Марионетка. Отрежь меня!
Шрифт:
Захожу в квартиру. Они уже приехали. Из гостиной доносится оживленная беседа. Захотелось узнать: о чем речь, чтобы быть готовым ко всему, слишком часто в последнее время семья против меня… Это не касается мамы, разумеется, но она, как хорошая жена, молчаливо согласится с любым решением отца.
Приблизился. Притаился за углом.
И появился как раз вовремя…
— Амин, может вернуться к этому вопросу позже? Когда Снежана поправится… — прозвучал обеспокоенный голос мамы.
«Понятно…» — не сложно догадаться.
— Месяц — это максимум! — возмутился родитель. — Сейчас уже ясно: она
— Я желаю им счастья, по-моему, это важнее, — на удивление она с ним спорит, хоть один союзник у меня есть.
— Этот брак обречен, — подытожывает отец.
— Прошу лишь не давить, прислушаться к мнению Самира… Не торопи события, — отвечает мама.
«Не сомневался: станет спешно организовывать за моей спиной свадьбу» — он забыл о согласии, которое требуется, помимо договоренностей между семьями.
— Самиру тридцать два года! Сколько терпеть его выходки?! — повышает голос. — То он принципиально не хотел жениться — тянул время; то позволил выбрать невесту и радовался, что она несовершеннолетняя и еще три года можно наслаждаться свободой; то вдруг взял в жены первую встречную и его словно подменили.
— Согласен с тобой, — вмешался Саид, — ему пора остепениться.
«Куда ж без него…» — подпевает отцу в унисон. Только я уже сделал свой выбор. Второму браку не бывать!
— Наш сын полюбил. Разве плохо? — настаивает мама. — Он счастлив. Это не просто заметно, это чувствуется, глядя на них двоих… Пусть сам решает.
— У Саида в сорок лет — трое детей, а Самиру даже один ребенок не светит с такой женщиной… вот, к чему клоню… — начались сравнения с любимым сыном, быстро забыл, как тот низко пал.
— Она здорова, — мама продолжает защищать мою девочку. — И у них обязательно будут дети.
«Пора прервать этот бессмысленный разговор. Или заговор?» — считаю до десяти и появляюсь в гостиной.
Все трое смотрят на меня. Больше никого тут нет. Или Саид приехал без семьи, или скромная малообщительная Талия предпочла уединение, а может, детьми занимается?
— Сынок, ты вернулся… — мама ведет себя так, словно ощущает вину. Теперь станет разрываться между мной и отцом, я облегчу ей выбор… — Как Снежана?
Что сказать? После того, как меня выпроводили силой из отделения, с врачом не удалось толком пообщаться. По телефону Тамара Игоревна отвечала сухими стандартными фразами и настойчиво советовала не появляться до завтрашнего дня — дать возможность жене побыть в одиночестве, свыкнуться с обстоятельствами.
— В порядке, — отвечаю, а сам неотрывно наблюдаю за Саидом, как воспринимает информацию. И судя по озадаченному лицу, неподдельно беспокоится — она его по-прежнему волнует, чувства не остыли…
Опять завожусь от дикой ревности. Бесит, что он смеет думать и мечтать о ней.
— Поговорим, — киваю в сторону кабинета, обращаясь к нему.
— Может, не надо? — встревает мама. Мое лицо не скрывает истинных намерений.
— Самир, ты что задумал? — присоединяется отец.
— Всего лишь «мило» побеседую, — растягиваю губы в подобие улыбки, больше похожей на звериный оскал. И настрой у меня соответствующий: хищник против хищника, ведь мы с ним одинаковые.
— Пошли, — Саид ухмыляется,
ведет себя уверенно.Как только закрывается дверь, начинаю говорить первым.
Всё. Надоело. Хватит ссылаться на семью. Честно, пытался думать в интересах всех и каждого, но есть предел. Если меня не хотят понимать и принимать мои решения, то я тоже не обязан думать и заботиться еще о ком-то, кроме Снега. Мы будем жить в России. Всегда.
— Специально приехал, да? — внимательно изучаю «братца».
— Да, специально… — спокойно отвечает он, а подумав, добавил: — По работе.
— Ну-ну… Надеялся увидеть ее? — держу руки в карманах, сжимая их в кулаки. И пока терплю: одно неосторожное слово с его стороны — непременно воспользуюсь.
— О чем ты? — делает непринужденный вид.
— Не прикидывайся, — подхожу ближе, становлюсь лицом к лицу к нему, но я выше и ему приходится смотреть снизу вверх.
— Мне жаль, что случился выкидыш, — произносит.
И первая мысль, которая пролетела в голове, придушить! Он не имеет право говорить об этом.
— Да брось… жаль тебе — не смеши… в ладоши хлопаешь от радости…
— Монстра из меня не делай, — тон голоса моментально меняется.
— Монстра ты сам из себя сделал, когда возжелал чужую женщину, когда проник к ней ночью спальню, когда покусился на ее честь… Так подло воткнул нож в спину брату… наплевал на семью… — слежу за реакцией, жду, что скажет.
Он крайне удивлен, ведь эта тема не понималась. Думал, не в курсе?
— Э… я… — не нашелся с ответом Саид, выглядит растерянным.
— А если Талия узнает? — угрожаю. — И не только об этом, о нашем телефонном разговоре, например, когда просил отдать Снежану, или как признавался ей в своих чувствах…
Если он цинично вмешивается в мою жизнь, то не вижу препятствий для принятия зеркальных мер.
— Ты этого не сделаешь, — шипит сквозь зубы. Надо же, опасается.
— Отчего же? Кто мне помешает? Уж не ты ли? — усмехаюсь. — Когда домогался моей жены, никто тебя не заботил.
— Да, заходил в комнату; да, не устоял и прикасался к ней; да, нравится безумно… Но не трогал ее больше, чем хотелось — не обнажал. И если это успокоит — она звала тебя во сне, — оправдывается. — Не впутывай Талию.
Всё. Не могу сдерживаться.
— Ты… — хватаю его за горло, он не сопротивляется и даже не дергается, только хрипит. — Ты редкостный эгоистичный ублюдок. Никогда не думал, что скажу подобные слова, глядя в лицо родного брата, который с легкостью предал… Только при упоминании одного твоего имени Снежана испуганно вздрагивает… Держись от нее подальше, иначе пожалеешь… Ты навсегда потерял мое доверие! Ненавижу!
Глава 37. Семейные узы.
37.1.Снежана
— Располагайся, — Тамара Игоревна поставила сумку с моими вещами на тумбу.
— Спасибо, — я с интересом огляделась и присела на кровать.
— Точно хочешь остаться в общей палате? Не передумала? — в который раз переспрашивает.
Помимо меня тут еще три женщины находятся.
— Нет, не передумала, — уверена в своем желании на сто процентов, нам нужно побыть с Самиром порознь, хотя бы несколько дней, пока не выпишут.