Место под звёздами

– Не зря я три раза обошла всю площадь. Ты всё-таки здесь.

Голос знакомый до мурашек по всему телу. Я вопросительно нахмурился. Стелла не улыбалась, её лицо гладкое и расслабленное, веки полуприкрытые, словно она на грани обморока. Она одета в джинсовый брючной комбинезон и в длинный красный пуховик, который, я не сомневаюсь, на любой другой девчонке выглядел бы смешно, но Стелле он подходил.

– То есть, ты меня искала? – очнулся я, поднявшись со стула, чтобы поздороваться.

Родители заняты клиентами, этим я и воспользовался, выйдя за стойку.

– Ну мне же нужно сообщить тебе, что по сбору средств я тебя опережаю. Нашим домашним мёдом завтракает каждый житель этого занудного городка.

– Откуда такое пылкое желание меня во всем обойти? – посмеялся я.

На солнце волосы Стеллы отливали жидким золотом. Она всерьёз задумалась, спрятав руки в кармане куртки.

– Даже не знаю. Пейдж много болтала о тебе и твоих заслугах. Я не поверила, что мальчик может быть таким…

– Таким? – изогнул одну бровь я, принимая очередные деньги за печенья и уже автоматически бросая в отверстие банки. Кажется, если мне завяжут глаза, я все равно не промахнусь.

– Многогранным. Я была уверена, что все парни помешанные на сексе самоуверенные животные.

Она вдруг перестала паясничать, видимо, заметив мою гримасу. Такое чувство, будто я проглотил лимон: кисло, губы сводит, а внутри разъедаются стенки желудка. Может, я правда проглотил лимон? Ящик лимонов. Мне не хорошо.

– Прости, если тебя обидела, – испугалась моей реакции Стелла, но дело не в обиде.

Меня подкосило упоминание о половом акте и животных. Эти два слова действуют как триггеры, я и автоматически предстаю перед Элвисом со спущенными штанами.

Миллионы, миллиарды я бы отдал только бы избавиться от воспоминаний о нем, от его запаха кожи и голоса. Я бы не пожалел ни времени, ни свободы, чтобы обрести душевный покой. Нас с ним будто связывает невидимая колючая проволока: она с каждым днём все глубже и глубже вонзается мне в плоть, пускает кровь, но не убьёт. Не распятый, но прибитый к своему худшему кошмару.

– Боже мой, – протянула удивлённо Стелла, слабо усмехаясь, – да вы с Пейдж гребаные близнецы. У вас даже заскоки одинаковые.

Я не понял о каких именно заскоках шла речь и рискнул узнать, однако девчонка ловко перевела тему и предложила мне «убраться подальше», успокаивая нашу совесть тем, что от пожертвований на этой ярмарке уходит всего-то двадцать процентов.

– Откуда тебе знать? – не поверил сначала я.

– Потому что мой одноклассник сынок мэра.

Этим всё сказано. Я отпросился у родителей на перерыв и даже был рад уйти из шумного центра в какой-нибудь тихий парк. Мы остановились на Сант-Кёрке, вечно одиноком и унылом парке с заброшенным фонтаном, служащим для местных хипстеров местом ночных сборищ. Поэтому здесь куда не глянь ржавые банки и прочий мусор.

– Жаль, Пейдж не принимала участие в ярмарке, – пнула пустую банку колы блондинка.

Я поёжился из-за ветра, поглядев на неё.

– Сегодня она сидит с бабушкой и дедушкой.

– Без тебя знаю, Ной. Ной, – точно пробуя на вкус, чавкнула Стелла, – твои родители фанатики Библии?

– Не знаю, я не интересовался.

– Как это? Вы в одном доме вроде живете.

В одном доме, но в разных вселенных…

– Да.

– Понятно, ты не из тех, кто любит говорить о себе, – блондинка замедлила шаг, – и, готова поспорить, не жаждешь моей компании и вообще ты отшельник. Угадала?

– Да, я не люблю говорить о себе, но я не отшельник.

– Но моя компания тебе всё-таки не нравится? – насмешливо переспросила Стелла, и я почувствовал как ей неловко.

Я сам с трудом понимал происходящее: я гуляю с лучшей подружкой Пейдж. Почему я это делаю? Мы с ней ничего друг о друге не знаем, прежде никуда не выбирались и у нас нет общих интересов, кроме школьных учебников. На её месте должен быть Одиссей.

– О чем ты постоянно думаешь? – не прошла мимо глаз Стеллы моя отстранённость.

Её лучшая черта, однозначно, – наблюдательность. Она единственная читала меня, как открытую книгу. Это немного настораживало, ведь прежде, даже если я сморозил глупость или наоборот сказал что-то ошеломляющее, никто не понимал, где шутка, а где кристальная правда.

– Я странный?

– Чего? – по-моему, она считает меня придурком. Что ж, справедливо.

– Я похож на нормального подростка?

– Во-первых, – нервно смеясь, посмотрела себе под ноги Стелла, и короткие пряди её волос заслонили профиль, – нормальный человек не станет задаваться подобными вопросами. К чему вообще ты клонишь?

– Мне интересно каким меня видят другие, – смутившись, я сто раз успел пожалеть о том, что вообще завёл этот разговор.

Стелла легонько улыбнулась.

– А тебе неинтересно каким себя видишь ты?

Я оцепенел, встретившись с её карамельными глазами с желтыми крапинками. Она произнесла эти слова с пленительной искренностью, будто ей известны все тайны мира. Стелла точно рентген, и если раньше я мог похвастаться своей способностью видеть людей насквозь, то теперь мне кажется, по сравнению со Стеллой, я многое о себе возомнил. Возможно, дело в её глазах? Она смотрит глубже, чем мне бы хотелось, потому что впускать в свою голову посторонних людей это тоже самое, что сесть на пороховую бочку. Пока рано говорить о том, какой Стелла человек. В этом вопросе всё неоднозначно, ведь порой даже нескольких лет мало, чтобы окончательно узнать кто перед тобой стоит.

Она мне утешительно улыбнулась и предложила выпить какао. Я согласился.

– Почему ты думаешь, что ты странный? – спустя время вернулась к разговору блондинка, грея руки о бумажный стаканчик.

Мы нашли более-менее целую скамейку и решили насладиться весенним воздухом.

– Мне так сказали, – это не ложь, а факты. Сколько людей мне тыкали своими наблюдениями. Мне так часто это говорили, что я им поверил.

– Хочешь кое-что знать? – Стелла повернула голову в мою сторону и чуть наклонилась, как будто собиралась поделиться с секретом. – Достаточно смотреть на жизнь немного иначе других, чтобы стать для кого-то странным. В таком случае, каждый из нас отличается друг от друга. Или ты хочешь быть, как все?