Месть под острым соусом

За три недели мы с ним так и не определились с нашим будущим. Несколько раз я ему намекала, что время идёт, но он уверял в ответ, что такие решения должны приниматься взвешенно и неторопливо. И вот сегодня его мама неожиданно нагрянула ко мне домой. 

– Разве у меня есть выбор? Убивать своего ребёнка я не собираюсь, так что буду рожать. 

Я не намерена унижаться или просить милостыню, я себя не на помойке нашла. Мы с мамой всё уже решили. Даже если они посчитают нас недостойными и не захотят меня и моего малыша, то мы и без них как-то обойдёмся. Хотя, положа руку на сердце, я надеюсь, что до таких крайностей не дойдёт. 

– Тебе всего восемнадцать, какая из тебя мать? 

– К родам мне уже исполнится девятнадцать. Это, конечно, рано, учитывая, что я планировала сначала закончить университет. Но и не шестнадцать! 

Меня задевает сама ситуация – почему мы это обсуждаем с Эльвирой Аркадьевной, а не с Димой? Не должен парень в восемнадцать лет быть настолько несамостоятельным! 

– И как ты его собираешься растить? Насколько я понимаю, отец твой уже несколько месяцев не работает. Он болеет, причём требует постоянного ухода и дорогостоящего лечения. На что вы живёте? Кто за ним ухаживает? – она крутит головой по сторонам, пытаясь оценить уровень нашего благосостояния. Квартира и обстановка у нас хорошие, ей не к чему придраться. 

Не понимаю, к чему она клонит. Хочет сказать, что они даже деньгами не станут мне помогать? Или будет настаивать, чтобы я избавилась от ребёнка? Как же мне неприятна эта красивая ухоженная женщина с колючими ледяными глазами и поджатыми губами! 

– Мама работает, она – главный бухгалтер в фирме, у неё неплохая зарплата. И я собираюсь устроиться на работу и работать до родов, – намеренно опускаю разговор об уходе за папой, её это не касается. 

– То есть вместо того, чтобы беречь себя, побольше гулять и нормально питаться, чтобы ребёнок родился здоровым, ты планируешь загонять себя работой? И чем же ты собираешься заниматься, учитывая твой юный возраст и отсутствие каких-либо профессиональных навыков? А что будет с твоей учёбой? 

– Не волнуйтесь, я найду работу, которая не будет мешать ни учёбе, ни ребёнку. А потом, вероятно, возьму академический отпуск, так все делают. 

– Вот что, милочка, – она не говорит, а шипит, как змея. И без того узкие губы превращаются в безобразные нитки. – Твою позицию я поняла. Если надеешься за наш счёт решить свои проблемы, то ты сделала неправильную ставку. Наша семья – не благотворительная организация. У Димы своего дохода нет, содержать твоего ребёнка ему не на что. 

Меня накрывает такой лавиной, что я даже не могу разобрать, что чувствую сильнее: ярость, бешенство, обиду, отчаяние, разочарование или просто боль. Как же права была моя мама! В который раз убеждаюсь, что она каким-то дивным образом умеет читать недоступное мне между строк и просчитывать ситуации наперёд. 

Откуда у меня берутся силы и решимость? Встаю, тем самым демонстрируя, что наш разговор окончен и Эльвире Аркадьевне пора уходить. 

– Не волнуйтесь, мне от вашей семьи ничего не надо, а с Димой мы как-нибудь сами разберёмся. 

Я всё ещё надеюсь, что у него окажется иное мнение, чем у матери? О том, как это глупо, я убеждаюсь уже через час, когда Дима звонит мне и сходу набрасывается с упрёками. 

– Маша, что ты наговорила моей матери? У неё сердечный приступ, мы ждём скорую! Как ты могла? Зачем? Я пытаюсь отстоять перед родителями тебя и наши отношения, но ты, похоже, решила безвозвратно похоронить всё, что я для тебя делаю! 

В первый момент я по привычке хочу начать оправдываться. А потом какая-то вожжа попадает под хвост, и я меняю настрой. 

– Ты ошибся адресом. Это твоя мама, несмотря на то, что мне вредно волноваться, облила меня и мою семью грязью и наговорила мне всяких гадостей! Я не намерена выслушивать претензии, основанные на больных фантазиях. Ты тоже считаешь меня недостойной себя? 

Он молчит. Видимо, не ожидал от меня такого напора. 

– Ну же, скажи! 

– Маша, перестань заниматься демагогией! Ты знаешь, как я к тебе отношусь. Но не надо меня припирать к стенке! 

– Дима, давай не будем обсуждать это по телефону. Мне искренне жаль, что твоя мама себя плохо чувствует, но моей вины в этом нет. 

Кладу трубку и заваливаюсь на кровать в истерике. 

В университете демонстративно сажусь за стол с Валей. Она смотрит удивлённо: 

– Какая муха тебя укусила? Чем Димон проштрафился? 

– Ой, не спрашивай… 

– Что, всё так же голову тебе морочит? 

– Да пошёл он. Вместе со своей семейкой. 

– А что семейка? 

– Мамаша его вчера ко мне приходила. Прикинь, заявилась прямо домой без предупреждения! Я как увидела её на пороге, чуть в обморок не упала. Принесла себя, такая вся расфуфыренная. Губки поджала и начала мне рассказывать, что я не смогу сама ребёнка вырастить. 

– А чего хотела-то? 

– Думаю, надеялась уговорить меня на аборт, другого объяснения не вижу. Вряд ли она припёрлась просто поиздеваться и поунижать меня. 

– И что, так прямо и сказала? 

– Неа, но рассказала весь расклад – что у меня денег не будет и учиться не смогу, а они мне помогать не собираются. 

– Похоже на разведку боем. 

– Мне уже это всё начинает надоедать. Выставляют меня виноватой в том, что Димочка облажался с предохранением. Бред какой-то! Мужику восемнадцать лет, а ему мамочка сопли подтирает. Понтуется, строит из себя такого крутого парня, а сам – типичный маменькин сынок. Я вообще в шоке! 

На перемене Дима ко мне и просит отойти в сторону. Надо бы, конечно, ему отказать, но почему-то послушно иду за ним. 

– Маша, что это за детский сад? 

– Это ты мне объясни, что за детский сад происходит! Ты мне так настойчиво рассказывал, что я – совершеннолетняя и должна все решения принимать сама, игнорируя мамины установки. Что ж ты вчера мамочку свою подослал уговаривать меня отказаться от ребёнка? Знаешь что, иди ты к чёрту! Как повзрослеешь и оторвёшься от маминой юбки, так, может быть, поговорим! 

Слушать звон разбитых надежд – обидно, ранить душу их осколками – больно. Развернуться и уйти от любимого с ровной спиной и высоко поднятой головой – почти невыполнимая задача. Но я с ней справляюсь. И не позволяю себе опускать голову на людях. Пока никто в университете не знает о моей беременности, просто шушукаются за спиной, выдвигая самые разные предположения о причинах нашего расставания. Раньше я бы переживала из-за этого, а теперь мне всё равно. Просто очень жаль времени, потраченного не на того человека. И горько, что мой малыш будет расти без отца.