Между завтра и вчера

– Хитрецова, – подсказала я.

– Вот-вот. Вроде бы не было…

– Это именно так, но на сегодняшний день все изменилось. У меня есть стопроцентная уверенность, подтвержденная фактами, что этот Антон убил свою жену из-за боязни, что она его выдаст, ведь она выяснила, что он подстроил арест Потапа. Также я полагаю, что и наследование большой квартиры в центре города – довольно внушительный повод, чтобы совершить преступление.

– Да что вы говорите? – всплеснула руками моя собеседница.

– Кроме того, Карину, вашу общую знакомую, он тоже убил после того, как она ему пригрозила, что у нее есть письмо, в котором Светлана перед своей смертью все подробно описала.

– Вот ведь негодяй! Подумать только, столько лет убийца безнаказанно припеваючи жил, совершенно не беспокоясь ни о ком, а главное, ни о чем вокруг! – Она обхватила плечи руками, словно ей стало холодно. – И все же, я не совсем понимаю, что можно сделать сейчас, даже зная все эти факты? Вы собираетесь отправить его в тюрьму?!

– Нет, у брата Светланы другие намерения, – ответила я.

– Он что же, убить его хочет, как на Кавказе, кровная месть?! – испуганно воскликнула Валентина.

– Не совсем так, хотя, разумеется, я не могу отвечать за другого человека, – искренне призналась я, так как на моей практике бывали случаи, когда убийца получал по заслугам тем же способом, каким и расправился когда-то с жертвой. – У меня, если честно, нет ни капли жалости к этому человеку. Он воспользовался ранимостью и неопытностью несчастной девушки, которая всю жизнь страдала от насмешек из-за огромного родимого пятна. Понятно, что целью Хитрецова, который до встречи со Светланой был гол как сокол, являлась ее шикарная жилплощадь. Брата он устранил довольно удачно – отправил в тюрьму. Сестру его, то есть свою жену, к тому времени попросту убил, напоив тем же средством, вызвавшим сердечный приступ, что и Карину позже. Но месть, как известно, это блюдо, которое следует подавать холодным. Именно так и произойдет в случае с Антоном Хитрецовым. Он уже и думать забыл о той давней истории. Настало время ему напомнить.

– Но как?

– Мы накажем его, воспользовавшись его же собственной алчностью. Наш Хитрецов когда-то совершил эту цепочку преступлений, чтобы завладеть дорогой и престижной жилплощадью. Сейчас именно этот фактор и сыграет против него. – Я понимала, что мое объяснение вряд ли прольет свет на вопросы, справедливо возникшие в голове у Валентины, но раскрывать все детали было рано. – Вот почему я и пришла к вам в столь поздний час.

– Простите, но я пока мало что понимаю… – протянула она с сомнением.

– Мне, то есть всем нам, тем, кто не хочет мириться с несправедливостью, которую совершил Хитрецов, нужно следующее. – Я стала объяснять ей общие моменты, но, когда дело дошло до участия Валентины в деле, акцентировать внимание на деталях: – Завтра утром я заеду к вам в офис, минут через тридцать после начала рабочего дня. К этому времени мне хотелось бы, чтобы вы подготовили комплект документов на участок с домом в новом строящемся районе «Ягодные просторы», это тот, что в черте города, – я назвала адрес. – Насколько я выяснила, наш Хитрецов там еще не работал, поэтому не сможет оперативно поднять все нюансы сделки.

– Но у меня нет таких полномочий. Мы не занимаемся торговлей недвижимостью, мой департамент просто следит за порядком в строительстве и во всех прочих операциях с уже завершенными проектами.

– Вот именно! Поэтому я и прошу вас просто подготовить комплект документов, у вас же в руках вся информация по каждому из жилищных объектов нашего города. Кадастровые планы на землю, какие-то иные справки?

– Это да. У меня на этом сидит целый отдел. Я билась несколько лет, чтобы навести в нем порядок, – не без гордости отметила Валентина.

– Вот и отлично! Поймите, мне, то есть нам, просто на сутки нужна правильно оформленная документация, такая, чтобы комар, то есть Хитрецов, при первом осмотре опытным взглядом носа не подточил.

– Ну, допустим, ваша идея сработала. Он решил купить этот участок, пойдет в банк, внесет деньги, и стану я участником и ответственным лицом, как человек, подписавший справки, сделки по двойной продаже недвижимости. А это уголовное дело! Девяносто четвертый федеральный закон еще никто не отменял! – взволнованно сказала Валентина.

– Я все понимаю и спешу вас успокоить: наша задача, чтобы Хитрецов поверил, затем он, как вы правильно сказали, пойдет в банк, а дальше будет совсем другая история, – и я подробно объяснила ей все заключительные детали плана.

Когда я завершила, Валентина, хоть еще и заметно нервничала, но больше возражений не высказывала.

– Дело, несомненно, рискованное, но игра стоит свеч. У меня все эти годы совесть не на месте от того, что я не откликнулась на призыв Светланы, не вышла с ней на связь, не ответила на телеграмму, которую мне прислали родители о том, что она меня разыскивает. В общем, винила себя, хотя и не совсем понимала, в чем. Сейчас, когда вы, Полина, все выяснили, мне легче не стало, но ясность, по крайней мере, лишает меня тяжести на душе. Я помогу вам. Завтра жду вас в девять тридцать. Пропуск будет заказан. – Валентина поднялась из кресла. Лицо ее было полно решимости. Я чувствовал, что наша маленькая команда приобрела еще одного верного соратника.

Мы не стали тянуть с прощанием. Я поспешила к Нечаевой. Предстояло еще и ей подробнейшим образом разъяснить ее заключительную партию в этой пьесе.

Подруга ожидала меня в томном, разомлевшем состоянии.

– Полиночка! Ну, где ты ходишь?! – ленивым голосом пожурила она меня, не вставая с дивана в гостиной. – Я уже успела выспаться под какой-то кровавый сериал по телевизору. Знаешь, по этому каналу одни и те же актеры ходят из серии в серию то в полицейской форме, то в бандитском прикиде, а сюжет особо не меняется, только названия. Боже, и за кого только держат рядового зрителя?! Неужели эти киношники полагают, то мы совсем идиоты. Все, решено! Буду поступать не на актерский, хотя у меня очевидный талант в этой области, а на продюсерский! – Алина, как всегда, принялась болтать о своем, словно совершенно позабыла причины, по которым мы находились в коттедже: подле дома Хитрецова.

Я не спешила прерывать поток ее праздного красноречия. Совершенно не заостряя внимания на ее монологе, я продолжала мысленно обдумывать ближайшие события.

– Ау! Эй! Ты меня слышишь? – Алина наконец-то заметила мою отрешенность.

– Разумеется, нет, то есть вполуха. – Я улыбнулась в качестве извинения. – Но обещаю, что напишу тебе любые рекомендации, если ты серьезно решишь поступать на актерский…

– Вот балда! – беззлобно укорила меня Нечаева. – Я ей тут двадцать минут распинаюсь, что мое призвание продюсерская деятельность, дабы изгнать чернуху с экранов, а она, видите ли, даже не удостаивает меня вниманием. Обижусь! – предупредила она, пригрозив мне пальцем.

– Ну не надо! – проскулила я для проформы.

– Обязательно обижусь, но позже! – еще раз пообещала она и уже серьезным голосом спросила: – Какие инструкции будут, шеф, по нашему фигуранту? Я тут посматривала интересное кинцо через камеру наблюдения, пока не уснула.

– Вот как?! Молодец! И что он делал? Не сбежал ли, часом? – спросила я дрогнувшим голосом.

– Нет, – успокоила она меня, – хотя попытается сделать это в ближайшее время. Насобирал два чемодана тряпок, что-то распечатал на компьютере, звонил своей секретарше, говорил что-то об отъезде на неопределенный срок. В общем, паникует, но не совсем. Не может, видимо, уехать из-за моего предложения!