Мертвоград

– Смеешься?

– А что, похоже?

– Да.

– Я серьезно спрашиваю.

– Ее все сейчас читают.

– Вот прямо сейчас? В данный момент?

– Иди ты в рай!

Берта попыталась скрыться в толпе, но Могвай снова поймал ее за руку.

– Тебе самой книжка понравилась?

– Нет!

– Почему?

– Хочешь получить ответ в двух словах или развернутую рецензию?

– Лучше коротко.

– Полный пентакль. Ничего и ни о чем.

– Почему же ее тогда все читают?

– Ты совсем тупой или прикидываешься?

– Сам не знаю. Просто ответь.

– Да потому что ее Беликин написал! Еще есть вопросы?

– Можно я тебя поцелую?

Могвай и сам не знал, с чего вдруг задал этот вопрос. Ему просто вдруг захотелось сделать Берте что-нибудь приятное. И Беликин здесь был вовсе ни при чем. Если он вообще был хоть при чем-то.

Берта глянула на Могвая сначала недоверчиво. Затем, когда девица поняла, что он не шутит, взгляд ее сделался хищным.

– Пошли!

Она схватила Могвая за руку и дернула за собой.

– Куда?

– Не задавай глупых вопросов.

– А какие вопросы ты считаешь глупыми?

– Сейчас – все!

Могвай никуда не хотел идти. Особенно – с Бертой. Он хотел найти Альпачино. Чтобы тот сказал ему, куда подевался Вадик. С тем его приятелем, толстым. У которого имелся неисчерпаемый запас весьма забористой травки.

Да!

Вот это сейчас было бы в самый раз.

А Берта, жесть ее, все тянула и тянула его за собой.

А он никак не мог придумать, как бы эдак попроще и поделикатнее сказать хозяйке дома, что ему с ней не по пути.

– Куда?.. Эу! Куда ты меня тащишь?..

Неожиданно Берта остановилась, повернулась к нему лицом и улыбнулась. Довольно глупо и наивно. Но при этом искренне.

– Я хочу познакомить тебя с папой!

– С кем? – перепросил Могвай только затем, чтобы хотя бы на время защититься от неизбежной реальности.

– С папой.

– С твоим папой?

– Конечно, с моим. С чьим же еще?

– С твоим реальным папой?

– Да! Врубился наконец?

– Он здесь?

Могвай глянул по сторонам, пытаясь угадать, в каком круге созданного им непрерывно вращающегося мира может находиться отец Берты? Как он выглядит? Да и вообще, что он там делает? Он что, поклонник молодежной контркультуры? Знаток Калачакры? Или этнограф, изучающий языки и обычаи чуждых ему цивилизаций?..

– Нет. Он у себя в кабинете.

Берта снова ухватила Могвая за запястье, чтобы он не потерялся в толпе. Потом ведь не сыщешь.

– Постой, постой, – уперся в пол пятками Могвай. – А зачем нам к папе?

– Он хочет с тобой поговорить.

– Именно со мной?

– Ну, конечно. А ты запропастился куда-то, как на зло. – Это было сказано уже почти с обидой. – Я еле тебя нашла.

Вот так.

Могвай не знал даже, как себя чувствовать. То ли круглым дураком, готовым поверить в любую сказку, то ли полным идиотом, не помнящим, что было полчаса назад.

– Ну, ты идешь?

– А?.. Да, конечно, – быстро кивнул Могвай.

Но при этом не двинулся с места.

Ему вдруг стало страшно.

Психоделический кокон, в который он умудрился втиснуть свое слабое, легкоранимое тело, дал трещину. И мир, находящийся за его пределами, снова сделался для него угрозой. Он не хотел туда возвращаться. Он хотел, чтобы время остановилось. А реальность вновь превратилась бы в то, во что не только можно, но и хочется верить.

Разноцветное, мерцающее огнями, хлещущее потоками звуков колесо крутилось вокруг него. Все быстрее, быстрее, быстрее. Смазывая окончательно остатки того, что еще можно было принять за реальность.

И вдруг остановилось. Замерло. И рассыпалось на сотни тысяч осколков, каждый из которых представлял собой крошечный фрагментик, выпавший из общей картины бытия. И кто теперь будет наводить здесь порядок? Не иначе как Берта. Могвай посмотрел на худую, длинноносую девушку, что держала его за руку. Ну да, она ведь здесь хозяйка.

– Внимание! Вы слушаете обращение Пиратской Сети Мертвой Овер-Головы!

На телепанели, занимающей полстены, вместо ног, задниц, джинсов, одеколонов, пива, дезодорантов, Беликина, орущих ртов, бегущих ног и жующих челюстей – странная, вытянутая, как дыня, голова. Голова без тела, зависшая в черной, пульсирующей пустоте. Пугающая своей сюрреалистической нереальностью голова. С широким носом, круглыми, выпученными, едва не вываливающимися глазами, плоским, срезанным подбородком и толстыми, вывернутыми губами. Голова, никому не принадлежащая. Рассыпающаяся на пиксели и тут же снова возвращающаяся в относительно сбалансированное состояние. Такую голову можно увидеть лишь в двух местах – в бредовом сне и в судебном морге. В мире теней и в мире боли.

– Внимание! Вы слушаете обращение Пиратской Сети Мертвой Овер-Головы! Мы обращаемся к вам из Пупка и будем вещать до тех пор, пока нас не отключат от Сети! Мы ссылаемся на самих себя одновременно как на агентов и агентство, действующее изнутри, извне и помимо Сети!

Кто-то включил свет, и в комнате стало непривычно светло. Кто-то выключил музыку, и голос Мертвой Овер-Головы раскатывался в полной тишине, молотил, словно тяжелый язык по краю колокола, отдаваясь тяжким гулом далеко за стенами. А может быть, ничего этого не происходило в действительности. Может быть, сама реальность сделалась иной.

– Вы слышите наш голос, даже если у вашего телевизора выключен звук. С помощью мемкодов мы транслируем свое послание непосредственно в ваш разум. Мы ссылаемся на другие подсистемы, и, поступая так, мы переплетаем их мемевтические подходы со своими собственными!..

Могвай почувствовал, как его губы онемели и будто налились кровью. Если бы он сейчас захотел что-то сказать, то смог бы издавать только неопределенные, бессмысленные булькающие звуки.

– Мы ссылаемся на самоорганизующуюся систему Временных автономных зон, существующих в катакомбах Сети в форме разнообразных чатов, блогов и списков рассылок и образующих свободный альянс для воздействия на природу миллениумного аттрактора при помощи принципа самоисполняющегося пророчества. Будьте внимательны, ибо это самое важное из того, что вы когда-либо узнаете в своей жизни! Пиратская Сеть Мертвой Овер-Головы создана для того, чтобы разоблачить самый колоссальный обман! Самый грандиозный заговор! Цель которого неясна даже нам самим!

Ногти Берты принялись царапать запястье Могвая.

– Мы ссылаемся на песню группы Led Zeppelin «Trumpled Under Foot»! Тамплиеры, масоны, розенкрейцеры, святоши, попы, политики, коммунисты, фашисты, последователи преподобного Муна и Чарльза Менсона – все это звенья одной цепи, сковавшей всех нас. Это все те, кто заставлял нас видеть мир вывернутым наизнанку. Гильдия чистильщиков проглатывает все названные и многие еще не названные системы и создает из них собственную подсистему.

Губы большой Мертвой Овер-Головы на экране мерно двигались, рассыпаясь на пиксели и собираясь вновь. Рассинхрон с произносимым текстом был чудовищным, но, как ни странно, это только усиливало эффект эмоционального воздействия на слушателей.