Межпланетная банда

– Ужас!
– Василий Петрович Крамской заметно побледнел.
– Как эти журналюги посмели так подумать обо мне…

– И обо мне, - прохрипел с пола Кольцов.

– Ты лучше помалкивай!
– неожиданно прикрикнул на него Крамской.
– Это все твоя работа. Кто украл методички из Библиотеки имени Ленина?

– Между прочим, ты меня и подговорил.

– Я?! Я был против, решительно против…

– Заткнитесь!
– визгливо выкрикнул лемониец и ударил стереовизор кулаком. Ведущий прямой трансляции испуганно вздрогнул и замолчал. Только в следующую секунду стало ясно, что прибор сломался, и из динамиков больше не доносится ни звука.

– Я не понимать! Откуда они знать о профессор?!

Мокрый осклабился:

– Хорошо менты работают… Давай сдаваться, Крылатый. Может, срок удастся скостить. При явке с повинной всегда приличная скидка.

– Лемонийцы не сдаваться!

– Сдается мне, стукачок среди нас завелся, - вмешался Вова.
– Профессора к нам вышли каких-то две минуты назад. А об этом не только менты, но и журналюги знают. Значит, кто-то в прямом эфире обо всем, что у нас происходит, стучит.

– Кто же это может быть?
– удивился Нос.
– У нас все ребята проверенные.

– Кто есть крыса?
– строго спросил лемониец.

– Имеются у меня подозрения, - Борзо обвел подельников узкими щелками глаз.
– Или этот носатый, или девка. Вова слишком тупой, чтобы стучать, а Мокрый - коск в законе, ему с ментами не по дороге.

– Да, мне с ментами не по дороге, - Мокрый солидно кивнул.
– Но чего ж они нас тогда раньше не взяли, если среди нас стукач? Вот в чем вопрос. Могли ведь еще в хранилище накрыть.

– Это есть провокаций, - Крылатый мелко затряс головой, рога со свистом рассекали воздух.
– Они охотиться за мной, как за последний офицер народа Лемони! Сейчас я убивать всех подозрительный тип среди нас!

– Не надо беспредела!
– во весь голос заорал Нос, почувствовав, что дело для него запахло жареным.
– Мы ни в чем не виноваты! Нам что - бабки не нужны?! Менты столько не заплатят!

– Ты говорить разумно, - согласился лемониец.
– Но ты есть подозрителен. Потому что у тебя большой нос и большие уши, которые хорошо слушать. И ваша подруга есть подозрителен мне. Она не походить на обычный воровка. Она жалеть этих два, - Крылатый хмуро кивнул на профессоров.

Диана вспыхнула, не зная, что возразить. Не признаваться же, что в настоящем деле она участвует впервые, если не считать ограбления бассейна и банка? Это будет вдвойне подозрительно. Лучше всего - просто смолчать. Пусть домысливают сами.

– Может, кто-то нам «жучок» на одежду навесил?
– выручил девушку Вова.

– Или камеры в этой норе установили, - предположил Мокрый.
– Знали ведь, куда мы пойдем…

Он огляделся по сторонам. На гофрированном потолке бутика можно незаметно установить хоть сотню стереокамер, да и в покрытой пластиком стене несложно спрятать все, что угодно. Камеры могли быть в полу, в жалюзи, на стенах, на потолке…

– Тогда они слышать нас, знать весь наш план!
– сказал Крылатый.
– Готовы к любой наш действие! Заложник - наш единственный спасение. Мокрый, ты говорить с солдаты. И не забывать, что ты сам есть живой бомба.

Снаружи пока было тихо - не иначе командование спецназа прислушивалось к происходящему в бутике и ожидало, что решат грабители, прежде чем идти на штурм.

– А вы не забывайте, что, если я взорвусь, все на клочки разлетятся, - проговорил Мокрый.
– Ладно, мне не впервой с ментами базлать. Что у них просить-то?

– Пусть пропускать нас к наш корабль. И мы улетать вместе с профессор к далекий звезда.

– С рыжиной и башлями?

– Да, мы брать груз с собой!
– подтвердил лемониец.

– Не сменяют они несколько миллионов рублей на двух каких-то зачуханных профессоров, - покачал головой Мокрый.
– И ладно бы они хорошие физики были или там биологи на худой конец. А историков пруд пруди, кому они нужны?

– Чтоб вы знали, мы, между прочим, - светила науки, - Кольцов приосанился.
– Вам ясно, придурки?

– Нас знает весь научный мир!
– подтвердил Крамской. На коллегу он покосился с ужасом. У того от переживаний последних суток крыша съезжала все основательнее.

– А меня вся лагерная братва знает, - бросил Мокрый.
– Так что не надо тут понтоваться. Ну все, я пошел.

– Ты есть на прицел! Помни об этом!
– объявил лемониец.

– С чего такая забота?

– Я говорить, ты на прицел у Борзо! Он стрелять, если ты побежишь сдаваться менты!

– Ах вот ты как заговорил… Ну лады, я в тебе и не сомневался. Не веришь - не надо. Но я хочу ноги отсюда унести. С золотишком. Так что ты, козлик, не понтуйся.

Приподняв вручную металлические жалюзи, Мокрый аккуратно выглянул в коридор.

– Эй, менты позорные, на мне взрывчатки столько - весь Манеж разнесет, если пальнете. Воткнули?

– Воткнули, - ответил начальственный голос в мегафон.
– Не бойтесь, бандит Мокрый, и говорите громче. Поняли меня? Говорите громче!

Старый бандит даже крякнул от удивления. Надо же, знают, как его зовут… Впрочем, по картотеке физиономию пробить - дело одной минуты. А то, что они засветились основательно, теперь яснее ясного.

Оставшиеся в бутике могли наблюдать не только спину переговорщика, но и его ошалелое лицо - в проекционной нише стереовизора. Журналисты, увидев обвешанного взрывчаткой бандита, сразу нацелили камеры на него.

– Я это… только потолковать хочу, - сообщил Мокрый, оглядывая серьезных мужчин в камуфляже. Все они держали его на прицеле, готовые в любой момент сорваться с места и пойти на штурм.

В проходе и соседних бутиках засело по меньшей мере человек пятьдесят. Вооружены они были лазерными автоматами, парализаторами, интеллектуальными автоматическими винтовками. Некоторые держали в руках такие «пушки», о назначении которых бывший коск и понятия не имел.

Посреди коридора, перекрывая ход к ангару-гаражу, где был припаркован катер, стояла боевая машина десанта - бронированная, с зеркальным отражающим покрытием. Скорострельная пушка БМД смотрела Мокрому прямо в лицо, заставляя его еще больше нервничать.

– Излагайте ваши требования, уголовник Мокрый, - раздался усиленный динамиками голос - кто говорил, Мокрый не понимал. Скорее всего, какой-то начальник из штаба, который, может быть, находится километров за десять отсюда. Так что ему взрывчатка нестрашна.

«Это нехорошо, - подумал бандит.
– Еще решит, шишкарь, что сто человек и разрушенный Манеж - допустимые потери для сохранения золота и прочих ценностей, и подпишет нам смертный приговор. Самому-то ничего не грозит…»

– Так это, требования у нас несложные будут, - объявил Мокрый.
– Танк с прохода уберите и людей своих отведите куда подальше. А то мы заложников грохнем. Большая потеря для исторической науки случится. Так-то.