Марионетка. Отрежь меня!

«Неужели, даст шанс?» — чего не заслуживаю, конечно. Она стоит так близко, манит, словно яркое солнце — только руки протяни, дразнит собой, а меня трясет от потребности и желания прижать ее к своей груди. И голова плывет в пьянящем ощущении.

— Снег… — подползаю к жене, она машинально отступает назад, не позволяя прикоснуться.

— Не перебивай, я не закончила, — возмущается она. — Если согласишься на мои условия, то возможно наш брак получится спасти.

— Условия? — переспрашиваю. Поражен той решимости и уверенности, с которой она говорит. Никогда не видел ее такой.

— Именно: условия! — чуть повышает голос.

— Согласен на любые требования, только вернись, — подтверждаю.

— Даже не поинтересуешься? А вдруг не устроит? — хмурится. По сути, без разницы, что скажет, лишь бы была рядом.

— Хм… — она обняла себя за плечи в защитном жесте. Как же хочется подойти к ней.

— Снег, не молчи, — поторапливаю, чтобы скорее забрать домой.

— Для начала: мне нужно пожить отдельно — не знаю, как долго, это зависит напрямую от тебя, твоего терпения и понимания, желания, в конце концов — сохранить нашу семью… Можешь приходить в гости. Тамара Игоревна любезно предложила занять комнату в ее квартире. И отказываться не стану.

— Но… — не ожидал услышать подобного заявления.

— Ты согласился — не забывай! Конечно, можешь опять плюнуть в душу, скрутить, силой увезти, посадить под замок, если хочешь сломать, добить окончательно, убить мои чувства безвозвратно, без шансов на будущее…

— Хорошо, — не спорю, она права. И предлагать вернуться в квартиру, где все произошло, ту самую, купленную для нее — хуже не придумаешь, а со мной жить, не готова. — Что еще?

Жена задумалась на несколько минут.

— Теперь о главном… — она прислонилась спиной к стене. На ее лице отразилось беспокойство вперемешку со страхом.

— Снег? — боюсь услышать очередные условия. Почему тянет?

— Я беременна, — наконец, отвечает.

— Повтори… — на секунду решил, что показалось.

— У нас будет ребенок, — опять произносит. — Той ночью ты очень постарался…

— Ребенок? Это правда? — переспрашиваю, чувствуя эмоциональный подъем. Хотя обстоятельства его появления не из приятных — приложу все усилия, сделаю, как пожелает, чтобы забыла… Возможно, он наш шанс сблизиться опять. Не могу потерять любимую женщину. Она — мое сокровище.

— Да, шесть недель, — прикладывает руки к животу. — Тамара Игоревна заверила, беременность протекает нормально, анализы тоже в порядке.

Мечтаю потрогать… Не вставая с коленей, подползаю к ней. Снег не отстраняется, смотрит взволнованно. И не противится, когда прикасаюсь осторожно к бедрам и целую животик через ткань. Она вздрагивает от простой ласки, но не отталкивает — для меня это уже победа на пути к ее сердцу. Именно так ощущаю — буду заново добиваться, ведь «ненавижу» не прозвучало, а значит, могу надеяться.

— Прости… прости… — знаю, этого не достаточно, надо поступками завоевывать доверие.

— Только ради него готова попробовать снова, — всхлипывает.

— Девочка моя, — поднимаюсь на ноги, аккуратно обнимаю, стираю слезы с ее лица. — Не достоин тебя… прости… люблю безумно…

Снег громко вздыхает, разрывая объятия. В этот момент заходит врач.

— Разговор удался, — не то спрашивает, не то говорит Тамара Игоревна. — Снежана, подожди в машине. Скажу пару слов твоему мужу.

Жена покинула кабинет, бросив на прощание короткий взгляд.

— Итак, Самир, — женщина уперлась руками в бока, — выполнила эту просьбу лишь потому, что она звала вас во сне… плакала… Бедная девочка страдает. Знаю о произошедшем, и считаю: ей будет лучше без вас!

Даже ответить нечего. Я ничтожество…

Глава 44 . Сомнения с надеждами.

44.1.Снежана

Десять недель. Мои восхитительные, чудесные десять недель — пусть кто-нибудь скажет, что это не так и умиляться тут нечему… Обстоятельства, при которых я оказалась в положении, не забылись, конечно, но именно беременность дает силы справиться, вселяет веру в лучшее и надежду на будущее.

С нетерпением жду рождения ребенка и наслаждаюсь каждым прожитым мгновением. Кто не был на моем месте, когда врач подписывает приговор, а мамой могу стать лишь условно и никаких гарантий, тот никогда не поймет — в чем же радость, ведь по факту меня изнасиловал муж.

Малыш не виноват, желая появиться на свет таким способом. И он — частичка любимого мужчины, а не результат случайной связи в подворотне, став жертвой маньяка…

Я никоим образом не оправдываю действий Самира и не простила его до сих пор. Дала шанс исправить ошибку, остальное — зависит от него. Разумеется, этой возможностью он пользуется в полной мере, согласился на все условия. Сказал: будет ждать моего возвращения столько, сколько потребуется, хоть всю жизнь, никогда не женится и не посмотрит на других женщин. Поклялся. Взял на себя обязательства перед лицом Всевышнего исполнить назр* (прим. обет). Это серьезный шаг, в истинное намерение и желание которого невозможно не поверить.

А сегодня муж позвонил и сообщил о каком-то сюрпризе… Не знаю, что задумал — очень интересно. Могу поспорить: готовится к моему дню рождения — двадцать один исполняется через три дня.

Самир ждал возле подъезда, взволнованно расхаживая вдоль машины.

Как только увидел меня, торопливо подошел и крепко обнял.

— Привет, — прошептал в ухо. Потом поцеловал в щеку, ближе к уголку губ. Впервые за последний месяц он позволил себе не спрашивать разрешения, чтобы прикоснуться.

— Привет, — я аккуратно отстранилась от него.

— Прости, — заметил мое смущение, и тут же открыл дверь передо мной.

— Куда мы едем? — поинтересовалась, удобно устроившись на сидении.

— Скоро узнаешь, — он пристегнул ремень безопасности, наклонившись ко мне. Терпкий, мужской, родной аромат мгновенно окутал, ворвался в нос, подсовывая воспоминания, насколько хорошо было с ним.

Нервно сглотнула, ощутив сбившееся дыхание и учащенное сердцебиение. Отвернулась в сторону, не желая встречаться взглядом.

— Помнишь, я обещал, — возвращает мое лицо на место, смотрю ему в глаза, в которых плещется целая буря эмоций.

Киваю в ответ. Он не давал повода усомниться в его словах.

— Ничего не сделаю без твоего твердого и уверенного «да».

— Угу… — соглашаюсь. Внутри что-то постепенно оживает, тянется навстречу к нему… Но не готова еще переходить на другой уровень отношений, как прежде.

— Люблю тебя, животик, — рука Самира легла на мой округлившийся живот, поглаживая нежно и заботливо. Этим он не только выражает радость от беременности, а также заменяет «люблю», сказанное лично для меня — о чем просила пока не говорить.