Миг бесконечности. Том 2

— Так он неожиданно улетел. Даже для меня. Еще в пятницу никуда не собирался. А вы договаривались о встрече? Ой, я, наверное, забыла тебе позвонить и отменить… — отставила лейку огорченная секретарша. — Сейчас, секундочку, посмотрю в записях… — засуетилась она и принялась перелистывать блокнот на столе.

— Нет, мы не договаривались, — успокоила Катя. — Я мимо проезжала, решила заглянуть на минутку. Хотела передать кое-что Вадиму Сергеевичу, заодно и с наступающим праздником поздравить. Как же теперь быть? — задумалась она.

— Ой, как жалко! Ты сегодня такая красивая! Тебе так идет голубой цвет! Жаль, что шеф не увидит… А ты оставь у меня то, что хотела передать. Он завтра вернется, и я сразу отдам!

— Наверное, это выход, — вздохнув, согласилась Катя. — Зина, дай мне, пожалуйста, лист бумаги. Черкану пару слов.

— Конечно! Пиши, я не буду мешать! Я пока цветы полью и Нине Георгиевне позвоню, узнаю, как она там.

Пододвинув чистый лист бумаги и ручку, секретарша демонстративно отвернулась к окну, полила оставшиеся вазоны, спрятала в шкафчик лейку, вытерла салфеткой капли воды с подоконника.

Все это время Катя пыталась собраться с мыслями: раз уж не получилось все сказать при личной встрече, надо было как-то четко и лаконично изложить свою позицию на бумаге, а это гораздо сложнее.

— Здравствуйте, Нина Георгиевна! — покончив с хозяйственными делами, звонко поздоровалась по телефону Зиночка. — Как ваше здоровье? Как давление? Как Кельвин поживает? Может быть, нужна помощь?

Стараясь не прислушиваться и не отвлекаться, Катя набросала короткую записку, перечитала. Вроде неплохо получилось: и поблагодарила, и гордо объяснила, что не нуждается в помощи. Заодно легонько прошлась по его не лучшим человеческим качествам. Сложив лист, спрятала его в большой красочный конверт, сунула туда же конверт с деньгами, заклеила и передала Зине.

— …Да вы что?!! Я немедленно вызываю «скорую»!!! — воскликнула та, машинально взяв конверт. — И Андрею Степановичу сейчас позвоню! Вы только ложитесь в постель и не вставайте! У меня есть ключи! Я мигом!

— Что-то случилось? — насторожилась Катя.

— Нине Георгиевне плохо, давление за двести! — взволнованно пояснила секретарша, набирая новый номер. — Скорая?! Примите, пожалуйста, срочный вызов! Ладышева Нина Георгиевна, шестьдесят три года, улица Пулихова… Давление, очень высокое, она сердечница, гипертоник! Жена профессора Ладышева, он был известным хирургом. Кардиобригаду, пожалуйста, вышлите!.. Я сама дверь открою, я там буду через… — она глянула на часы, — …минут десять! Хорошо… Спасибо!

Вскочив с места и на ходу набирая очередной номер, Зина ринулась к шкафу с одеждой.

— Саша, ты где? — набрасывая на плечи дубленку, уточнила она. — Мне срочно надо на Пулихова!.. Как на шиномонтаже? А скоро освободишься?.. Нет, не могу ждать. Нине Георгиевне плохо. Я лучше такси вызову.

— Я могу подвезти, — предложила Катя.

Зина посмотрела на нее вопросительно.

— Могу, я никуда не тороплюсь, — подтвердила она.

— Саша, все, отбой! Меня подвезут… Да-да, прямо сейчас подвезут, не волнуйся! А ты, как только с колесом разберешься, сразу меня набери. Мало ли что!.. Хорошо!

Секретарша быстро сгребла со стола в ящик бумаги, схватила конверт, спрятала в сейф, закрыла дверцу, бросила в сумочку ключи, телефон.

— Я готова, поехали!

— А туфли? — выразительно посмотрела на ее ноги Катя.

— Ох, черт!

Вернувшись к столу, та мгновенно переобулась и, увлекая за собой Проскурину, выскочила за дверь.

К счастью, лифт ждать не пришлось: нос к носу столкнулись с выходившим из него охранником, отлучавшимся в банк на втором этаже.

— Передай Красильникову, что я помчалась к Нине Георгиевне, — на ходу бросила ему Зина.

Спустя несколько минут они уже вырулили с парковки.

— Не снимает трубку, — в который раз пытаясь набрать номер, пожаловалась она Проскуриной.

— Кто?

— Андрей Степанович. Друг Вадима Сергеевича, он доктор. Попробую набрать другой… Тоже не снимает… Как специально! — до слез расстроилась она. — Как же так? Что же будет?

— Без паники! Все, что могла, ты уже сделала. Главное — вовремя вызвала «скорую». Успокойся и не реви! — глянув на нее, повысила голос Катя. — Будешь истерить под рукой, попадем в аварию, не успеем к приезду врачей. Так что сиди и спокойно набирай номер. Возможно, Андрей Степанович на операции, — поняла она, кому могла звонить Зина. — Освободится — увидит пропущенные звонки и перезвонит.

Катино ледяное спокойствие и уверенный тон возымели действие: вытерев слезы, Зиночка умолкла и продолжила набирать номера.

— Вот этот дом, — показала она рукой, когда они свернули на Пулихова, что, впрочем, было необязательно: Катя прекрасно помнила, где жила мама Ладышева. — Вот в ту арку, теперь направо, второй подъезд.

— А вот и «скорая», — глянула в зеркало заднего вида Катя. — Беги встречай, пока я припаркуюсь.

Зиночка выскочила из машины и призывно замахала подъехавшему с мигалками автомобилю. Спустя пару минут к ней и к докторам присоединилась Проскурина. Что-то ей подсказывало: нельзя оставлять Зину одну.

— Успокойтесь, давайте я открою, — предложил доктор, когда, путаясь в ключах, дрожащими руками та попыталась открыть квартиру. За дверью, срываясь на жалобный лай, поскуливал пес. — Закройте собаку, чтобы не мешала, — попросил он, переступив порог. — Где больная?

— Там, — не разуваясь, метнулась вперед Зиночка. — Катя, подержи Кельвина!

С детства побаивавшаяся собак, Катя нерешительно прошла вслед за всеми, уловила момент, когда серебристый пудель, проскочив у кого-то между ног, опрометчиво приблизился, и бесстрашно подхватила его на руки. Как ни странно, пес и не думал вырываться — сразу лизнул ее в нос и затих. Лишь дрожал всем телом.

— Маленький, не бойся, — крепче прижала его Катя. Тот снова благодарно ее лизнул. — Я и сама боюсь. Пойдем с тобой в какую-нибудь комнату. А еще лучше поищем твою миску.

С собакой на руках она сняла обувь и прошла вперед, где, по ее разумению, должна была находиться кухня. Интуиция не подвела.

— Вот видишь, я оказалась права! Наша миска здесь, пустая… А где же наш корм? — аккуратно опустила она Кельвина на пол и плотно закрыла за собой дверь.

Словно поняв вопрос, пес подскочил к крайнему шкафчику, тявкнул и присел рядом.

— Говоришь, здесь? — поняла его Катя и открыла дверцу.

Так и есть: вся нижняя полка уставлена коробками сухого собачьего корма и витаминами.

— Ах ты умница! — не удержалась она от похвалы. — Какой же ты умный пес!

Кельвин снова радостно тявкнул и подскочил к миске.

«Ну, и чего же ты медлишь?» — нетерпеливо вопрошал он взглядом.

В этот момент на кухню заглянула Зина.

— Ну что там? — спросила Катя.

— Кардиограмму будут делать. Меня выпроводили из комнаты, — вздохнула она, подошла к мойке, открыла дверцу над головой, достала чистую чашку и налила себе воды из краника с фильтром. — Слава Богу, успели! Нина Георгиевна вроде пока ничего, неплохо держится. И разговаривает нормально. Подождем, что доктор скажет.