Меч и проводник.Дилогия.

Ну всё, как всегда - он опять меня сломал. Это уже рефлекс - подавлять любое сопротивление и инакомыслие. Совсем голову потеряла, теперь буду гладить его и канючить, чтоб не сердился, и рада бы остановиться, а не могу, а он от моих поглаживаний только больше злится, а я остановиться не в силах, пока он не успокоится. И заплакать нельзя - только больше распсихуется. Что он смеётся? На нервной почве что ли? Или так своей победой доволен? Нашёл, чему радоваться, как будто хоть раз было иначе...

– Нет, у меня гномы ещё по потолку не скачут, не бойся... Ты совсем не так думать должна...

Не вижу ничего смешного в своих мыслях, так и есть!

– Ты должна думать: ах, какая я умница, мужик совсем голову потерял, вон как душу изливает... разве ты не этого добивалась?

– Эээ...

– И только попробуй мне завтра на шею сесть и ножки свесить - огребёшь по полной.

Всё-таки я умница. Мало того - я безумно счастливая умница. А в этой деревне всё равно ни одной приличной шмотки не сыщется.

– Всё-таки я умница, да?
– Умница, умница...- И красавица, правда?
– Да кто бы сомневался, покажи мне этого гада, я его сам пришибу...
– Ты чего опять смеёшься?
– Знаешь, выяснилось, что контролировать чужое тело гораздо проще, чем своё...

Шмоток в деревне и правда не было, зато пара новеньких сюрикенов была просто произведением искусства и с первого, да и со второго взгляда ничем от заколок для волос не отличалась, витой же браслет никакой метательной или колюще-режущей нагрузки не нёс, а оказался просто красивый, и переплавлен не менее, чем из десятка золотых. И когда только Мих успел его сделать? Всё-таки я умница. И красавица, никто и не спорит. А какой-нибудь рынок нам рано или поздно всё равно попадётся.

Утро выдалось спокойное и ясное, мы уже совсем было собрались в путь, когда из леска вывалился Фима, ведя в поводу тощую лошадь.

Глава 17. Резня

В которой мне очень хреново, а Роксана изучает лётное дело.

Виктор

Суббота, утро

Утро выдалось спокойное и ясное, мы уже совсем было собрались в путь, когда из леска вывалился Фима, ведя в поводу тощую рыжую лошадь. Вид у колдуна был пришибленный и несчастный.

– Возьмите меня с собой?
– жалобно произнёс он, заглядывая нам в глаза, и стараясь не особенно задерживать взгляд на Роксане.
– Я всё осознал, больше не повторится! Мне что, теперь всю жизнь в этой деревне прозябать? Я и на лошадь заработал!

– Почему всю жизнь?
– искренне удивился я.

– Так господин Мих же сказал - здесь остаёшься, я что, и после вашего отъезда отсюда уехать не смогу?

– Нет, - осклабился Мих, - это я погорячился. Через дюжиницу дней можешь отсюда мотать на все четыре стороны, только не обратно во Мглистые земли, это я тебе однозначно запрещаю на всё оставшееся время. Главное, чтоб не за нами. А, кстати, был бы чуток умнее, мог бы и всю жизнь здесь прожить, делов-то - превратить деревню в цветущий город, центр науки и искусства.

– Я думал над этим вопросом, - торжественно опустил глаза Фима, - если бы вы приказ не скорректировали, мне именно так бы и пришлось поступить.

Нет, не выпендриваться этот дурак никак не может, даже если от этого зависит, возьмут его с собой или нет. И с какого недоваренного зелья он меня к Роксане приревновал и лошадь распутал? Что, не видно, что я сам от красотки бегаю? Тупица, не мог за девушкой поухаживать, меня от неё спасти! А Миху зачем кашу испортил - со мной перепутал, что ли? Кретин! Пока Акуру догнали, меня Цветикова Ласка всего покусала и раз пять чуть не сбросила! Когда теперь ещё синяки на руках от её зубов сойдут! Какое счастье, что у меня хватило ума Акуру выбрать - не пришлось бы мне на Ласке проехаться, так бы, может, этого и не прочувствовал до конца. А Мих, скотина, ещё так с издёвкой: "Не нравится Ласка, можешь на Серого сесть попробовать..." Я что, похож на сумасшедшего экстремала? Да я даже по пустому шоссе за городом больше ста шестидесяти не езжу! Но жалко мага, смотрит на Роксану голодным взглядом, оторваться не может. Заступиться что ли? Заодно, может, отвлечёт её от меня. Впрочем, пока я ночевал в одном стогу с Цветиком, она ко мне не приставала, и на том спасибо.

Мих отвернулся от колдуна и начал разворачивать жеребца. Фима подпрыгнул и завопил уже безо всякой торжественности:

– Вы что, не возьмете меня с собой?! Я и врачевать умею, и раны затягивать, и боевой магии обучен, молнией могу ударить или огненную дорожку пустить! Возьмите, я вам пригожусь! Я всё осознал! Госпожа Роксана, попросите господина Миха, пусть он мне разрешит с вами ехать! Господин Мих, я всё осознал, я никому больше ничего подобного устраивать не буду! Можете мне приказать! Госпожа Роксана, пожалуйста!

Роксана посмотрела на подпрыгивающего мага и как-то очень непривычно по-доброму сказала:

– Фима, ты знаешь, Мих прав. В той идиотской ситуации, в которую ты сам себя загнал, тебе и правда лучше держаться от нас подальше. А то ты что-нибудь опять отчебучишь, а Мих психанёт, и прикажет тебе сгоряча самоутопиться. Хочешь проверить, сколько ты магической клятве сопротивляться сможешь?

– Не отчебучу!
– завопил Фима.
– Госпожа Роксана, я для вас на всё готов, возьмите меня, не пожалеете! Господин Мих, возьмите меня с собой! Верой и правдой служить буду!

Похоже, парню на почве Роксаны полностью снесло крышу. Бывает же.

– Нет, - пожал плечами Мих, поворачиваясь обратно к Фиме, - я многое могу понять: можно сдуру принести клятву, можно не знать, как она действует, но три раза подряд наступать на одни и те же грабли?

Фима удивлённо вскинул брови. Наверно, у них так не говорят.

– Я имел в виду - трижды брякнуться в собственноручно вырытую вольчью яму,- перевёл Мих.

Повисло молчание.

– Ладно, - смилостивился меч, - если хоть один голос в твою пользу будет, поедешь с нами. Роксана?

Молчит. Изучает уздечку, и молчит. Чтоб Роксана да отказалась от влюблённого по уши поклонника?

– Виктор?

Подожду. Если Цветик не заступится, тогда уж я за колдуна голос подам. Жалко, смотрит на Роксану и чуть не плачет. Только как бы он меня потом на почве ревности не пришиб. Не пришибёт, я от Цветика теперь ночью ни на шаг не отойду. Он охранником числится? Вот пусть меня от Роксаны с Фимой и охраняет.

– Злат?

– Дык это... жалко. Один же совсем. Пусть едет, а?

Фима просиял и взлетел на свою тощую кобылку даже не дожидаясь разрешения господина Миха.

Суббота, день

И никто не возразил, когда маг на привале готовить принялся. Я бы повозмущался, но одному этим заниматься как дураку совершенно не хотелось. В конце концов, если Мих по вкусу приворотное распознать может, то отраву, наверно, тоже. Да и ест маг с нами из одного котелка.