Мэрилин Монро. Тайна смерти. Уникальное расследование
Шрифт:
Саммерс и журнал «Вейнити Фейр» однозначно посчитали записи последних откровений Мэрилин фальшивкой. Но, даже не зная о глубинных мотивациях Джона Майнера, а только прочитав его документы, видно было, что обвинение в фальсификации было обоснованным.
Не углубляясь в детальный анализ нелепостей и невозможных выдумок, содержавшихся на так называемых кассетах, хочу сделать короткое отступление для того, чтобы подчеркнуть некоторые неувязки или смелые сокращения текста [207] .
207
Подробный
Часть восьмая. Облава
80. Уверенность
На смену нетерпению пришли сомнения. И это притом, что последний этап расследования явно не был самым трудным.
Отправившись к источнику загадки, я смог приблизиться к истине. Версии отпадали одна за другой, рассеивались обманы, умирали слухи. Отныне я знал все подробности драмы, развернувшейся за тяжелыми шторами дома 12305 на Файфс Хелена-Драйв. Мне оставалось лишь рассказать о последних мгновениях жизни Мэрилин Монро.
Но впервые с начала расследования я заколебался.
Нет, я не сомневался в правильности моих выводов. Я сомневался относительно своевременности их обнародования: стоило или нет раскрывать последнюю тайну.
Прекрасно помню тот день, когда я смирился с мыслью о том, что несколько месяцев мой мозг будет занят исключительно работой по проникновению в загадку смерти Мэрилин. Но начало одной работы всегда похоже на другие. И это меня успокаивало.
В то время я полагал, что дело это было слишком известным и слишком исследованным, чтобы можно было надеяться открыть безусловную истину. Но я был уверен, что на сей раз не будет ни обвинительных документов, ни магнитофонных записей, ни шокирующих снимков.
Я также не надеялся получить хоть какое-то свидетельство, которое позволило бы мне покончить с тайной. Ведь время сделало свое дело, а деньги исказили воспоминания немногих доживших до сегодняшнего дня очевидцев. Но это было не важно. Я считал, что моя цель — совершенно иная: добраться до источника информации, распознать интересы одних и мотивацию других, отсеять правду от мистификации, проанализировать результаты аутопсии, попытаться установить истину о весне и лете 1962 года, то есть по-новому осветить обстоятельства смерти Мэрилин. Это казалось мне намного важнее, потому что изучение шаг за шагом всех документов и свидетельств давало более ясное и достоверное видение.
Именно с таким убеждением я и начал свое расследование. Но одному документу, вложенному в электронное послание, суждено было однажды перечеркнуть всю мою уверенность.
81. Наваждение
Расследование похоже на любовницу тем, что оно требует от тебя постоянной готовности. Под его влиянием граница дня и ночи тает и превращается в потемки. Оно занимает все ваши мысли и редко дает возможность перевести дух.
Тем, кто вынужден это терпеть, не позавидуешь. Я вынужден согласиться с мнением родных, считающих, что мое ремесло очень утомительно. Оно не знает ни дня, ни ночи, ему наплевать на другие ваши обязанности, оно ненавидит календари и смеется над уходящим временем.
Оно заставляет меня хранить молчание, быть в одиночестве и испытывает пределы терпения, поглощая меня целиком. Только я один могу оценить высоту стен, отделяющих меня от мира.
Следует признать, что искусство проведения
расследования вначале походит на наваждение. Понятие времени здесь спорно, а успех — результат субъективной оценки.Но самое трудное вовсе не это. В нашем ремесле успех является сладкой химерой. Человек скорее живет последовательностью маленьких личных побед, и никто и никогда не сможет оценить, каких усилий они ему стоили.
Поиски Стивена Миллера еще раз мне это доказали.
Электронное послание от Дэвида Маршалла содержало нечто, что он сам расценил как странность.
Точнее говоря, это была копия статьи, опубликованной 24 июля 1995 года в журнале «Вуменс дей». В ней под заголовком, указывавшим на эксклюзивность, обещались новые открытия относительно обстоятельств смерти Мэрилин Монро.
В этих интригующих колонках санитар Стивен Миллер говорил о признаниях, сделанных на смертном одре Эйнайс Маррей, помощницей по хозяйству актрисы и единственной свидетельницей последней ночи Мэрилин.
Внимание Дэвида Маршалла привлекло даже не столько содержание статьи, а сам дальнейший разворот событий, настолько он был необычным. В отличие от принятой практики, ни одно средство массовой информации не подхватило опубликованную в журнале информацию. Словно бы эта новость имела ценность только одну неделю, в течение которой еженедельник был в продаже.
Эта особенность уже сама по себе была любопытна, но не это заставило прервать написание данной книги. По сути, заявления Миллера отсылали к моим же выводам, и я очень заинтересовался загадочной статьей в журнале «Вуменс дей». Отныне мне необходимо было разыскать этот источник. На это пришлось потратить несколько месяцев!
Чтобы отыскать Стивена Миллера, чья фамилия в США достаточно распространена, я вначале попробовал связаться с журналистами, написавшими статью. Так я обнаружил, что журнал «Вуменс дей» был вовсе не популярным американским изданием, известным во многих странах, а независимым журналом, издававшимся в Австралии.
Журнал этот не был таблоидом, но и не являлся авторитетом в издательском мире. Увы, журнал сменил ориентацию, поменял персонал и место расположения после появления статьи с посмертными откровениями Эйнайс Маррей. Все эти перемены привели к исчезновению архивов, что лишало всякой надежды обнаружить черновики указанной статьи.
Параллельно мне удалось узнать, что в Австралии проживало множество людей по имени Стивен Миллер. Моя интуиция — подсказавшая в данном случае совершенно неправильный ход — говорила мне, что если журнал «Вуменс дей» был единственным в мире изданием, опубликовавшим рассказа Миллера, это могло означать, что тот жил не в США, а по другую сторону океана.
Но прежде чем позвонить одному из тех, кто был в моем списке, я решил получить побольше информации от авторов сенсационной статьи. Следовательно, надо было отыскать Брайана Блэкуэлла и Дэвида Брауна.
Дело затруднилось еще и тем, что Блэкуэлл и Браун с 1995 года сменили профессии.
Первым откликнулся Брайан. Он стал директором еженедельной газетенки, занимавшейся ставками на бегах. Он заявил, что всего лишь принимал участие в переработке статьи, а посему понятия не имеет, где находится Стивен Миллер.
Дэвид Браун, работавший к этому моменту ответственным за связи с общественностью австралийской группы «Эндемол», дал мне такой же ответ.