Меч и проводник.Дилогия.

– Это было бы совсем замечательно!
– чуть повеселел Мих и сунул кинжал в кубок с таргенайским.
– Побег в южные земли с казной Ковена и передача её Роксане - что могло быть лучше? Но мы на такую удачу и не рассчитывали - в одиночку справиться со всеми охранными заклинаниями Квадрату было всё ж слабо...

– Что ты делаешь?
– перевёл разговор Хельм, указывая на кинжал.

– Вино подогреваю, - нормальный цвет лица постепенно возвращался к мечу, - Роксана постоянно норовит найти холодному оружию хозяйственное применение, и вот - одно из них. Тебе подогреть?

– Можно, - тревога немного улеглась, и тайный советник не смог удержать любопытства. Вино действительно подогрелось.
– Что дальше?

– Дальше?
– отхлебнул из кубка господин Хант.
– Дальше Борода должен подвести заговорщиков к спальне Дерека - чем больше магов, тем лучше. Скажем к... полуночи. Нет, лучше спросишь у него, когда ему удобнее, и сообщишь мне. А я обратно - Джайлем, конечно, работёнки мне задал... И с Талиной ещё надо... поговорить...

Поставил пустой кубок на стол, потёр виски и устало добавил:

– Знал бы ты, как неохота...

* * * * * * *

В спальне горели свечи и магические шары - Талине казалось, что Дереку не хватает света. Все целители в один голос сказали, что не понимают, почему владыка до сих пор жив. Она сидела рядом с мужем и ждала. Она не умрёт сегодня вместе с ним - но всё оставшееся время будет жить так, чтобы однажды не пройти мимо.

Приходил Дагор - приносил еду и воду. Ей. Молча.

Рука у Дерека почернела почти до плеча. Нога... о ней Талина старалась не думать. Зато она избавила его от ловца, и теперь у них будет шанс встретиться. Когда-нибудь. Она была права, убеждала она себя, она была права. Но если бы можно было всё вернуть...

В бесшумно открывшуюся дверь вошёл мужчина в эльфийском плаще, неспешно запер её на засов, взял у стены ближайший стул и поставил с противоположной стороны ложа. Сел, чуть развязно закинув ногу на ногу. Она молча наблюдала за его действиями - ей было всё равно. Ей нечего бояться. Умереть сегодня - не самое худшее.

Гость откинул капюшон, и Талина с некоторым трудом узнала беглого советника по финансам. Он изменился - совершенно выгоревшие светлые волосы оттеняли ровный южный загар. Лицо приобрело неожиданно жёсткое выражение - словно ему только что в оскорбительном тоне предложили глубоко убыточную сделку. Бывший казначей сидел напротив и рассматривал Талину - абсолютно безразлично, будто владыка уже умер. Она дотронулась до руки мужа - горячая.

– Стервятник, - сказала она спокойно.
– Пришёл делить власть?

– Нет, женщина, - в низком голосе существа напротив не было даже намёка на интонацию, - я пришёл предложить тебе выбор.

Она поняла сразу. Вот он - шанс. Последний. Или её последнее испытание.

– Какой?
– во рту пересохло, слова давались с трудом.

– Ты можешь попросить меня вернуться, - в голосе собеседника по-прежнему не было ни капли человеческого, - ты можешь разрешить мне вернуться, можешь - не разрешить мне вернуться. В первых двух случаях твой муж будет жить.

– Нет, - она спешила, боясь передумать, - ты пришёл за ним, но ты его не получишь. Я не отдам. Не всё существует здесь и сейчас.

– Ты хорошо подумала, женщина?
– ловец не был ни удивлён, ни огорчён.
– Скоро сюда придут маги и стражники, и тебе очень повезёт, если тебя убьют сразу. И я даже не смогу оказать тебе последней милости - меня уже не будет в этом мире. Ты готова?

– Да, - глядеть ему в глаза она не могла, - да, если такова цена.

Ильм склонил голову набок, рассматривая её. По-прежнему абсолютно бесстрастно.

– А если всё будет напрасно?
– поинтересовался он.
– Это ведь не ты взяла меч, женщина. Это он взял. Это он давал согласие - не ты. От меча нельзя отказаться, женщина. Меня нельзя утопить, выкинуть или расплавить. Я могу уйти только сам, если захочу. Но могу и вернуться.

Пламя свечей и магических светильников играло на эльфийском плаще. Ей казалось, что сталь блестит у неё перед глазами, лишая воли к сопротивлению. Она собралась с силами и взглянула бывшему советнику в лицо. В нём действительно не осталось ничего человеческого, или ей просто от страха так кажется?

– Нет, - голос почти пропал, - не всё существует здесь и сейчас. Я не хочу потерять его навсегда. Тем более... что... сюда скоро придут и всё кончится. Уходи.

Существо откинулось на спинку стула и покачало ногой.

– Допустим, - интонаций всё не было, - ты спасёшь мужа, женщина. Но ты подумала о том, что будет, если я не успею вернуться с новым владыкой раньше тёмного? Ты этого уже не увидишь, но ведь ты помнишь?

Она помнила. Она многое помнила.

– Я знаю, - сжалась Талина, - что такое алтарь. И я видела жертвы, которые облегчают тебе приход. Ты думаешь, я - забыла?

Собеседник вздохнул. Зачем, подумала Талина, он же спокойно может не дышать вообще.

– Ты поверила, женщина, - констатировал он.
– Не подумала - кому может быть нужна эта ложь и для чего. Не поинтересовалась - почему ты раньше никогда не слышала этих слов. Твоё право. Но на мой вопрос ты не ответила. Спасение твоего мужа стоит таких жертв? Ты видела страну тогда и теперь, ты знаешь, какой твой муж правитель, скажи - твоё упрямство оправданно? Один, сомнительный для тебя шанс встретиться с ним после смерти - он стоит стольких жизней? Стоит? А одной жизни - стоит? Сколько жизней тебе надо, женщина?

С ним нельзя разговаривать, вспомнила Талина. Только гнать... Не слушать...

– Уходи.

– Что ж, - собеседник поднялся, - только один вопрос женщина...

Она напряглась. Она выдержит.

– Где твои дети, женщина?

Талина смотрела на пришельца. Сколько она сидела здесь - день, два? Как она могла...

– Уб-блюдок... что ты сделал с ними?

Только не упасть в обморок.