Месть Ронана. Амулет

— Это правда, — снова встрял Безногий. — От простого тролля трудно добиться членораздельной речи, обычно слышишь: ух, ух, ух. Хрю, ух, ух, ух, хрю. Так может продолжаться минут тридцать.

— Одно время я просиживал в университетском баре в надежде, что ко мне кто-нибудь подойдет и заговорит. Но никто не подходил. Как потом выяснилось, люди ждали, когда я уберусь. Много позже они поняли, что я угрозы не представляю.

— Тогда он начал отращивать волосы, — вставил эльф. — Люди почему-то придерживаются мнения, что хиппующий тролль не может быть столь же свирепым, как остальные.

Угман усмехнулся и хлопнул эльфа по спине так, что бедняга отлетел футов на шесть.

— Все началось с Безногого. Он первый приблизился ко мне и предложил выпить, потом сел рядом и познакомился, — пояснил он.

— Это было не так-то легко, — заметил эльф, поднимаясь на ноги. — Он никак не хотел вылезать из своей раковины. Единственное, что я мог из него вытянуть, — это ух, ух. Зато когда волосы у Угмана отрасли и он пообтерся в студенческой среде, его словарь обогатился. Теперь он вворачивал в разговоре два слова: ух, ма. С тех пор его прозвали Угман.

— А как тебя зовут по-настоящему? — спросил заинтригованный Гларт.

— Костолом, — буркнул Угман.

— Ага. Очень мило, — пролепетал Гларт, слегка побледнев.

— Хорошее старинное имя для тролля. Костолом!.. — с негодованием произнес его владелец. — Проблема в том, что людям имена троллей не очень-то нравятся. Можешь мирно трепаться с мужиками в баре, но стоит проболтаться, что тебя зовут Потрошитель или Мозгодав, как они вспоминают о каких-то срочных делах и тут же линяют, даже не купив тебе выпивку. А что такого? Потрошитель и Мозгодав — очень даже распространенные имена у троллей.

— Лично меня такое имя вполне устроило бы, — с печалью в голосе сказал Безногий.

Угман ухмыльнулся и нежно ткнул Гларта в подреберье, так что у того перехватило дыхание.

— Догадываешься, почему? — поинтересовался он у монаха.

— Нет, — прохрипел Гларт, проверяя, все ли ребра целы.

— Спроси у него, как его настоящее имя, — не унимался тролль. — Давай, не стесняйся!

Гларт бросил на эльфа вопросительный взгляд. Последний делал вид, что увлечен созерцанием зубчатого силуэта города.

— Ну так как? — осторожно полюбопытствовал Гларт.

Безногий насупился.

— Дело в том, — произнес он с достоинством, — что мои родители давали имена своим детям, следуя старинной традиции эльфов называть новорожденных в честь стихий и красот природы. Мою сестру, к примеру, зовут Заря, а братьев — Кедр и Ливень.

Сказав это, эльф демонстративно повернулся к собеседникам спиной и целеустремленно направился к Восточным воротам. У ворот, прислонившись к стене, грелась на солнышке группа из пяти стражников, бессмысленно глазевших на путешественников.

Тролль и монах последовали за Безногим.

— Спору нет, эти имена довольно красивы, — бросил эльф через плечо.

— Несомненно, — подтвердил Гларт. — А как зовут тебя?

Возникла пауза, продолжавшаяся несколько секунд.

— Примула, — буркнул юноша. — Поэтому я предпочел быть Безногим. Теперь, если вы не возражаете, я бы пошел домой, помылся, переоделся, завалился бы в ресторанчик и чего-нибудь выпил бы.

— Как много «бы», — пробормотал Гларт, обращаясь к Угману.

— Осторожно, малый! — предупредил один из солдат охраны угрожающим тоном.

Но он вовремя заметил спутника Гларта — здоровенного пещерного тролля семи футов ростом.

Троица вошла в город и оказалась на улице с незамысловатым названием — улица Восточных ворот. Она сплошь состояла из магазинов, лавок, павильонов, лотков и киосков. Лоточники и лавочники всех мастей на разные голоса расхваливали товар, зазывая покупателей. Многоликая толпа текла непрерывным потоком. В воздухе стоял густой запах цветов, пряностей, жареного мяса. Среди соблазнительных ароматов Гларт уловил даже знакомое благоухание ладана, доносившееся из какой-то дальней курильницы.

Он на минуту остановился у фруктовой лавки, и хозяин, улыбнувшись, вложил в его ладонь увесистое яблоко.

— Господь тебя благослови, брат! — сказал он.

Гларт удивился и обрадовался. Вероятно, его монашеский наряд пользовался популярностью и народной любовью. То же самое повторялось у каждого лотка, к которому он приближался. Пять минут спустя троица шагала вдоль улицы, дружно уплетая куски жареной баранины, завернутые в свежие лепешки. Фрукты приятной тяжестью оттопыривали карманы.

— Так куда ты теперь направляешься? — спросил Безногий, с трудом ворочая языком.

— Здесь где-то есть постоялый двор под названием «Вайверн», — сказал Гларт. — Я должен идти туда.

Ногтем, больше похожим на коготь, Угман выковырнул из зубов застрявший ломоть мяса и швырнул его бродячему псу, рывшемуся в мусоре у перевернутой урны.

— Здесь только одна пивная с таким названием, — сообщил он своему спутнику. — Я думаю, нам нужно отметиться в этом городе в каждой клаттовой пивнушке. Таверна, о которой ты говоришь, находится у Южных ворот. В нее захаживают преимущественно путешественники.

Пройдя еще несколько сотен ярдов, они вышли на перекресток. Дорога, ведущая к Южным воротам, сворачивала налево. Там друзья распрощались. Угману и Безногому не терпелось вернуться домой и встретиться с университетскими товарищами. Они попробовали было уговорить Гларта присоединиться к ним, но тот твердо отказался. Видения требовали от него незамедлительных действий, и он понимал, что как можно быстрее должен найти незнакомку с длинными темными волосами.

— Что ж, будет нужна помощь — обращайся, — сказал Угман при расставании. — Надеюсь, что ты встретишь свою женщину.

— Тогда, — вставил Безногий, — спроси, нет ли у нее парочки подружек…

На этом они и разошлись, растворившись в людской толчее. Гларт повернул на юг, исполненный решимости отыскать таверну «Вайверн».

Макоби сидела за столиком в темном углу полупустой харчевни и пила двойной бренди.

Руки девушки дрожали. Она никак не могла справиться с только что пережитым потрясением. Принцесса заметила, что дрожь в руках проходит, если хорошенько сосредоточиться, но тогда начинало колотиться все тело. После безуспешной борьбы она сдалась. Пусть будет что будет.