Место третьего

Решение, как поступить с провиантом, приходит само собой. Взяв все целые упаковки печенья, иду на третий этаж и стучусь в «60S». Открывает мне заспанная и немного вялая Ямато в домашнем халатике — я её разбудил, наверное. Что-то ещё в ней кажется странным, но пока не соображу, что именно.

— Это тебе, — говорю я без предисловий, протягивая ей гостинцы.

— Спасибо, — Ямато смеётся, принимая печенье и укладывая на тумбочку. — Зайдёшь?

Кажется, она уже и не злится на меня — угощение своё дело сделало.

— Если только на минуту, — перешагнув порог, закрываю дверь и вижу, что Кои, вопреки обыкновению, здесь нет. — Уже знаешь?

— Да как всегда, вся школа уже знает. Я услышала новость за обедом. Когда уезжаешь?

— Завтра утром.

— Понятно, — она неуклюже улыбается и заправляет прядь волос за ухо. — Без тебя будет скучно.

Провожаю её движение рассеянным взглядом и… смотрю на Ямато уже во все глаза. Заметив это, она краснеет — пока ещё не разучилась, ведь в конце эксперимента Зеро не будут уметь даже этого.

— А у Кои тоже отпали?

— Дурак.

— Это «да» или «нет»?

— Отпали, конечно! — рявкает Ямато и глядит исподлобья, ожидая от меня порицания или каких-то колких слов. Но я только усмехаюсь:

— И правильно. Давно пора.

— Правда? — она тут же оживляется.

— Ну да. Вы же… сделаны друг для друга.

Ямато морщится от слова «сделаны» и вдруг доверительно сообщает:

— Она не в восторге. То есть всё хорошо, но Коя сказала, что будет носить накладные. Не хочет расстраивать Нагису.

— А ты не хочешь накладные?

— Мне стыдиться нечего, — Ямато вздёргивает подбородок, словно чтобы показать, что и правда не стесняется.

— Нагису этим не проведёшь. У одной отпали, у другой — нет. Непорядок.

— Мне всё равно, что она подумает. Это ведь не я хочу скрываться.

— Если не хочешь подставлять Кою, лучше и ты носи. До выпуска. А то сама знаешь, что о вас говорить будут. Им только дай повод пошушукаться за спиной, кто кому изменил и с кем. Да и Нагисе нервы сбережёшь.

— Ты думаешь?

— Конечно.

— Ты, наверное, прав, — Ямато улыбается, но как-то совсем грустно, скользит взглядом за моей спиной и останавливает его на печенье. — Очень своевременно, между прочим. Я опять на диете.

— На какой? «Угости меня заначкой»? А до этого была «Прикорми меня за обедом»?

— Раз мой диетолог уезжает, придётся пересмотреть рацион, — усмехается она и кивает на тумбочку. — Это от твоего брата?

— Да. Я, по его мнению, и сам на диете «Не успеваю дойти до столовой».

— Он у тебя заботливый. Кстати, помнишь, ты обещал показать его фото с последнего дня рождения?

— Раз тебе интересно…

Лезу в нагрудный карман за записной книжкой, в обложку которой вложен единственный снимок, и протягиваю его Ямато.

— Какой он милый, — она трогательно морщит нос.

Ну ещё бы. Это классная фотография, её делал я. На ней Рицка сидит за столом, а перед ним — большой торт с девятью свечками. Рицка как раз набрал в грудь воздуха, а я успел крикнуть: «Стоп!» — и он замер с надутыми щеками и выпученными глазами. И волосы у него здесь во все стороны торчат — маме не дался причесаться, а меня с утра не было, я как раз забирал из кондитерской этот торт.

— Боец или Жертва? — спрашивает Ямато якобы между делом.

— Пока неясно, — отбираю у неё фотографию и прячу обратно под обложку. — А тебе-то что?

— Да так… Интересно, каким будет он.

Ага, конечно. Интересно ей.

— Дай ему сначала в школу поступить, закончить, а вот потом уже и будешь поединок планировать.

— Мы, между прочим, ещё с тобой ни разу не сражались, — Ямато вкрадчиво сощуривается.

— А ты потянешь?

— Не смеши меня. Зеро будет невозможно победить к концу этого года. Нагиса доведёт опыт до конца, и тогда, надеюсь, встретимся в Системе.

— Тебе так не терпится убедиться, что я лучше?

— Это мы ещё посмотрим. Кое, кстати, тоже хочется померяться силами с Агацумой. Она после той вашей дуэли каждый день о нём говорит. Я почти ревную.

— Поживём — увидим, — дипломатично отмахиваюсь я, собираясь уходить.

— А с братом твоим всё и так понятно, — говорит Ямато, проводив меня до дверей, и это заставляет задержаться на пороге и оглянуться.

— Неужели?

— Жертва он, — морщится она.

— И ты поняла это по одному взгляду на фотографию?

— Нет, по тебе и твоим рассказам. Будь он Бойцом, ты бы его неосознанно подавлял. А пусть он и младше, ты перед ним готов на животе ползать. Так что он Жертва. И скорее всего, посильнее, чем ты, — Ямато задорно подмигивает.

— Неверный вывод. Посмотри на Faceless. Он — Жертва, она — Боец, а всё равно им командует.

— Это плохой пример — они ведь ровесники. Почитай, кстати, американского исследователя Вэлгона. Он изучал феномен родственных связей в рамках Системы. Книга называется «Системная семья». Уверена, найдёшь много для себя полезного.

— Непременно. Но я уж сам как-нибудь разберусь.

— Хам, — улыбается Ямато и закрывает за мной дверь.

А у меня от её слов почему-то поднимается настроение. Одно дело — ждать в неизвестности и гадать, кем будет Рицка. И другое дело, когда кто-то со стороны подтверждает твои надежды на лучшее, причём далеко не голословно. Правда, что ли, почитать этого Вэлгона? Может, он расскажет, как мне раньше Лун наверняка определить, кто мой брат?

Ещё ночью зарядил моросящий дождь. Последнее утро в школе встречает меня хмурой серостью и знобящей прохладой — спал я с открытым окном, из-за резко наступившей жары даже не подумав о том, что может похолодать. Самая что ни на есть подходящая погодка для отъезда.

Такси заказано на десять часов, а будильник я ставил на половину, решив, что лучше потороплюсь, чем буду бесцельно сидеть в комнате, убивая лишние минуты. Поэтому, встав, успеваю лишь принять душ, одеться и выпить вместо чая или кофе стакан простой воды. Второй раз обойдя комнату и удостоверившись, что ничего нужного не забыл, подхватываю сумку, в дверях ещё раз окидываю взглядом своё пристанище последних лет и шагаю за порог. Спустившись вниз, отдаю ключ невозмутимому Яманаке-сану, ставлю роспись в каком-то древнем журнале и выхожу на улицу.