Миг бесконечности. Том 2
Шрифт:
— Бедная девочка! У вас, наверное, очень сложный период в жизни, если вот такие пронзительные строки — и из нового, — впечатлившись услышанным, посочувствовала Нина Георгиевна. — Это из-за развода с мужем?
— Возможно… Я вас, наверное, уже утомила…
— Ну что вы, милая! Я невероятно рада, что познакомилась с таким одаренным человеком, как вы, Катенька! Вы себя недооценивает!
— Вам правда нравится? — Катя зарделась от похвалы.
— Еще как! И хочу послушать вас еще! Продолжайте!
— Ну, тогда… Предлагаю перебраться в вашу комнату: вы приляжете, а я вам еще что-нибудь почитаю… Нина Георгиевна, а можно
— Увы, это то немногое, что удалось сохранить моим родителям от своей библиотеки. Я расскажу, если вам интересно.
— Очень интересно! — воодушевилась гостья. — Вы себе не представляете, как интересно!!! Вот только, Нина Георгиевна, я вас очень прошу: пойдемте в постель!
— Уговорили, — улыбнувшись, сдалась женщина. — Но сначала захватим с собой несколько семейных альбомов из кабинета Сергея Николаевича…
Около двенадцати ночи неожиданно зазвонил мобильный. Постелив себе по настоянию хозяйки в комнате сына, Катя аккуратно отложила раритетную книгу, которую ей позволили полистать, и недовольно покосилась на дисплей. Номер незнакомый, время для звонка довольно позднее. Скорее всего, кто-то ошибся. Однако звонивший абонент был настойчив. Как бы он не разбудил Нину Георгиевну!
— Да, я вас слушаю, — тихо ответила она.
— Катя? Привет! Это Андрей Заяц, — послышалось в трубке. — Ты не спишь? Только что освободился, перезвонил Зине, она рассказала, что случилось, и дала твой номер. Что там у вас?
— Здравствуй, Андрей. Нина Георгиевна уже спит. Давление нормализовалось, чувствует себя хорошо. Поужинали… Что еще рассказать? Поговорили, пообщались. В общем, все хорошо.
— Ну слава Богу! Дежурство тяжелое выдалось, даже покурить не мог выйти. И Саша, как специально, только завтра утром появится. В Польшу уехал, в гости к будущим родственникам. Но если что не так, я могу ребят попросить, кто-нибудь подскочит.
— Среди ночи? Нет, не стоит. Правда, все в порядке. Не волнуйся.
— Ладно. Номер мой забей, если что — звони. Или «скорую» вызывай. А ты… Ты как там оказалась? Ну, в смысле у Нины Георгиевны? Вадим попросил присмотреть? Он когда возвращается?
— Зина сказала, что завтра. Но он меня ни о чем не просил, случайно все получилось. Так что… — Катя замялась, — просьба к тебе: не говори ему, что я была здесь.
— Почему?
— Ну, понимаешь… Не думаю, что ему это понравится. Мы давно не общались, и он может решить, что я ищу повод для продолжения…
— Даже так? Ну, хорошо, как скажешь, — чувствовалось, что собеседник в некоторой растерянности. — Меня снова зовут в операционную. Я утром загляну, не возражаешь?
— Как я могу возражать? Ты — друг Вадима, я здесь не хозяйка. Конечно, заезжай. И мне спокойнее будет оставить Нину Георгиевну.
— Тогда до утра?
— До утра. Спокойной ночи!
— Ну вот… Теперь точно ночью глаз не удастся сомкнуть, — расстроился Андрей.
— Это почему?
— Примета у меня такая: если пожелали спокойной ночи — стопроцентно будет наоборот.
— Извини, я не знала таких тонкостей. Тогда беспокойной ночи!
— Тоже неправильно, — вздохнул собеседник.
— А как тогда?
— Просто: увидимся!
— Хорошо: увидимся утром!
— Ну вот, исправилась.
Ладно, я побежал!Катя отключила телефон и, представив, как грузный Заяц бежит по больничному коридору, улыбнулась.
«Хороший у Ладышева друг. Веселый, по жизни баламут, но верный, надежный… Пора укладываться. Кто бы мог подумать, что мне придется спать в комнате Вадима да еще на его кровати? Как это говорят: „Я сплю на новом месте, приснись жених невесте!“ — грустно усмехнулась она, сняла очки и погасила бра над головой. — Можно только представить его реакцию, если узнает…»
…Прилетев в Минск, Вадим заскочил на пять минут к матери, набрал на минутку Андрея и, не заезжая домой, сразу помчался в офис. До Нового года оставалось всего ничего, а дел, которые нужно завершить до его окончания, — воз и маленькая тележка. Но о том, что слетал во Франкфурт, он не сожалел. Морально поддержал Хильду, встретил с ней католическое Рождество. После того памятного разговора с Мартином он чувствовал особую ответственность за эту женщину.
— …Вот еще почта. Хотите чашечку кофе? — который час подряд ворковала вокруг шефа Зиночка.
— Нет, спасибо, — просматривая распечатанные конверты с аккуратно подколотыми бумагами, досадливо отмахнулся он. — Ты же знаешь, после четырех я кофе не пью. Не могла все это без меня разобрать?
То же, что и год назад: поздравления, приглашения посетить те или иные бутики с обещанием немыслимых предновогодних скидок. И как только им становится известно, где работает материально обеспеченный потенциальный покупатель?
— Зина, убери это, пожалуйста, — не выдержав, раздраженно отодвинул он кипу цветных флаеров. — И чтобы больше я их не видел! В который раз тебя прошу: фильтруй почту! Делать мне больше нечего, как тратить время на рекламные буклеты! На мой стол должны попадать только деловые бумаги!
— Слушаюсь, Вадим Сергеевич, — надув губки, Зиночка сгребла почту, прижала к груди. — Ой! Для вас еще одно письмо есть, личное. Оно в сейфе, я сейчас, — вдруг спохватилась она и исчезла за дверью.
Сквозь щель в кабинет донеслось бряцанье ключами, металлический скрип.
— Вот! — влетела она обратно и положила перед шефом конверт с яркой новогодней картинкой.
— А почему без обратного адреса? — недоуменно повертел он его в руках.
— Так это не по почте прислали. Екатерина Александровна вчера заезжала. Хотела с вами увидеться, но узнав, что вас нет, настрочила записку, вложила в конверт и попросила передать. Я его машинально в сейф спрятала и едва не позабыла: в сейфе-то в основном трудовые книжки хранятся!
Вадим открыл яркий новогодний конверт, вытащил из него сложенный лист бумаги и еще один конверт поменьше и тут же понял, что в нем находится.
— Зина, спасибо, на сегодня ты свободна, — вежливо пресек он неминуемый вопрос любопытной секретарши, не сводившей взгляд с конверта. — Встретимся завтра утром. До свидания.
— До свидания, — разочарованно протянула Зина.
«…Я благодарна Вам, Вадим Сергеевич, что в сложный жизненный период Вы не прошли мимо и уделили мне столько драгоценного времени. Уж не знаю, что заставило Вас сменить профессию, но вы остались хирургом по сути: пусть больно, пусть без анестезии, но спасти больного. Возможно, в моем случае это был и не самый верный вариант, но все равно спасибо. Вы мне во многом помогли.