Мертв навеки

Наконец, чертыхнувшись несколько раз, я направилась в дом, набросила на себя просторную безрукавку из тонкой прозрачной ткани, застегнула ее, влезла в шлепанцы и схватила ключи. И как это обычно бывает, по пути в бар мне не встретилось ни одной машины.

Грузовик Сэма был припаркован рядом с его трейлером, но я решила, что ему наверняка нужно немного отдохнуть и восстановиться, также как и мне, поэтому я не остановилась. Отперла заднюю дверь и поспешила внутрь к своему шкафчику.

Мне никто не встретился на пути, а по доносившемуся гулу и нескольким припаркованным на стоянке машинам я могла сказать, что день был спокойным. Меньше чем через минуту, я была уже на улице.

Я забросила iPod в машину через открытое окно и уже собралась открыть дверцу, когда за спиной послышался голос:

– Соки? Что ты делаешь?

Я оглянулась и увидела Сэма. Он был у себя во дворе, и только что выпрямился после сгребания мелких веточек и листьев.

– Забираю свой iPod, – сказала я. – А что у тебя?

– Дождь кое-что повредил, поэтому надо было как можно быстрее этим заняться, – на нем не было рубашки, и рыжеватые волосы на груди блестели на солнце. Конечно же, он был вспотевшим. И смотрел на меня расслабленно и спокойно.

– Твое плечо, – кивнул он, – так быстро заживает?

– Пэм заглянула, – объяснила я. – Она теперь новый шериф.

– Хорошие новости, – подтвердил он, направляясь к мусорному баку, чтобы выбросить охапку мусора. Я посмотрела на свое плечо. Оно все еще было покрасневшим и побаливало, но прогресс на лицо. – Вы с Пэм всегда неплохо ладили.

Я подошла к забору.

– Ага, для разнообразия и хорошие новости. Ну... забор выглядит очень даже неплохо.

– Я просто немного подлатал, – смутился он. – Наверное, кого-то это развеселит.

– Смотрится великолепно, – уверила я его. Сэм сделал из двухсекционного передвижного дома маленький кусочек пригорода.

Я прошла через калитку в заборе, мои шлепанцы звонко стучали по брусчатке, которой Сэм замостил тропинку. Он прислонил грабли к единственному дереву в своем саду – небольшому дубу. Я присмотрелась к нему повнимательней.

– У тебя мусор в волосах, – сказала я, а он склонил голову ко мне. Его волосы всегда были такими спутанными, что вряд ли он вообще что-то мог там почувствовать. Я осторожно стряхнула веточку, а потом вытащила лист. Для этого мне пришлось стать совсем близко к нему.

Постепенно, пока работала, я поняла, что Сэм стоял совершенно неподвижно. Воздух тоже был неподвижен. Птичка-пересмешник изо всех сил старалась петь громче остальных птиц. Желтая бабочка пролетела и устроилась на заборе.

Рука Сэма поднялась и схватила мою, когда я снова потянулась к его волосам. Он прижал ее к груди и посмотрел на меня. Я приблизилась еще на несколько дюймов. Он наклонил голову и поцеловал меня. Воздух вокруг нас, казалось, задрожал от накала.

После долгого-долгого поцелуя Сэм оторвался, чтобы сделать вдох.

– Все в порядке? – тихонько спросил он.

– Все хорошо, – прошептала я, кивнув, и наши губы снова соприкоснулись, на этот раз с еще большим жаром. Я полностью прижалась к его телу, на мне были лишь бикини и полупрозрачная накидка, а на нем шорты, поэтому большей частью мы соприкасались кожей. Горячая, гладкая, ароматная кожа. Сэм издал горловой звук, подозрительно похожий на рычание.

– Ты и вправду этого хочешь? – спросил он.

– Да, – ответила я, и поцелуй стал еще глубже, хотя я даже и не подозревала, что такое вообще возможно. Это было как фейерверк на День независимости, и, Боже, я так его хотела. Я подумала, что если мы как можно скорее не начнем, я просто взорвусь, и совсем не так, как мне бы хотелось.

– Пожалуйста, только не передумай, – сказал он и повел меня к трейлеру, – Думаю, мне тогда придется пойти и кого-нибудь пристрелить.

– Не дождешься, – произнесла я, сражаясь с пуговицей у него на шортах.

– Подними руки, – сказал он.

Я послушалась, и накидка из газа стала прошлым. Мы добрались до двери трейлера, и он потянулся, чтобы повернуть дверную ручку.

И мы ввалились в темный интерьер трейлера, но когда я остановилась у дивана, он произнес:

– Нет, настоящая кровать.

Он поднял меня на руки, развернулся боком, чтобы мы смогли пробраться через узкую прихожую трейлера, а потом очутились в его спальне. А там и вправду была кровать, в действительности, даже королевское ложе.

– Ого, – шепнула я, когда он, практически одним движением, уложил меня на кровать и оказался рядом со мной. Я больше не могла вымолвить и слова, хоть они и были односложными, вроде "хорошо, пожалуйста, давай снова, глубже, сильнее".

Мой бюстгальтер был уже давно снят, а Сэм восторгался моей грудью.

– Я думаю, что они сейчас выглядят еще лучше, чем я их запомнил, – произнес он. – Я так ... оох. – После них, Сэм решил позаботиться о моем бикини, которое сулило Сэму куда больше хлопот.

Я в свою очередь освободила Сэма от потрепанных шорт, в которых он работал во дворе, и на них, возможно, появилась пара новых дыр к тому времени, как я наконец стянула их с его ног и швырнула с кровати. – Не могу больше ждать,– ответила я. – Ты уже готов? – Он шарил рукой по своей прикроватной тумбочке.

– Я уже несколько лет, как готов, – бросил он, и быстро разорвав упаковку надел презерватив.

Мой Бог, насколько это было великолепно. Многолетний опыт вампиров, возможно, сделал их более умелыми, в качестве любовников, но сейчас я чувствовала неподдельный сердечный энтузиазм и живое тепло Сэма, всю его страсть. Ощущение, будто солнце проникло в мое тело, и я пылаю изнутри.

Из-за лосьона для загара и смешавшегося с ним пота мы скользили друг по другу, словно морские котики, и это было прекрасно, вплоть до конвульсий в преддверии кульминации.

Получили бы мы большее удовольствие от этого секса, если оба не были подвержены магии клавиель дор, и если бы Сэм никогда не умирал, а я не возвращала его к жизни?

Не знаю, и меня это совершенно не заботит.

Очутиться в прохладе при включенном кондиционере у Сэма в трейлере показалось мне просто раем после нашего соития. Я вздрогнула, было ли это от внезапной прохлады или как последствие нашей "кульминации", не знаю.

– Даже не вздумай спрашивать, понравилось ли мне, – ответила я томным голосом, и он взорвался от смеха.