом всё-таки открыла ворота и вошла во двор. В этот момент на крыльце показалась женщина в сером фартуке и зелёной косынке. При первом же взгляде на мать Вадима мне стало ясно, от кого он унаследовал глаза цвета незабудок и тонкие резкие черты лица. Вдоль же её загорелой щеки вилась белокурая прядь. По словам Димкиной сестры, она была родом из соседней области, откуда её привёз в Святошино отец Синеглазого, по профессии шофёр, развозивший по договору колхозную продукцию.

Несколько мгновений я смотрела на неё молча, не зная, что сказать. К счастью, машинально поправив волосы, мать Синеглазого заговорила первой:

– Здравствуй, Марина!

– Здравствуйте, - произнесла я как можно приветливее.

– Вадим говорил, что ты должна придти. Сейчас он уберётся в комнате и выйдет.

Однако вместо Синеглазого на крыльцо вышел с книгой в руках его старший брат, а за ним – Борька. Вадим же появился в последнюю очередь. Застёгивая на ходу рубашку, он пригласил:

– Марина, заходи в дом!

– Лучше в сад, - поспешно ответила я.

– Ма, - сказал Синеглазый, - мы с Мариной будем в саду!

Кивнув головой, его мать спустилась по ступенькам вниз с эмалированным ведром в руках. Вероятно, она спешила после перерыва на ферму, где работала дояркой. Олег же вернулся обратно в дом. Только Борька, вытянув шею, следил за нами, пока мы не скрылись за садовой калиткой. Отведя меня в сад, Вадим сбегал в дом и принёс хрустальную вазочку с виноградом и яблоками. Пока я лакомилась фруктами, он, не отрываясь, смотрел на меня, а потом вдруг сказал:

– Марина, хочешь я тебе погадаю?

Я с любопытством взглянула на парня:

– Как? По глазам?

– Нет, по руке.

Усмехнувшись, я протянула ему левую ладонь. Водя по ней указательным пальцем, Синеглазый пророчил:

– Ты родилась под знаком планеты Венеры. А люди, родившиеся под этим знаком, умеют любить страстно и горячо, но, обычно, непостоянны в своих привязанностях. Линия ума у тебя длинная и разветвлённая. Это свидетельствует о твоей проницательности. Линия жизни обрывается где-то на тридцатом году – роковом для тебя периоде времени. Но если ты пройдёшь его благополучно, то будешь жить долго…

– А нельзя ли поконкретнее? – перебила я Вадима.

Синеглазый поднял голову и ответил:

– Можно.

При этом на его губах появилась улыбка.

– Конкретно о твоих личных качествах могу сказать, что ты очень любишь фрукты и на большом пальце левой ноги у тебя родинка, которую прикрывает средний палец…

– А ты откуда знаешь? – изумлённо спросила я.

Вадим придал своему лицу таинственное выражение:

– Я могу кое-что добавить: тебе хочется ещё винограда, но ты не решаешься об этом сказать.