Мартовские коты. Сборник

– Але-мале! – вдруг несмело отзываются с той стороны.

– Ой! – хором кричат кошки.

– Ну, вам что? – говорит Фобос усталым голосом.

– А ты Фопс? – принимается кокетничать Сима.

– Сама ты Фопс, – обижается Фобос. – Я ффф! ффф!

Сима и Кася испуганно отскакивают, потом возвращаются:

– Плохой! – заявляет Фобосу Кася.

– Чевой-то... – без интереса спрашивает Фобос и поясняет: – У меня дикция.

Сима и Кася меленько хихикают.

– А, ну пока! – говорит Кася.

– Мы потом! – добавляет Сима.

Распрощавшись с котом, маленькие кошки валяются на паркете возле телефона.

– А интересный, да? – мечтательно говорит Сима.

Горестное физиологическое

Ночью Кася почувствовала, что телефон собирается звонить и подошла к нему поближе. Услыхав, как внутри коробки кто-то словно бы вдохнул воздуху, чтоб закричать, быстро сбила трубку с рычага и приложила к ней ушко. Так сидела, пока оттуда не сказали:

– Але, Кася?

– Ага, а ты что? – спросила Кася, узнав Симу.

– Ну нет. Вот ты кружишься?

– Не-а, – озадачилась Кася, – мне дали витамин.

– Я важное звоню! – горячо зашептала Сима. – Не кружись!

– А скажи! – принялась нервничать и вертеться Кася. Неспроста ведь одна маленькая кошка звонит другой посреди ночи.

– Аама на кухне – куррила, – заявила Сима и для пущей ясности зачихала: – Пфи! пфи!

– Нууу! – разочарованно протянула Кася, не видя в этом никакого горя.

– А я там шла!

Тут Кася поняла и закричала в телефон:

– Надо было мчать же!

– Я снулая была, а она сидит и дверь заворотила. Я там потом стояла. Говорила: «Ма-ма». А мама сказала: «Астань!» – посыпала Сима многочисленными подробностями.

– Накричала тебе? – огорчилась Кася.

– Нет. Пустила, а я села на ковре там и блев-лю, – Симин голосок задрожал от нахлынувших горестных воспоминаний. – А она меня набила!

Кася нявкнула в ответ. Чем утешишь, чем спасешь подругу, у которой такая непонятливая мама... Ведь не приедешь сама и не унесешь в перевозном доме к себе под обеденный стол.

– Спи сном, – только и смогла посоветовать она.

Важное

Однажды поутру, когда мама и папа ушли по лестнице, где накурено, холодно и блохи, в Каси-ной квартире раздался тревожный звонок.

– Але! Але же! – важно поинтересовалась Кася, потому что была оставлена за старшего.

– Кася, послушай-ка! – опустив приветствие, загомонила Сима.

Кася насупилась и стала слушать. В телефоне ничего интересного не произошло, только Симка сопела. «Вот дура!» – в сердцах подумала Кася и сказала:

– Или уже давай, или я улезла.

Сима в ответ чертыхнулась подружкиному нахальству и задавачеству, но стерпела, потому что у уважающей себя маленькой кошки друзей раз, два и обчелся.

– Тут в доме – рождение! – заявила она.

– Ух! – задохнулась Кася. – А кто котенок?

– Ну у мамы тут!

– А он небольшой?

– Вообще он давно, но сегодня, – веско пояснила Сима и, вздохнув, продолжила: – Все ему дают овощи и игрушки. Я тоже хочу ему принести, но у мене бант.

– Понесешь бант? – живо заинтересовалась Кася.

– Ага, я его стала нести, а он вместе с дверью!

– Нууу!

Кошки пригорюнились.

Вдруг Касю осенило.

– Послушай, Сима, а дай еду!

– Он другую ест! – стала отнекиваться Сима.

– Возьми у мами, ну на столе там! – воодушевленно планировала Кася, так и представляя себе весь риск мероприятия. И веско припечатала поговоркой:

– Кто не лезет на стол, тому не дали молоко!

– Нет. Пока! – попрощалась Сима.

У Каси в телефоне загудело. Она пожала плечами, досадливо понюхала трубку да и бросила ее на полу.

А Симе повезло! Вечером, когда все – мама, папа, старший котенок и гости сидели за столом, она обиженно уснула на газете. Но рано поутру, когда едва посветлела и засинела ночь, она вышла на кухню попить воды из вазы с гвоздиками и увидала, как из-за холодильника вышла плинтусная мышка-карлик. Симино тельце мелькнуло молнией. Через несколько минут она осторожно принесла и уложила красивым крендельком на подушке возле спящего котенка-именинника свой удивительный, парализованный ужасом подарок. Симе было чем гордиться: никто из гостей не мог бы и догадаться подарить человеческому братцу живую съедобную игрушку!

Та сторона

– Сима, Сима! – захлебывался телефон. Сима обняла трубку и закружилась с ней по паркету.

– Кася! – воскликнула она и минуту не могла вымолвить ни слова, только перекатывала внутри гулкое урчание. А привыкнув к радости, спросила: – А ты где?

Ведь давно было известно, что Касина мама уезжает в летающем доме далеко и берет Касю с собой. Сима сама лично подслушала один разговор.

– Света! – чаячьи вскрикивала Касина мама. – Куда мне ее? Ну не с собой же тащить в самом деле!

– Я бы взяла, ты же понимаешь. Но мне нужно на Обь, а мелким кошек поручить невозможно, – почему-то извинялась Симина мама и продолжала: – Нет. Сима не пропадет, а за твою мне страшно.

– Вот черт! – напоследок каркнула Касина мама и совсем другим голосом, детским и грустным каким-то, сказала: – Пойду сегодня справлю Каське паспорт с прививками. Чует мое сердце – обоссытся опять, если станут рядом шуршать целлофаном. – И добавила: – Стресс...

– Я тут под кроватью! А мама балкон закрыла и нету, а тумбычку наоборот открыла, я в ней огород горожу! – весело кричала Кася. – И еще мы ходили на улицу, и мама утонула и ее трясло, а я рыла песок пока. Ой, а погоди!

В трубке послышалось мягкое шуршание, затем глухо и низко цынкнули пружины матраца и почти сразу что-то стеклянно загремело и покатилось.

– Мушонка словила, – сообщила Кася. – Я тебе такого тоже дам, только другого.

– А страшно? – отважилась наконец спросить Сима.