Мертвый в семье

– Брат, - мимоходом поприветствовал Эрик нового члена семьи. Приветствие вышло ровным и холодным. Я решила подняться на ноги. Хватит уже тут пресмыкаться. Эрик вдавил меня в очень узкий промежуток между кроватью и тумбочкой, справа была дверь в ванную. Он не сдвинулся со своей обороняющей позиции.

– Извините, - с усилием выдавила я, и Эрик слегка отступил, освобождая дорогу, но продолжал при этом закрывать меня от своего создателя и мальчика. Я поднялась, оттолкнувшись от кровати, чтобы принять вертикальное положение. Я все еще чувствовала себя, как на раскаленной сковородке. Я посмотрела повелителю Эрика прямо в глаза, темные и прозрачные. Долю секунды он выглядел удивленным.

– Эрик, тебе нужно подойти к двери и впустить их, - сказала я.

– Готова поспорить, они не нуждаются в приглашении.

– Эрик, она уникальна, - сказал Оцелла со своим необычным акцентом.

– Где ты ее нашел?

– Я приглашаю вас из вежливости, потому что вы-папочка Эрика, - заметила я.

– А могла бы оставить вас снаружи.

Может, это и не прозвучало так убедительно, как мне хотелось, но по крайней мере, в моем голосе не было страха.

– Но мое дитя находится в этом доме, и если он приглашен, то и я тоже. Разве нет?
– Оцелла приподнял густую темную бровь. Его нос... Ну, в общем было понятно, почему появился термин "римский нос".

– Я не входил просто из вежливости. Если бы я захотел, мы могли бы просто появиться посреди твоей спальни.

И в следующее мгновение они уже были внутри. Я не удостоила его ответом. Я бросила взгляд на мальчика, лицо которого абсолютно ничего не выражало. Он не был древним римлянином. Он был вампиром меньше века, прикинула я, и похоже, у него были германские корни. Волосы мальчика были светлыми и короткими, ровно подстриженными, и когда его голубые глаза встретились с моими, он наклонил голову.

– Ваше имя Алексей?
– спросила я.

– Да, - ответил его создатель, в то время как мальчик стоял молча.

– Это Алексей Романов.

Хотя ни мальчик, ни Эрик никак не прореагировали, я испытала момент дикого ужаса.

– Не может быть, - сказала я создателю Эрика, который был примерно моего роста.

– Вы не могли.

– Я пытался спасти одну из его сестер тоже, но она не ответила на мой зов, - мрачно сообщил Оцелла. Его зубы были белыми и ровными, хотя одного, рядом с левым клыком, не хватало. Если вы потеряли зубы до того, как стали вампиром, они не вырастут снова.

– Сьюки, о чем это вы?
– На этот раз Эрик был "не в теме".

– Романовы, - сказала я, стараясь, чтобы мой голос был приглушенным, как будто мальчик не мог слышать меня с двадцати метров.

– Последняя царская семья в России.

Для Эрика, должно быть, истребление Романовых произошло только вчера и едва ли это было значимым событием в той череде смертей, что он видел за тысячи лет. Но он понял, что его создатель совершил нечто экстраординарное. Я смотрела на Оцеллу без злобы и страха и несколько минут видела в нем только человека, который чувствует себя настолько отверженным и одиноким, что ищет самых выдающихся "детей", каких только можно найти.

– Эрик был первым вампиром, которого вы создали?
– спросила я Оцеллу. Он был потрясен моей, как ему показалось, наглостью. Реакция Эрика была сильнее. Почувствовав волну его страха прошедшую сквозь меня, я поняла, что Эрик физически обязан выполнять все что Оцелла прикажет ему сделать. Раньше это представлялось чем-то абстрактным. Но теперь я осознала, что если Оцелла прикажет Эрику убить меня, тот будет вынужден сделать это. Римлянин решил ответить мне.

– Да, он был первым, кого я успешно обратил. Другие, с кем я пытался это сделать - умерли.

– Пожалуйста, не могли бы мы покинуть мою спальню и перейти в гостиную?, - спросила я.

– Здесь не очень удобно принимать гостей.

Видите? Я пыталась быть вежливой.

– Думаю, да, - сказал старший вампир.

– Алексей? Как ты думаешь, где здесь гостиная?

Алексей с полуоборота показал правильное направление.

– Тогда пройдемте туда, дорогие, - сказал Оцелла, и Алексей проследовал вперед. У меня появилась возможность взглянуть на Эрика, и я знала, что на моем лице был написан вопрос: "Что здесь, черт возьми, происходит?" Но он выглядел ошарашенным и беспомощным. Эрик. Беспомощный. У меня закружилась голова. Когда у меня появилась секунда, чтобы подумать обо всем, меня слегка замутило, ведь Алексей был ребенком, а я была практически уверена, что у Ацеллы с ним сексуальная связь, как когда-то с Эриком. Но я была не настолько глупа, чтобы считать, что я могла это остановить, или что любые мои протесты что-нибудь изменят. На самом деле, я сомневалась, что Алексей поблагодарит меня за вмешательство, когда вспомнила рассказ Эрика и как отчаянно он был привязан к своему создателю, когда только сделался вампиром. Алексей пробыл с Оцеллой уже довольно долго, по крайней мере, по человеческим меркам. Я не помнила точно, когда была казнена семья Романовых, но, кажется, в 1918 году, и очевидно, Окелла спас мальчика от смерти. И чтобы не лежало в основе их отношений, они продолжались уже больше восьмидесяти лет. Все эти мысли промелькнули в моей голове, одна за одной, пока мы следовали за гостями. Оцелла сказал, что мог войти и без предупреждения. Со стороны Эрика было бы мило предупредить меня об этом. Я видела, что он, наверное, очень надеялся, что Оцелла никогда не придет, так что тут я могла его простить...

Но я не могла не думать, что вместо лекций о том, как вампиры поделили мою страну к своему удобству, было бы куда полезнее в практическом смысле объяснить, что его создатель может объявиться в моей спальне.

– Прошу садиться, - сказала я после того, как Оцелла и Алексей разместились на диване.

– Сколько сарказма, - сказал Оцелла.

– Не окажешь нам гостеприимства?
– Он пристально оглядывал меня с головы до ног, и хотя, цвет его глаз был таким насыщенно карим, они были крайне холодны. У меня была секунда, чтобы понять, насколько я рада, что успела одеться. Я бы охотнее съела бы корм для собак, чем оказалась бы голой напротив этих двоих.

– Я не в восторге от того, что вы подглядывали в окно моей спальни, - сказала я.

– Могли бы подойти к двери и постучать, как все воспитанные люди.

Ничего нового я для него не открыла, вампиры хорошо понимают людей, а старейшие вампиры обычно разбираются в человеческих чувствах даже лучше нас самих.

– Да, но тогда я бы не увидел столь очаровательного зрелища.

Ацелла буквально ощупал взглядом обнаженный торс Эрика. В этот момент Алексей впервые за все время продемонстрировал какие-то эмоции. Он выглядел напуганным. Был ли он напуган тем, что Оцелла от него откажется и бросит на милость божью? Или тем, что Оцелла его оставит? Всем сердцем я жалела Алексея, ровно как и боялась его. Он был так же беспомощен, как и Эрик. Оцелла смотрел на Алексея с пугающим вниманием.

– Ему уже гораздо лучше, - пробормотал Оцелла.

– Эрик, твое присутствие благотворно на него влияет.

И когда мне стало казаться, что ситуация не может стать более неловкой, раздался стук в дверь и последовавшее за ним "Сьюки, ты дома?
– доказало, что худшее еще впереди. Мой брат, Джейсон, вошел, не дожидаясь моего ответа.

– Сьюки, я увидел, что у тебя горит свет, когда подъехал, и решил, что ты не спишь, - сказал он и резко замер, сообразив, сколько у меня было гостей. И кем были эти гости.

– Прости, что помешал, Сьюк, - сказал он.

– Эрик, как жизнь?

Эрик сказал:

– Джейсон, это мой... Это Аппиус Ливиус Оцелла, мой создатель, и его другой сын, Алексей.

Эрик произнес по слогам:

– Ап-пи-ус Ли-ви-ус О-цел-ла.

Джейсон кивнул обоим, но в глаза старейшему вампиру глядеть избегал. Хорошая привычка.

– Добрый вечер, О'Келли. Привет, Алексей. Так ты младший братишка Эрика, да? Ты тоже викинг?

– Нет, - чуть слышно сказал мальчик.

– Я русский.